Приняв предрешённую участь, мужчина засеменил к рассевшейся кругом толпе и плюхнулся на набитый чем-то мягким мешок рядом с задремавшим от тепла сержантом. Из нескольких десятков плотно теснящихся у огня человек играть собрались чуть больше дюжины.

– Три «да», одно «нет». Подсказываем, только если игрок сам попросит! – строго задекларировал Кирилл, раздав всем желающим обрывки белого листа. По кругу принялись передавать ручки и карандаши. Николаю досталось загадывать пареньку одиннадцати лет, недовольно ёрзающему на коленках у обнявшихся родителей. Попытавшись вспомнить, чем нынче увлекаются дети, и не найдя достойного ответа, поторапливаемый прочими участниками врач быстро написал на бумажке: «Кощей». Сам он получил листочек с персонажем от профессора.

«Кто это вообще такой?» – скосились прочие игроки на лоб врача.

– Удачи тебе, док, – захихикал Кирилл. Николай посмотрел на Александра: на морщинистом лице красовалась загадочная ухмылка, а на голове – листик, гласивший: «Волк из „Ну, погоди!“» Прочими участниками оказались терминатор, Винни-Пух, Магеллан, костёр, Иван Грозный, Айболит, Чайковский, носорог, Чингисхан и кубик Рубика.

– Можно с вами? – внезапно донеслось из задних рядов. В отблесках пламени со своих мест поднялись трое бывших прихожан, неловко оглядывающих собравшуюся партию.

– Нет, нельзя! – тут же завопила Ирина, едва ли не вскакивая на ноги. – Держитесь подальше от моего ребёнка, уголовники!

– Мам, всё в порядке… – возразила было её дочка.

– А ты молчи! Ещё перебивать меня будешь!

Четырнадцатилетняя девочка стыдливо отвернулась, прикрывая лицо ладонью.

– Мать, да мы же поиграть немного просто, – поднял пустые руки один из мужчин. – Нет нам дела до твоей девчонки.

– Не припомню, когда тебя в сыны записала. И вообще, вас надо держать от нормальных людей подальше!

– Ира! – прикрикнул сидящий неподалёку мужчина с трёхлетним мальцом на руках. – Мы же договаривались!

– А что я не так сказала?! И вообще, мужчины! Могли бы вступиться хоть раз! Они же мне угрожают!

– Зачем вы так с ними?! – вскочила на ноги возмущённая Люба, всё ещё рефлекторно держа у лба листочек с Чингисханом. – Они вам вообще ничего плохого не сделали!

– Родишь – поймёшь!

Устало прикрыв глаза, Николай набрал побольше воздуха в легкие и всё же вмешался:

– Всё нормально, пусть играют! Ирина, можете никак не общаться с ними, если вам это так претит, но они такие же члены группы!

Покрасневшее лицо женщины кристально ясно отражало всё, что та хотела высказать, однако насупившаяся Ирина лишь недовольно хмыкнула и отвернулась, погружаясь в свой ужин-паёк. Сидящая рядом дочка благодарно кивнула и подсела поближе к огню, прикладывая ко лбу бумажку «носорог».

– Располагайтесь, – потеснились Кирилл с Машей, пропуская новичков и воодушевлённо протягивая тем бумажки и ручку. Игра началась, а в это время на огне закипела вода и в котёл закинули горсть сушёного чая.

– Так. Я неживое, но существую в реальном мире. А ещё я есть где-то поблизости… – спустя несколько кругов чесал затылок младший из братьев Ерохиных, пытаясь вспомнить, какие вопросы он уже задавал.

– Попробуй, например, посмотреть вокруг, – подсказал сынишка, вертя в руках кубик Рубика почти под самым носом у отца.

Замотав головой, Андрей довольно хлопнул в ладоши:

– Я что, рюкзак?

«Не-а!» – «Ты прикалываешься, Андрюх?!» – «Ой, ё-моё!» – в голос рассмеялись прочие игроки. На лице мужчины вмиг отразилось разочарование, а глаза забегали по окружающим предметам с удвоенным усердием. Следующей на очереди была Даша:

– Раз я не живое и не предмет… Я природное явление?

