иногда небо озарялось красным заревом и тлело, будто вдалеке догорали исполинские костры. Казалось, где-то очень далеко хлопали огромные двери, а в вышине, монотонно гудя, пролетали громовые птицы, невидимые и несущие смерть всему живому[37].

Однажды ночью, когда гномы и их друзья, поужинав, сидели под мельницей и от души смеялись над новой игрой под названием «Бену виднее», которую придумали молодые выдрята, вдали что-то громко ýхнуло, и Гремящая мельница внезапно вздрогнула и застонала, заскрипела в один голос всеми своими древними брёвнами и балками. Черепица с грохотом посыпалась с крыши на землю, а старая розово-красная дымовая труба пошатнулась, словно пьяная, и с ужасным всплеском обрушилась в мельничный пруд, снеся верхушку щипцá[38] и до смерти напугав стайку окуней.

Этот внезапный удар был таким страшным и таким сильным, что на несколько мгновений все застыли от ужаса, а затем разом выскочили наружу.

Вьюнок печально покачал головой.

– Ох-ох-ох, сегодня они уж очень расшумелись, честное слово!

Выдра попыталась успокоить молодых выдрят, которые скулили, спрятавшись под ивой.

– Всё в порядке, мои милые, просто громовая птица уронила свои яйца.

– Ненавижу громовых птиц, – всхлипнул один из выдрят. – Почему они не откладывают свои яйца где-нибудь в другом месте?

Вьюнок вздохнул.

– Я помню времена, когда никаких громовых птиц не было и в помине. В Британии тогда было гораздо спокойнее. Мне это больше по нутру.

– Пойдёмте посмотрим, всё ли в порядке с «Джини Динс», – предложил встревоженный Меум.

Все направились к месту швартовки судна. Оно не пострадало, хотя его едва не зацепил упавший осколок камня.

Гремящая мельница, испытавшая такое потрясение впервые за четыре с лишним сотни лет покоя и тишины, утопала в облаке пыли, а вокруг с громким писком носились перепуганные мыши. Вьюнок, как мог, пытался их успокоить, а филин Бен, сидя на крыше мельницы, крикнул, что тоже готов спуститься и помочь привести мышей в чувство. Мыши не оценили это предложение, однако благодаря реплике Бена быстро пришли в себя. Через пару часов большинство обитателей мельницы уже забыли об этом происшествии, но Вьюнок принял окончательное решение. Британия стала неподходящим местом для маленького народца. Вьюнок подумал о небольшом острове на сером озере, куда не ступала нога человека, и вздохнул. Путь туда очень долог и труден: придётся переплыть море и, возможно, перебраться через горы. Но там они смогут, наконец, найти покой, там тихо, – так сказал им Вальдшнеп, – там слышен лишь шум волн, разбивающихся о прибрежные камни, да крики Небесных гончих, останавливающихся на берегах острова для короткой передышки на своём пути в далёкие страны. Да, Вальдшнеп был очень мудрым и рассудительным, и Вьюнок испытывал глубокое уважение к этой благородной неразговорчивой птице.

Два дня спустя Вьюнок решил, что настало время созвать совет – последний совет, чтобы обсудить планы на будущее, завершить все дела на Гремящей мельнице и устроить прощание с многочисленными друзьями.

Он отыскал Меума. Тот усердно чертил, устроившись в тёмном углу и что-то бормоча себе под нос. Услышав шаги Вьюнка, Меум тут же захлопнул записную книжку – было видно, что он очень смущён.

– Меум!

– Да, Вьюнок?

– Я хотел бы переговорить с тобой наедине. Скажи Бену, чтобы он тоже пришёл; давайте встретимся за Мельничным жёлобом, у старой лодки.

Меум кивнул, сунул свою драгоценную записную книжку в карман и отправился на поиски Бена. Этой книжкой он дорожил гораздо больше, чем всеми остальными скудными пожитками, которыми владел. Боюсь, он стянул её с верстака в мастерской Подмёткинса. На первых трёх страницах записной книжки содержались записи, сделанные рукой старика Подмёткинса, – например, «Два 350x17, Бантли, суб.» или «Пять к двум на Черноголовую, фаворит, 2-15». Самым загадочным был текст «„Пятнистая корова“, 16 мая, ужин в клубе», хотя, разумеется, для Меума все эти записи были китайской грамотой.

Разыскав Бена, Меум отправился с ним к лодке, лежавшей в зарослях тростника, чтобы выслушать Вьюнка. Тот встал, прочистил горло и высморкался.

– Речь пойдёт об острове Вальдшнепа, – начал он.

Бен пробормотал «Угу» и понимающе кивнул. Меум молчал.

– То, что приключилось позапрошлой ночью, меня в некотором роде потрясло, – продолжал Вьюнок. – Мне кажется, в последнее время мы расслабились и пустили всё на самотёк. И неудивительно: Гремящая мельница – такое место, которое весьма располагает к этому, а Выдра и все остальные были так добры и милы, что трудно было думать о чём-то ещё, кроме отдыха. Итак, вот что я хочу вам сказать. Мы должны двигаться дальше, и отправляться надо как можно скорее. Ты, Бен, знаешь, как далека цель нашего путешествия, ведь Вальдшнеп всё тебе рассказал.

– Ты имеешь в виду остров Вальдшнепа? – спросил Бен, моргая и почёсывая клюв когтем.

Вьюнок кивнул.

– Да, остров Вальдшнепа. Вы все не хуже меня знаете, как быстро проходит лето, и нам следует за ним поспевать. Нам нужно добраться до моря, а затем перебраться на остров Вальдшнепа, хотя одному Пану известно, как именно мы это сделаем!

Казалось, Меум хотел что-то сказать. Он опустил руку в карман, чтобы достать записную книжку, но, взглянув на Вьюнка, передумал и остановился.

– Что ж, – помолчав, сказал Бен, – это будет добрый перелёт, славный перелёт.

– Ты хотел сказать «переход», – поправил его Вьюнок. – Мы не птицы, крыльев у нас нет.

– Ну, тогда переход, – поправился Бен. – Всё зависит от того, как посмотреть.

– А что ты называешь славным переходом, Бен?

Бен вновь почесал клюв, искоса взглянул на Меума, моргнул и затем ответил:

– Мы доберёмся туда в октябре, если отправимся завтра.

– В октябре? – воскликнул Вьюнок. – Так поздно?

– Боюсь, да, – грустно произнёс Бен. – Это если план Меума сработает.

– А какой у Меума план? – довольно нетерпеливо спросил Вьюнок.

– Не спрашивай, пока мы не доберёмся до моря, – ответил Бен так, что было понятно: это окончательный ответ. – Ты только фыркнешь, если мы расскажем тебе о нём сейчас.

Вьюнок хмыкнул.

– Ну, если вы думаете, что мы поплывём через Ирландское море на «Джини Динс», я лучше останусь здесь, на Гремящей мельнице, потому что это невозможно.

– У меня и в мыслях не было ничего подобного! – взорвался Меум. – Мой план гораздо лучше. Я подумал… – тут он поймал взгляд Бена и умолк. – Я подумал… э-э-э… ну, это…

– Подумал о чём? – переспросил Вьюнок. – Чего ты замолчал?

– Да так, ничего.

– Что ж, прекрасно, – сказал Вьюнок с нотками обиды в голосе, – не рассказывайте, если не хотите. Я доверюсь вам обоим и верю, что вы доставите нас на остров Вальдшнепа в целости и сохранности. Если бы это был план Морошика, тогда мне следовало