угасают. Кажется, нам пора возвращаться. Что там, на поверхности ждёт нас обоих? Очень хороший вопрос. Я вдруг обнаружила, что всё это время бесстыдно прижимаюсь всем голым телом к могучей груди капитана. С немалым трудом осознав этот факт, пытаюсь немножечко отстраниться, но оказываюсь прижата обратно.

– Рано.

Не удивилась. К его голосу в голове я уже даже привыкла… Интересно, сколько ещё невероятных талантов скрывает от мира Лазурный? Слышит ли он мои мысли? Вот не хотелось бы…

Повсюду со дна медленно поднимались толстые, мелко колышущиеся столбы прозрачного газа.Выдох, вдох. Вода вокруг нас снова стремительно нагревалась. Пушистая щётка растений на дне свернулась уродливыми комками и стала похожа на ветхий, свалявшийся мех. Грей потянулся куда-то за спину и дёрнул скобу. Всё дно завибрировало, я тут же вцепилась крепче в широкие плечи мужчины. Он лишь усмехнулся мне в рот, тут же вытолкнув вдох.

Воздух? Значит, это регенератор? Так вот для чего на борту космического корабля такие купальни. Необходимость, не роскошь: эффективная органическая очистка и увлажнение воздуха. То же самое делала биостанция на “Сове” – личном судне Макара Аверина.

– Крепче держись!

Это делать я великолепно умею. Даже со сломанными рёбрами получалось держаться за Грея. Легко!

Неожиданный резкий рывок, и мы достигаем поверхности. Здесь уже не так жарко. Глубокий вдох, и Грей неожиданно зажимает мне нос, сам отрываясь от меня. Потом долго и пристально всматривается куда-то.

– Не дёргайся!

Я послушно обмякла в руках капитана, мысленно готовясь ко всяческим неприятностям. Медленно всплыв на поверхность, Грей осторожно высунул свою голову из воды. Повертел ей и резко вдохнул. Сильное тело его тут же дрогнуло. Я замерла под водой, всё плотнее цепляясь на синюю кожу мужчины. Неужели настолько всё плохо? И что же нам делать? Мне страшно!

Легкий толчок-приглашение, и меня тоже выпустили на поверхность, осторожно подсаживая на мужское колено.

То, что мы с ним увидели, не поддавалось словесному описанию. Взрыв начисто вылизал всю поверхность купален, жестоко убив всё живое. Вода в круглых бассейнах пенилась и бурлила потоками воздуха. Дышать было всё ещё трудно, явно выгорел весь кислород. Несчастная моя голова снова кружилась. Вязкая тошнота подступала под пересохший язык скользким комом.

Голые стены, начерно обожжённая сталь, всё ещё тускло мерцавшие блики пламени. Раскалённые добела толстые поручни спуска в бассейн светились, как нити накаливания. Где-то вдали голосила сирена пожарной тревоги, но, судя по герметично закрытой двери, автоматическая система тепловой изоляции корабля сработала безукоризненно.

В отличие от моего собственного организма. Я вдруг ощутила ожоги. Горела спина, бёдра, стопы. Всё то, до чего капитан так и не смог дотянуться. Спасибо ещё, что мозги не сварились! Защита холодной ладони Лазурного спасла меня от такого кошмара.

– Потерпи, Ма-ша, скоро нас вытащат, – произнёс он хриплым голосом и ледяными губами прижался к моему раскалённому лбу.

Сразу же стало полегче. Вылезать из бассейна на раскалённый металл не самая лучшая из идей. И похоже, Лазурный мой принц подобрал мне подходящее имя… Только зачем ему я? Слабая, хилая. Чуть в бассейне не сварилась, дышать под водой не умею. Совсем. Я это успела подумать, уже окончательно выключаясь.

24. О пользе доверия

– Сомневаюсь я, что всё так уж просто… – голос Лазурного прозвучал очень близко, практически рядом. Сколько раз я его уже слышу и каждый раз изумляюсь роскошному низкому тембру. Оружие массового женского поражения. Бьёт без промаха и пощады. Жертвы и разрушения гарантированы.

Всё уже хорошо, я почти что очухалась, и Грей где-то рядом. Синему нечего делать в медкапсуле. А я уже всей душой ненавижу медблоки.Тон расслабленный и совершенно спокойный. Значит, мы всё-таки выбрались из купален. Вокруг меня сухо, тепло, пахнет озоном и аэровитаминами. Знакомые запахи оволятора. Какая удобная вещь – эти женские обмороки. Очень вовремя я уже второй раз отключаюсь. Довожу себя до необходимой кондиции, а потом только шлёп! И монтаж. Похоже на фильмы из старых семейных архивов: вот Маша лежит в своей детской кроватке, нелепо хлопает мутными глазками, жадно облизывая розовый пальчик собственной толстенькой, складчатой ножки. А вот, уже демонстрирует камере круглый жетон окончания школы…

– А разве ты не играл с бедной девочкой восемь лет? – тут же ему горячо возразили.– А что ты хотел, капитан? – второй мужской голос мне тоже был вроде знаком. Только смутно. – Глизеанки – женщины темпераментные. – Невидимый мне собеседник тут громко вздохнул. – И, нужно признать, совершенно безбашенные. В нашем мире им можно практически всё. Такими их сделали мужчины на Глизе. Всеобщее многолетнее поклонение женщинам с нами играет сейчас злую шутку. Мы сами создали чудовищ и сами страдаем от них. – Разве мы с вами на Глизе? – голос Грея звучал очень холодно и отстраненно.

– Девочка старше меня на пять лет, – теперь в тоне Грея звучала усталость. Судя по всему, этот спор начат был уже очень давно и порядком ему надоел.

– Но ты всё же приблизил её, – произнёс очень тихо невидимый собеседник. – Совершенно не брезгуя регулярным и расслабляющим сексом.

Вот оно. Я ведь знала, я чувствовала! У такого, как мой капитан, просто не может не быть личной жизни. Замерев, обратилась вся в слух, даже стараясь пореже дышать, хотя это сделать было непросто. Грудь всё ещё дико болела, казалось, что все мои бедные лёгкие превратились в один большой и глубокий синяк.

Но его не услышали. Говоривший поднялся и принялся мерить шагами пространство медблока.– Вот только моралей твоих мне и не хватало, – проворчал тихо Грей.

– А потом ты привёл на корабль эту невзрачную малышку и тут же нырнул в неё с головой! – звуки тяжёлых мужских шагов отдавались в моей спине тупой болью. – Ты взял её к себе на вахтенный пульт! Такого ни с кем никогда не бывало. Промолчим уже даже о том, что землянка живёт в капитанской каюте.

– Слишком серьёзные обвинения, Йен, – Грей снова вздохнул. – Сам подумай: это же натуральное покушение на жизнь капитана. По причине беспочвенной ревности? Бред! – Это он произнёс раздражённо. – У нас были свободные отношения, мы все – взрослые люди, и…

– Можешь не повторяться! – его собеседник остановился вплотную к моей капсуле и теперь уже просто кричал. Я приоткрыла глаза и узнала его: Йен. Он стоял, мерно покачиваясь на ногах, и лицо его было покрыто рваными красными пятнами. – Я всё ещё помню, представь себе: никаких клятвенных обещаний ты женщинам никогда не давал.

– И они, в свою очередь, всегда совершенно и абсолютно свободны. – Грея явно не раздражала эта