– Умоляю, послушайте меня! Всего через несколько недель здесь будет невозможно выжить!

«Знаем, слышали, радиация, подземные реки и прочее, твой старый дружок уже пугал нас этим!» – «Да, они заодно, я видела, как они перешёптывались в часовне!» – «И я! Он всё время трётся с этими бритыми психами!» – загалдели со всех сторон.

– Нет, вы не понимаете! Дело не только в излучении! Температура упадёт ещё ниже, мы все замёрзнем насмерть, если не уедем!

«Куда уедем?!» – «В Австралию, что ли?!» – «Ты совсем больной?!»

– Прошу, да услышьте же! – надрывно кричал Николай, вглядываясь в полные ненависти глаза. – Мы поймали экстренное вещание. В Южном полушарии безопасно! На юге проходит эвакуация! Через океан на острова, там можно будет жить! Дорога будет тяжёлой, но мы справимся, если будем действовать все вместе! Полковник также знает об этом, но собирается уехать, бросив вас, потому что у нас прямо сейчас недостаточно топлива!

– Это абсолютная ложь! – отрезал Калинин. – Абсурдные бредни, чтобы посеять панику! Здесь полностью безопасно! Не верьте этому гнусному подонку! Похолодание отступит через несколько недель! Более того, мне удалось скоординироваться с другими группами и скоро мы объединимся с ними в большое поселение! – голос полковника наркотиком проникал в полные надежды умы. – Уровень заражения оказался не таким высоким, как мы думали поначалу! И, что важнее, выжило гораздо больше гражданских, чем мы предполагали! Возможно, среди них есть ваши близкие! Скоро вы сможете вновь увидеться с ними!

Отовсюду доносились крики облегчения и радости, а на глазах у людей выступили счастливые слёзы: «Слава богу!» – «Машенька, хоть бы ты была в порядке!» – «Я знал, что всё не может быть так ужасно!»

– Да что ты за существо такое?! Ты не человек, нет! – Николай с ненавистью воззрился на полковника. – Он лжёт вам! Почти никто не уцелел! Радиация настолько сильная, что убьёт за считаные часы! И она заполнит всё севернее экватора! Я знаю, как вам больно, но такова правда!

– Да заткнись ты уже! – какой-то мужчина выскочил из толпы и, подбежав к врачу, ударил тяжёлым боковым в челюсть. В глазах потемнело – тело вновь столкнулось с бетоном.

– Пожалуйста, вы должны мне поверить! – продолжал кричать Николай, разбивая кулак о плац.

– Так же, как поверила эта женщина?! – презрительно воскликнул Калинин, указывая на вышедшую в центр круга Еву.

Врач уставился на дрожащую фигуру мёртвыми глазами, не в силах выдавить хоть слово.

– Это мать ребёнка, умершего из-за действий этого мерзавца! – продекларировал полковник. Воздух наполнился вскриками раззадоренной толпы: «Казните его!» – «Дайте мне пистолет, я сам!» – «Урод должен ответить!»

Едва не срываясь на плач при каждом вздохе, Ева всмотрелась в Николая красными, опухшими глазами:

– Зачем ты приходил к могиле?

Николай безжизненно осел, а надрывный крик обернулся едва различимым сквозь галдёж шёпотом:

– Исповедаться.

Силы женщины иссякли, и она затряслась, всё же срываясь на терзающий душу плач. А через миг достала из-за пояса пистолет, направляя его в лоб врача. Лейтенант подле полковника тут же нахмурился и сделал шаг вперёд, осторожно вытягивая руку:

– Женщина, пожалуйста, постойте! Откуда у вас оружие?!

– Я приказал выдать, – усмехнулся Калинин. – Оставь её, лейтенант!

– Полковник, это самосуд! – офицер вытаращил глаза. – Так нельзя! Вы сказали, что мы позже решим, как поступить с ним. Что будет справедливый суд!

– Думаю, мать вполне заслужила право отомстить за свою дочку. Как по мне – это достаточно справедливо.

