– Мне остаться здесь? – робко вмешалась вновь приблизившаяся Таня. – Только скажите, где тут передохнуть можно.

Мужчина обернулся и уставился на неловко озирающуюся вокруг девушку. Мгновение в нерешительности окончилось однозначным выбором – мужчина схватил её за руку и потянул к выходу:

– Ты идёшь с нами.

Николай, Степан и послушно семенящая ногами Таня почти бегом направились к обозначенному месту встречи.

Врач сидел на своём обычном месте, свесив ноги над пропастью. Березин нервно переминался у лестницы, вслушиваясь, не бежит ли по их души взвод бойцов. Таня пугливо стояла в нескольких метрах от края, с любопытством вытягивая шею, но всё же не решаясь подойти к обрыву. Ранее тёплая крыша на сей раз оказалась куда холоднее. Кое-где оставались непросохшие лужи, несмотря на то, что с сокрушительного ливня прошло уже несколько дней. Профессор задерживался уже на десять минут. Захваченный помощником чай из термоса горчил сильнее обычного. Постояв настороже ещё с минуту, Степан подошёл к Николаю и сел на металлическую кровлю:

– Похоже, все заняты. Думаю, нас не побеспокоят.

– Они загружают припасы в машины, – Николай указал рукой в дальний конец части. Между автопарком и складом усердно сновали крохотные фигуры солдат с грузами. – Думаю, полковник завтра объявит о переселении.

– И я так понимаю, не туда, куда бы мы хотели?

– Не уверен, что нас вообще пригласят, – устало пожал плечами врач.

Березин покопался в рюкзаке и вытащил наружу помятую тетрадь:

– Она чиста, я проверил.

– Как тебе? – Николай провёл пальцами по слегка надорвавшемуся уголку обложки. – Не слишком броско?

– Ты не разрешал читать, – непонимающе нахмурился Степан.

– Попридержи ещё немного, – врач благодарно кивнул, ухмыльнулся и оттянул бока толстовки, демонстрируя отсутствие карманов.

– Расскажешь, кто такая? – помощник кивнул в сторону Тани. – В панике влетает в лазарет, чуть ли не вышибая дверь. Пугает пациентов, твердит, что она – медик, в чём я, кстати, сильно сомневаюсь.

– Просто девчонка из города. Долгая история.

– А с нами ты ее потащил, чтобы что?

– Я за неё теперь ответственен. Да и… – Николай залпом осушил крышку-чашку. – Я устал терять людей, Стёпа. Так спокойней. Думаешь, это непрофессионально?

– Нет, – тепло улыбнувшись, протянул помощник. – Думаю, это по-человечески. И уж точно не мне учить тебя профессионализму.

– С чего это вдруг? – непонимающе скривился врач. – Все эти недели ты работаешь безупречно, в отличие от меня.

– Шеф… – в испуганной нерешительности произнёс Степан, но всё же сжал кулаки и поднял глаза. – Кажется, это был я.

– Что? – Николай медленно повернул лицо к помощнику, уже понимая, о чём идёт речь.

– Думаю, это я забыл закрыть дверь, – затихающий голос товарища стал едва различим на фоне резвящегося ветра. – Я столько раз за сегодня прокручивал последнюю неделю в голове, пытаясь понять. И вспомнил. В тот день, когда я, совсем убитый, вернулся в палатку под полночь, я не запер кладовку. Видимо, тогда и украли лекарства.

Повисло секундное молчание, которое подрагивающему Березину, должно быть, показалось целой жизнью.

– Даже если и так, ты не виноват, – отворачиваясь обратно к пейзажу лагеря, отчеканил врач. – Не забивай себе голову. Хотя бы один из нас должен мыслить непредвзято.

– К Стогову ты не был так милосерден, а он даже ничего не сделал, – печально усмехнулся Степан.

– Я переборщил со Стоговым. Потерял контроль, – Николай провёл ладонью по металлической кровле – на коже остался слой осевшей пыли. – Винил его, чтобы не признавать свою ошибку. Я – главный, а значит, ответственность на мне.

– Но тебя там даже не было тогда.

– С того дня было две моих смены, Стёпа. Я должен был проверить. Их убил я. Не Калинин, не Стогов и не ты. Я! – врач со всей силы сдавил в руке опустевший термос. – Надо же, ублюдок оказался прав.

Внезапно металлическая дверь пожарного выхода тяжело отворилась – товарищи дёрнулись и повернулись на звук. Из лестничного проёма на крышу медленно шагнул Александр, придерживаемый под руку уже знакомым высоким прихожанином.

– Извините за опоздание, – слегка поклонился профессор. – Я двигаюсь не столь резво, как ожидал.

Сидящие на кровле медики поднялись и подошли к последним участникам собрания. Вчетвером они образовали небольшой квадрат. Одна лишь Таня продолжила безучастно стоять в паре метров от обрыва, с высоты наблюдая за жизнью лагеря.

– Позвольте представить вам моего рабочего партнёра. Это – Варфоломей, – Александр указал на широкоплечего спутника, с ярко выраженным лбом и со шрамом на брови. – Он – основное действующее лицо нашего плана. Точнее, он и его люди.

– И с чего это толпа сектантов решила спасаться от неминуемого рока? – нахмурившийся Николай смерил мужчину вопросительным взглядом. – Разве вы не верите, что, смиренно встретив смерть от божьей кары, попадёте в рай?

– Далеко не все из нас действительно верующие, – отчеканил мужчина гортанным баритоном.

– Значит, эти молитвы в кругу на коленях да вопли на солдат были лишь спектаклем?

– Ну нам же нужно было как-то отвадить внимание. И, как видите, сработало.

Николай перевёл взгляд на профессора:

– Я думал, у нас с вами доверительные взаимоотношения.

– Среди того, что я вам говорил, не было ни капли лжи, – пожал плечами Александр. – Я лишь озвучивал не всю правду.

Врач, покачав головой, печально усмехнулся и посмотрел в глаза новому знакомому:

– Так в чём ваш план, Варфоломей?

– Парковку караулят пять рядовых. Чаще всего они играют в карты, пьют наше вино либо, вообще, дрыхнут. Среди них есть заинтересованные. Ночью мы угоним те два бензовоза, что вы наполнили во время вылазки, и три самых рабочих грузовика.

Стоящий рядом с Николаем Степан сперва непонимающе нахмурился, а после резко воскликнул с возмущением:

– Три? Но как же… Здесь полторы тысячи людей! Вы собираетесь бросить их?!

– Парнишка ещё не понял? – хмыкнул Варфоломей, не сводя взгляда с Николая. – Может, не следовало тащить ребёнка на взрослые переговоры?

– Подождите! Мы же не можем всерьёз это обсуждать! – с мольбой в глазах оглядывал каждого Березин. – Шеф, да скажи же что-нибудь!

– Раз у вас такой отличный план, зачем вам мы? – по-прежнему не разрывая зрительного контакта с бугаем, Николай наклонил голову и вопросительно улыбнулся.

На лице собеседника возникло тщательно скрываемое раздражение, а взгляд потяжелел на пару килограмм.

– Ну… разуме-е-ется, – растягивая слова, в открытую усмехнулся доктор, повернувшись к профессору. – Мозг и руки, не так ли?

Александр молча кивнул, а Николай окончательно расплылся в ироничном оскале, вновь глядя в глаза громиле:

– Вы бы с радостью уехали без нас. Оставили бы и меня, и профессора, и всех остальных, вот только не можете! Вы способны угнать машины, но не в состоянии ничего починить, если что-то сломается. А оно