– Да.

– Я что-то красивое?

«Ну тут как посмотреть» – «Я бы сказал да, но ты можешь думать иначе» – «Переспроси лучше» – донеслось со всех сторон.

– Ой, да ну вас, – женщина повернулась к супругу: – Вась, я красивая?

– А чего ты меня-то спрашиваешь? – отнекиваясь, вскинул брови мужчина.

– А вот, может, хочу от тебя услышать!

– Для меня ты всегда самая красивая, но к твоей бумажке этот вопрос неприменим, задай другой, – ответил музыкант, поцеловав жену в щёку.

– Ладно, я устала и, вообще, спать уже хочу! Сдаюсь, теперь подскажи! – недовольно насупила губы Даша, тыкая мужа в бок.

Василий усмехнулся и ударил по струнам, сыграв небольшой хорошо знакомый всем проигрыш:

– Любимая песня твоего отца. Каждый раз на семейных посиделках требует, чтобы я её играл по двадцать раз!

– Серьёзно?! Костёр?! Ты загадала мне костёр?! – возмущённо сложив руки, женщина повернулась к задорно хихикающей Любе.

– В своё оправдание – это была её идея, – медсестра указала на вальяжно разлёгшуюся рядом Нату.

– Да она же даже не играет!

– Твой муж тоже, – не открывая глаз, ехидно припечатала сонливая девушка-врач.

– И вообще, вы меня только запутали! Естественно, костёр красивый!

В коленку Николая ткнулась морда подошедшей собаки – судя по наигранно грустным глазам, она требовала свой ужин. Откупорив банку тушёнки, доктор зачерпнул половину на ладонь и протянул животному:

– Кушать!

Элли быстро слизала порцию и вновь подняла глаза. Огонёк аппетита ничуть не померк, несмотря на перекус.

– Не наглей, – улыбнулся мужчина, почёсывая дворняжку за ухом.

Успевшее всем полюбиться животное вмиг привлекло сидящих неподалёку детей – уже через секунду они столпились вокруг и принялись гладить рыже-коричневую шерсть. В котелке настоялся чай – тёмную крепкую жидкость разлили по немногочисленным чашкам из нержавейки. Запаса сушёных листьев осталось совсем немного, но лишь они позволяли пить припасённую воду без необратимого желания тут же выплюнуть всё назад. Сквозь облака показался смутно растёкшийся силуэт свечения полной луны. Ночное воображение дорисовывало ожившие, блуждающие тени среди деревьев, хотя, возможно, то были лишь Березин да прочие пассажиры, собирающие дрова на следующий привал. Жителей заметно разморило теплом и едой, разговоры стали вялыми. Многие повставали с мешков и, попрощавшись, направились в грузовики на ночёвку. Николай отправил в рот остатки консервов и заел хлебцем.

– Кто сегодня ночью за рулём? – огляделся Василий.

– Я, – махнул рукой Борис.

– Тогда тебе не наливаем! – усмехнувшись, музыкант кое-как, чуть не порезавшись ножом, откупорил бутылку вина и разлил красную жидкость по кружкам с ещё недопитым чаем. – Ну, вздрогнули.

– Ничего, я в твою смену посмеюсь так же, – потерев ладони, цокнул мужичок.

– Обломаешься, – залпом опустошив чашку, ехидно захохотал вмиг повеселевший музыкант. – Это последняя!

Сразу с нескольких сторон послышалось недовольное ворчание и чертыханье. Василий оправдательно вскинул руки:

– Простите, мужики, я чё-то, честно, не подумал тогда. Конечно, нужно было затариться про запас! Но я ж не знал, что эти придурки так психанут и прям всю церковь спалят!

Опешивший Николай перевёл взгляд на Александра, но на спокойном пожилом лице не отразилось ни единой эмоции.

– Так, ребят, давайте уже доиграем! – воскликнула Маша, недовольно косясь на всё же присматривающегося