– Умница! – Николай присел на корточки и, почёсывая животное за шею, протянул на ладони кусочек сушёной курицы из кармана.

– Если ты отключишься посреди радиоактивного поля, она тебя, что ли, откачивать будет? – с толикой нервозности покосился Березин.

– Если я отключусь настолько, что не смогу даже вызвать вас на помощь, значит всё уже настолько плохо, что меня никто не откачает.

– Связь каждые пятнадцать минут, иначе – идём тебя искать.

Николай уже беззлобно усмехнулся, кивнул и вместе с семенящей, любопытно оглядывающейся Элли зашагал по вытоптанной неподалёку тропинке к серым зданиям местного городка.

За полем раскинулся небольшой облагороженный сквер, плавно перетекающий в городскую улицу, носящую имя какого-то давно забытого партийного деятеля времён гонки вооружений. Казалось, что всего как месяц опустевший город на самом деле был заброшен уже не одно десятилетие: сквозь тут и там потрескавшийся тротуар пробивались отожравшиеся сорняки, на первых этажах домов было выбито каждое без исключения окно, а автомобильные дороги украшали древние, открытые всем ветрам автобусные остановки с выцветшими табличками-расписаниями. Во всём этом хтоническом пейзаже не было и намёка на хоть какую-то оставшуюся жизнь. Николай достал из рюкзака заметно пожёванный теннисный мячик и швырнул его в сторону ближайшего двора – настолько далеко, насколько хватало сейчас его скромных сил.

– Принеси!

Элли, довольно замотав хвостом, пулей рванула за густой палисадник.

«Ну улыбнись же! Чего загрустил? Или это потому, что она сдохнет так же мучительно, как и вы все? Прямо как я. Неужели тебя это не радует?» – тише обычного, скорее пощекотал, нежели ударил, голос на подкорке.

– Единственное, что меня радует, когда я помру, – ты наконец замолкнешь.

«Ну, ты всегда можешь приблизить этот момент», – смешок напоследок прокатился электрическим током по вискам и плавно стих в пучине больного разума.

Сбоку послышался хруст и шуршание листьев – из кустов выскочила Элли, гордо держа в зубах свою зелёную добычу. Николай довольно протянул в награду очередной ломоть сушёного лакомства – карман почти опустел. Спустя пятнадцать минут швыряния мяча и безрезультатного блуждания по полностью выпотрошенным магазинам искатели вышли на большой асфальтированный круг, служивший конечной остановкой и разворотом для городского транспорта. За голой парковкой виднелись кассы железнодорожной станции, а напротив – низенькое одноэтажное здание, походившее на рыночный павильон.

Фасад был усыпан множеством вывесок, кричащих обо всём на свете: от шаурмы и разливного пива до трикотажа и фотографий на документы. Стоило зайти внутрь, как перед глазами возник длиннющий коридор со множеством ответвлений и магазинов по обе стороны. Пол устилали осколки стекла да обрывки целлофановых пакетов и картонных упаковок. Пройдя мимо разграбленных комнатушек, Николай остановился в дальнем конце павильона, перед одной из немногих нетронутых витрин. Заляпанное отпечатками ладоней и грязью стекло украшал плакат с фотографией взбирающегося по горной тропе мужчины в панаме, номером местной турбазы и огромной красной надписью: «Скидки!», перекрывавшей половину изображения. Врач прислонился к стеклу и заглянул внутрь магазина – на полках были аккуратно уложены походные рюкзаки, у дальней стены стояли в ряд спортивные велосипеды, а по центру зала расположилась здоровенная корзина, набитая футбольными мячами всех расцветок и мастей.

– Элли, кажется, теперь даже у тебя будет собственная палатка, – усмехнулся Николай и почесал довольно тявкнувшую собаку по спине – животное ещё пуще прежнего завиляло хвостом. Сняв с ремня рацию, врач вызвал помощника: – Приём. Как ваши успехи?

– Нашли конец. Уже почти на треть продвинулись, – донёсся механический голос сквозь помехи. – Но тут плотнее с каждым метром. Работы ещё на пару часов. Умоляю, скажи, что у тебя хорошие новости!

– Готовьте чемоданы, у нас распродажа.

– Припасы?! – послышался воодушевлённый крик Лены где-то на заднем фоне.

– Одежда и снаряга, – ещё раз оглядывая ломящиеся полки, ободрительно присвистнул Николай.

– Для начала сойдёт! Скоро будем!

– Павильон напротив станции. Отбой.

Внезапно голова уже привычно пошла кругом, уши заложило, а в глазах засверкали чёрные искры, словно кто-то одним ударом перерубил провода ко всем органам чувств. На ощупь опершись о стену и стараясь не рухнуть навзничь, мужчина аккуратно осел на пол.

«Только не здесь! Не так!» – пронёсся собственный голос в голове. В лицо ударил жар, лёгкие скрутило непрерывным кашлем, а на плечах почувствовались тонкие ледяные руки, впивающиеся ногтями чуть ли не до самых костей: «Думаю, им стоит выгрести всё и свалить, пока ты валяешься. Глядишь, так хоть у кого-то будет шанс спастись».

Но для очередной пустой ругани у Николая не было ни сил, ни воли. Мужчина кое-как расстегнул сковывающую грудь куртку и принялся глубоко вдыхать давящий со всех сторон воздух. Сквозь давящий на уши звон прорвался звонкий лай, а рука почувствовала тычущийся нос взволнованной собаки. Окружающие объекты понемногу обрели форму. Четвероногая спутница, недоумённо склонив голову, лизнула хозяина прямо в щёку – Николай поморщился и неуклюже вытер липкую слюну всё ещё ватной рукой.

Спустя полчаса в коридоре показалась солидная толпа: Березин, Лена, Александр, Варфоломей, Василий, Даша, Стогов, двое рядовых, пара жителей и несколько бывших прихожан направлялись прямиком к заветной витрине.

– Предупреждал же… – угрюмо протянул руку подбежавший товарищ, с испугом оглядывая всё ещё сидящего на полу слишком бледного врача.

– Всё нормально, – приняв помощь, поднялся и отмахнулся Николай. – Кого ты оставил за главного?

– Борю. Он уже пару дней как нормально соображает. Вроде…

– Значит, нам точно конец, – через боль усмехнулся доктор, всё ещё слегка пошатываясь и опираясь о стену. По коридору прокатился звон разбитого стекла – осколки витрины осыпались на пол. Николай зашёл в откупоренный магазин и окинул собравшихся взглядом:

– Нам нужны только утеплённые двухслойные палатки, летнюю ерунду даже не трогайте! Чем больше вместимость – тем лучше, будем набиваться и греть друг друга! Надеюсь, мы сможем пойти по уже обхоженным тропам, но всё равно берём верёвки, карабины и крюки! Запомните: верёвки – это вообще ваши главные друзья в любом походе! Их много не бывает! Рюкзаки только с жёсткой спинкой и объёмом не меньше шестидесяти литров, школьные портфели нам ничем не помогут! Разве что для детей можете несколько штук прибрать. Ребятам тоже придётся что-то нести, халявить не выйдет. Обязательно хватайте любую утеплённую одежду, которую найдёте: термобельё, свитера, носки, перчатки, балаклавы, шарфы да даже всё то, что можно будет просто пустить на ткань! Берём абсолютно всю тёплую обувь! Если отморозите руку – ещё полбеды, но если пальцы на ступнях – считайте вы труп, ибо идти точно не сможете даже под лекарствами, а я посреди перехода