– Нет… Нет, прошу! У меня семья! Я никому не скажу! – умолял он. Но поздно: второй незнакомец схватил его за шею.

И тут Жанна не выдержала: не успела я сообразить, как она соскочила с крыши и приземлилась совсем рядом с незнакомцами. Одного она оглушила хлопком ветра, а второй бросился бежать. Третий тоже улепётывал, только в другую сторону.

– Мантикоровы… Стража, взять их! – вдруг крикнула Жанна, выпрыгивая из переулка.

Но они двигались так быстро… Как?! Мгновение – и я уже потеряла и их, и Жанну из виду. А мужчина от страха упал в обморок, бедолага. Надо ему помочь!

– Гили, идём к нему! – бросилась назад я, и подруга незамедлительно кинулась за мной.

В мгновение ока мы очутились рядом с мужчиной. Гили оставалась на улице – следить за обстановкой.

Я без труда подхватила его и побила по щекам. Очнулся он быстро, слава Матушке!

– Ты в порядке? Как ты, живой? – спрашивала я, путаясь в вопросах от волнения.

– Я… Д-да, всё хорошо.

Он приподнялся на локтях в моих руках. Мгновение – и глаза его полезли на лоб.

– А… Зверолюдка? Я брежу?.. – пролепетал он.

– Да… Нет… Это сейчас неважно, – помотала головой я. – Лучше скажи, ты кому-нибудь в замке сообщил, что творится? О том, куда ты направлялся? Что ты знаешь про культ? Что он опять в деле?

– Ах… Как много вопросов, – схватился за голову он. – А по поводу рассказывал или нет… Нет конечно. Никто не слушает. Все пытаются это скрывать. А Её Высочество нет дела до простого люда…

Я опешила. Мужчина сам выбрался из моих рук.

– Кто бы ты ни была… спасибо за спасение. А говорили, что зверолюди – это такие чудовища за морем, ха, – печально усмехнулся он.

– Как это… ты никому не сказал? – пропустила его последние слова мимо ушей я.

– А? Ну, так, а ты не знаешь? Хотя ты же, наверное, неместная, поэтому не в курсе, – предположил он. – Я работаю во дворце. И я прекрасно знаю: они даже между собой предпочитают не говорить о Культе Пустоты. Это стало запретной темой с того момента, когда умерли король и королева. Они все убеждены, что победили, что стража справится с остатками Культа, который есть сейчас. Мы, простые люди, которых Культ всё ещё тиранит, не понаслышке знаем, что Культ всё ещё жив и здравствует, только никто не слушает. А юная королева Виктория просто с нами не разговаривает… Не знаю почему. Я-то её в лицо видел, а другие за пределами замка – никогда.

Всё мгновенно сложилось в общую картину. И стало ясно как день. Других объяснений просто не требовалось. Тем не менее с этим надо бороться, и как можно скорее.

– А зачем ты им дал тот рисунок?

Кажется, в тот миг мужчина начал что-то подозревать: он взглянул на меня, беспомощно вскинув брови.

– Ты… хочешь доложить на меня?

– Нет, ты не так понял! – тут же попыталась оправдаться я.

– Пожалуйста, не надо, они угрожали моей семье… Я всё равно не знаю, зачем им сдался план замка: они просто сказали принести, и всё!

– Постой, тише, не кричи! Я слышала, как они угрожали тебе, – вытянула руки я, пытаясь его успокоить. Кажется, он понял – замолчал. – Я просто хочу помочь с этим королеве.

– Как? Ты же зверолюдка: тебя и на верхние ярусы города-то не пустят, – ошеломлённо захлопал глазами он.

– Ну… Я не совсем простая зверолюдка, – выдохнула я, заранее жалея о том, что скажу. – Возможно, как тот, кто работает в замке, ты слышал, что приехали заморские гости. В том числе великая княжна Берского Царства…

Зря я сказала. Очень зря. Бедный мужчина так опешил, что мне захотелось обернуть время вспять и придумать другую историю. Могла притвориться Гили, в конце концов…

– Богиня… Я не знал, простите! – запричитал он. – Ваше Высочество… Я не очень знаю, как к вам обращаться…

– Как обращался, так и обращайся. Ничего страшного, – улыбнулась я. Не знаю, убедило его это или нет: он просто удивлённо сел на земле и вскинул брови. – Поэтому будь уверен: я-то дойду до замка с этими вестями. И сдавать тебя не стану. Я всё понимаю. Я сама когда-то была, как ты, из простого люда. Если бы не стечение обстоятельств, я бы тут не оказалась. И я прекрасно понимаю, каково это – страдать из-за тех, у кого всё-таки есть в руках власть.

Видимо, это его окончательно убедило. Он поворочался, и лицо его вдруг опечалилось.

– Богиня всемогущая, они же убьют мою семью… – И он закрыл руками лицо.

Тут уже опешила я. И что же мне делать? Мы и впрямь подставили его под удар… Конечно, власти у меня тут никакой на самом-то деле нет. Но если это будет стоить жизни простого народа, я как-нибудь найду в себе силы помочь королеве Виктории. Как бы она меня ни бесила.

Я протянула мужчине руку. Стараясь выглядеть так уверенно, как только могла. Где-то внутри сердце колотилось от страха.

– Я об этом позабочусь. Только, пожалуйста, расскажи нам всё, что знаешь. На кону жизнь не только твоей семьи – жителей всего Уайтленда, всей Эллиадии!

Он взглянул на руку, перестав скрывать лицо ладонями. Поразмыслил. И наконец взял мою руку, пожав её в ответ.

– Договорились, великая княжна. Я на вас надеюсь.

В другой стране, с другой королевой, которую я уже терпеть не могу, на меня надеются чужие люди – даже не зверолюди, как я… Звучит как глупый сон.

Но, видимо, это всё-таки взаправду, и мне придётся помочь королеве, которую ненавижу, и народу, которого я даже не знаю.

Сразу после происшествия мы с Гили, дождавшись запыхавшуюся Жанну, отправились во дворец. Нужно, чтобы все узнали! И срочно!

Несмотря на волшебные силы, даже удивительно быстрой Жанне не удалось настигнуть преступников. Они будто сквозь землю провалились: ни следа не оставили, будто их нога и не ступала по здешним землям. Но то, как оказалось, было неудивительно; более того, это одно из самых больших преимуществ их древнего сообщества. Никто не знает, где они обитают, никто не может предугадать следующее их появление. Полагают, это как-то связано с силой Пустоты, которую они частично смогли освоить. Частично, но достаточно, чтобы поставить на уши весь город.

И надо было поставить на уши весь замок, но, как только мы добрались с этим важным известием до круглого стола, герцог Генри заявил:

– Её Высочество не должна знать о том, что тут происходит.

Мы с Гили и Жанной дружно переглянулись. Подоспевший к беседе и стоявший напротив нас Лиафвин удивления не разделил: для него слова друга, видимо, были очевидны. Он же и объяснил:

– Виктория и