На закате, перед сумерками, женщин с детьми, сидевших под замком, разогнали по домам, а в сарай загнали тех, кто трудился днем на вороте. Среди них были и рыбаки, уходившие утром в море. У некоторых на лицах были следы побоев, но, слава богам, никого не покалечили.

Единственное, что смог увидеть Йосу сквозь открывшиеся двери, - солдат в деревне стало намного больше. Матери его среди тех, кто присоединился к запертых в сарае, не было, а подойти к кому-то из хмурых мужчин и женщин с вопросами мальчик не решался, хотя всех хорошо знал. Но даже хорошо знакомые соседи сейчас выглядели злыми и чужими. Они настороженно переговаривались, понизив голоса, с опаской оглядываясь на двери.

Йосу было страшно. Он забился в дальний угол, обхватил руками колени и старался стать невидимым. В сгущающейся темноте это было несложно.

***

Йосу родился и вырос в этой деревне. Отец его был из местных, такой же рыбак, как и другие мужчины, а мать пришлая, из торговых людей. Отец привел голенастую и слишком высокую для женщины девчонку с торжища, и с деревенскими она так и не сошлась, была молчалива и нелюдима. Поначалу даже думали, что немая - но нет, с мужем говорила и над ребенком щебетала сойкой.

И было бы все как у всех, но отец Йосу года три назад наколол руку ядовитым шипом на рыбьем плавнике. Рука за два дня раздулась и почернела, и когда решились ее отнять, было уже поздно.

Овдовевшая чужачка с ребенком осталась в деревне. Ее не обижали и Йосу при первой возможности пристроили к делу, но сиротство оно никому не в радость...

Йосу и в обычные дни старался сторониться людей, и поручение, благодаря которому большую часть дня он проводил в одиночестве, глядя на морской простор, ему очень подходило.

***

Как ни старался спрятаться Йосу, но сосед Мош, по прозвищу "Смешливый Бабай" нашел его в полной темноте. Он присел рядом и неожиданно нежно погладил мальчика по голове.

Моше был худ, мал ростом, лохмат и страшен лицом, как неприкаянный лесной дух - бабай. Себя он считал весельчаком и все время старался смешить всех окружающих. Но шутки у него получались несмешные, оттого над ним хихикал лишь только он сам. Зато - постоянно...

Йос хорошо знал Моша.

Тот был одним из тех мужчин, кто изредка заглядывал в их с матерью хижину, правда, при появлении Йосу уходил обычно почти сразу. После таких визитов оставались несколько рыбок, слишком мелких, чтобы уйти на продажу, щупальце осьминога или другая еда, которая вечно голодному Йосу казалась лакомством.

Но никогда раньше Мош не прикасался к нему и уж тем более не гладил по голове.

- Йосу, - наклонившись к самому уху мальчика, прошептал сосед. - Уважаемый Митакоми-ну хочет поговорить с тобой. Пойдем, я тебя отведу...

***

Староста был немногословен.

- Йосу, надо добраться до княжеского замка и уведомить князя, что в деревне чужеземные солдаты. Князь обязательно наградит того, кто принесет ему важную весть. А может быть, даже оставит тебя служить в замке, и ты будешь как княжеский слуга каждый день получать чашку белого риса...

И добавил: "Я бы послал кого-нибудь постарше, но никто кроме тебя не пролезет в эту щель. Но так даже лучше - ты маленький, тебя не заметят..."

И, заставив Йосу трижды повторить сообщение для князя и охранника у ворот, помог протиснуться в щель между досками, которая была узка даже для щуплого шестилетнего мальчугана.

***

Ошеломленный ответственностью поручения к князю и вдохновленный обещанной наградой, Йосу даже не задумался, что к замку придется бежать ночью, сквозь лес, да еще и прятаться от солдат.

В замке он был всего лишь однажды, зато тропинки вокруг деревни знал преотлично.

***

Сразу за сараем начинались колючие кусты, с которых деревенские давно уже обобрали все ягоды. Но у самых корней был лаз, через который в деревню иногда наведывались прожорливые лисы из леса. Взрослому там ни за что не пробраться, да и Йосу в другой раз поостерегся бы туда соваться из-за колючек, но сейчас это было то, что нужно.

В гуще колючих кустов была маленькая полянка с кислицей, а уж за ней начинался собственно лес...

Йосу мышкой шмыгнул в кусты, прокрался по краю полянки и нырнул в подлесок, где каждый шаг был знаком - вот тут он однажды нашел большой лисий гриб, вот тут совсем недавно были ягоды малины, а вот и зашелестели под ногами опалые дубовые листья.

От дуба-сына мимо древнего дуба-отца можно было выйти на дорогу, но Йосу помнил предупреждение старосты, что у дороги могут быть солдаты, и оттого выбрал другую тропку, на которой как-то раз встретил старую серую змею - и потому ходил сюда редко, хотя где-то в той стороне были кусты лесных орехов, которые еще не поспели...

***

Отношение к лесу у деревенских было настороженное. Он как бы и был рядом - и как бы не был.

Взрослые и подростки зимой и летом были заняты в рыбацком промысле и переработке улова. В лес ходили лишь за хворостом, да и то, далеко старались не заходить.

И только малые дети, не приставленные еще к делу, набегали в лес за ягодой или дикими плодами.

Охотиться в княжеском лесу не дозволялось, и горе тому, кого княжеские лесничии застали бы за этим делом.

Оттого, от беды подальше, жители деревеньки в лес предпочитали не соваться вообще. Но детей разве удержишь, разве отвадишь увещеваниями от запретного? Только страхом...

По этой ли причине, то ли взаправду, но про лес в деревне ходили пугающие рассказы.

Рыбаки считали лежащий рядом лес густо населенным ёкаями и бабаями – магическими существами, духами и волшебными животными – и недели не проходило, чтобы кто-нибудь не столкнулся со сверхестественными лесными обитателями. И каждая встреча с духами леса становилась темой для разговоров в деревне, где вообще-то новостей немного, а дни мало отличаются друг от друга.

И ладно бы, коли в лесу жили обольстительные лисицы и шалуны-барсуки. С такими разумными соседями всегда можно было договориться и задобрить при нужде.

Гораздо хуже были безмозглые бабаи, от вида которых у женщин пропадало молоко, мужики теряли мужскую силу,