Со всех сторон доносились одобрительные выкрики и призывы наконец покончить с врачом-мерзавцем. По щекам женщины бежали ручьи слёз:

– Плачь! Плачь, как моя девочка, когда я сидела рядом с ней в последние минуты и говорила, что доктор вот-вот придёт и поможет!

Мокрые глаза Николая сфокусировались на одной точке – бездонном дуле пистолета. Мысли летели с бешеной скоростью, уговаривая сорваться и бежать куда угодно, лишь бы подальше от угрозы. Дыхание превратилось в сбоящий, изрыгающий всхлипы насос, а сердце пропускало удары, отдаваясь ломающей грудину болью.

– Ты продал их! – держащая оружие рука женщины дрожала, а взгляд едва ли мог видеть что-то сквозь пелену солёной влаги.

– Нет, – надрывным голосом вновь почти закричал доктор, сталкиваясь с отчаявшимся взглядом. – Я не проверил запасы! Я пообещал вам, что добуду лекарства и что она будет в порядке, и не сдержал своё слово! Но я ничего не крал и не продавал! Но в смерти Оли всё равно виновен я… Поэтому, если хотите – стреляйте!

Лейтенант, схватившись за собственный пистолет, сделал осторожный шаг вперёд:

– Женщина, пожалуйста, опустите оружие. Вы выше этого!

Пуля разорвала воздух. Наблюдавшие за казнью жители с криками попадали на бетон, некоторые ринулись врассыпную. Ева от неожиданности чуть не выронила пистолет, а Николай целую секунду был уверен, что умер. Но, открыв глаза, врач увидел, как ещё мгновение назад твёрдо стоявший на ногах лейтенант, словно подкошенный, завалился навзничь. За спиной офицера стоял рядовой, держа слабо дымящийся автомат. Калинин одобрительно кивнул и, усмехнувшись, наклонился к содрогающемуся в конвульсиях мужчине:

– Я предупредил их заранее, чтобы не мешкали, если посмеешь вступиться за него. Думал, я не узнаю, что ты меня кинул?! Собаке – собачья смерть, гнида!

Игнорируя всё ещё наставленный на него пистолет, Николай кинулся к рухнувшему офицеру:

– Что вы наделали?! Помогите мне, его ещё можно спасти!

Но глаза лейтенанта уже остекленели. Врач приложил руку к шее – пульса не было. Вдруг раздались ещё выстрелы, разгоняя оставшихся гражданских. В одном из проходов между палаток показались четверо палящих в воздух вооружённых мужчин в компании Варфоломея и Березина. Солдаты полковника и ворвавшиеся на площадь прихожане уставились друг на друга, держа оружие наготове.

– Док, мы должны уезжать! Сейчас же! – прикрикнул бугай, не сводя дула с головы одного из бойцов. – Сюда скоро сбегутся и нас задавят числом!

– Он никуда не уйдёт! – озлобленно проскрежетал Калинин, доставая из кобуры свой пистолет и направляя его на врача. – Мятежники! Предатели! Никто из вас никуда не уйдёт!

Но Николай не замечал ничего происходящего вокруг, лишь продолжая делать искусственное дыхание и безуспешно давить на грудную клетку лейтенанта. Под ладонью почувствовался хруст сломанного ребра.

– Ты отпустишь их, иначе, клянусь, я успею вышибить тебе мозги, – шокированные взоры всех присутствующих обратились на Еву, приставившую пистолет к виску полковника.

Выпучив глаза, Калинин скосился на оружие:

– Что ты творишь?! – вояка потел и слегка заикался. – Давай договоримся!

– Договоримся?! – рука женщины задрожала пуще прежнего, ещё сильнее сдавив металлическую рукоять.

– Чего ты хочешь, дорогуша?

– Верни мне дочь!

– Этот подонок виновен в её смерти, а не я! – ядовито скривившись, полковник кивнул на доктора.

– Заткнись! Я не слепая! – Ева, стиснув