вашего любезного разрешения, немного отступить от этого древнего обычая (аплодисменты). Я думаю, что до сих пор мы все относились к функциям правительства более серьезно, чем того требуют их существующие достоинства, и такой праздник, как этот, не должен быть омрачен обсуждением спорных тем ( вновь аплодисменты). Поэтому, если оркестр будет достаточно хорош, чтобы заиграть эту прекрасную мелодию "Ночью в старом городе будет весело", я буду иметь удовольствие продемонстрировать вам придуманный мной квик-степ в ритме этой зажигательной композиции (восторженные аплодисменты)".

Премьер-министр, с помощью официантов, убрал перед собой посуду, ступил с пола на свой стул, а со стула на стол, где, под энергичную игру оркестра, он исполнил танец в стиле брейк-даун, который мог бы украсить любую сцену мюзик-холла. Все обедающие под аплодисменты поднялись на ноги в диком восторге. Его Королевское Высочество наследный принц Аллурии положил руки на плечи лорд-мэра, посол Германии положил руки на плечи наследного принца, и так далее по кругу, пока именитые гости не образовали сомкнутое кольцо вокруг стола, на котором танцевал премьер-министр. Затем все, подражая быстрому шагу и в такт музыке, начали кружить вокруг стола, один за другим, крича и подбадривая друг друга. Громко позвали американского посла, человека знаменитого, пользующегося всеобщей популярностью, и премьер-министр, протянув руку, помог ему подняться на стол. Под громкие аплодисменты он сказал, что выбор этой мелодии является особым комплиментом его соотечественникам – под ее звуки американские войска недавно вошли в Париж. Его превосходительство надеялся, что этот веселый вечер еще больше укрепит союз англоязычных народов, что и произошло, хотя и не так, как предполагал достопочтенный джентльмен во время своего выступления. Затем компания во главе с оркестром и премьер-министром вышла на улицу, промаршировала по Чипсайду, мимо собора Святого Павла, по Флит-стрит и Стрэнду до Вестминстера. Все по пути следования присоединялись к танцующей процессии, а на площади перед аббатством и на прилегающих улицах собралось около 50 000 человек. Премьер-министр, махнув рукой в сторону здания Парламента, прокричал: "Трижды за старую добрую Палату общин!". Когда эти слова были произнесены, один из рабочих проревел: "Трижды за его светлость и старых болванов, что сидят с ним в палате лордов". Это также было поддержано таким образом, что эхо докатилось до Палаты представителей.

На следующее утро газета "Таймс" в шутливой передовой статье поздравила народ Англии с тем, что наконец-то политика предстала в истинном свете. Как верно сказал премьер-министр, в обсуждении государственных дел было слишком много серьезности; но теперь, после песен и танцев, у простого человека с улицы появилась возможность проявить к ним интерес и т.д. и т.п. Иностранные комментарии, полученные из разных стран, полностью разделяли точку зрения всех английских газет, согласно которой мы вступили в новую эру веселья и доброжелательности.

Предупреждение из Оксфорда

Теперь мне предстоит рассказать о моем прадеде, Джоне Руле, который в начале двадцатого века в возрасте двадцати четырех лет был студентом естественно-научного факультета Баллиол-колледжа в Оксфорде. Именно на основе написанных им заметок и сохраненных им газетных вырезок я могу составить этот небольшой рассказ о катастрофе 1904 года и событиях, приведших к ней. Я прилагаю, без изменений и комментариев, его письмо в "Таймс", которое появилось на следующий день после того, как эта газета легкомысленно отозвалась о поведении премьер-министра и его коллег…

"Инцидент в Гилдхолле.

Редактору газеты "Таймс":

"Сэр, – Легкомысленность недавнего поведения премьер-министра, легкомысленность вашей собственной передовой статьи по этому поводу, легкомысленность иностранных упоминаний об этом прискорбном эпизоде слишком ясно указывают на кризис, с которым человечество вынуждено столкнуться, и столкнуться, увы! в условиях, которые делают предотвращение величайшего бедствия практически невозможным. Говоря простым языком, каждый мужчина, женщина и ребенок на земле, за исключением восьми человек в Соединенных Штатах и восьми человек в Англии, пьяны – не вином, а кислородом. Многочисленные фабрики по всему миру, которые работают днем и ночью, производя из воздуха твердые нитраты, быстро истощают атмосферу, лишая ее азота. Когда это катастрофическое производство было начато, 100 частей воздуха, грубо говоря, содержали 76,9 частей азота и 28,1 часть кислорода. В начале этого года атмосфера вокруг Оксфорда состояла из азота на 53,218, кислорода 46,782 процентов. И здесь мы находим объяснение значительно возросшему уровню смертности. Человек просто сгорает. Сегодня обычные пропорции двух газов в воздухе почти обратные, азот составляет 27,319, кислород 72,681, состояние дел просто ужасающее – в значительной степени из-за безумной безрассудности России, Германии и Франции, соревнующихся друг с другом в выращивании гор продуктов питания в качестве резерва на случай войны, так же как тот же страх перед конфликтом привел их армии к столь огромным размерам несколько лет назад. Азотные фабрики должны быть немедленно уничтожены, если люди на этой земле хотят остаться в живых. Если это будет сделано, атмосфера постепенно снова станет азотистой. Я приглашаю редактора "Таймс" приехать в Оксфорд и пожить несколько дней с нами в нашем железном здании, построенном на Порт-Медоу, где машина снабжает нас азотом и поддерживает внутри здания атмосферу, подобную той, которая когда-то окружала Землю. Если он будет руководить политикой "Таймс" с этого места, то сможет привести в чувство обезумевший народ. Вчера Оксфорд присвоил степень доктора философии человеку, который прошел на руках через всю школу; так что теперь становится понятно, что пора что-то делать. С уважением, сэр, ваш и т.д,

Джон Рул.

Колледж Баллиол, Оксфорд".

Газета "Таймс" в редакционной заметке отметила, что мир всегда был богат алармистами, и что их корреспондент, мистер Рул, является хорошим примером этого сорта. Эта статья добавляла, что все время газета выходила на площади Печатного дома и будет продолжать выходить в этом квартале Лондона, несмотря на привлекательность дома из листового железа вблизи Оксфорда.

Две азотные колонии

Группа в железном доме состояла из преподобного мистера Хепберна, который был священнослужителем и наставником, двух студентов-богословов, двух студентов-естественников и трех других студентов, все они ушли из своих колледжей, с тревогой ожидая катастрофы, которую они были бессильны предотвратить. За несколько лет до этого, когда предложение о приеме женщин в колледжи Оксфорда было отклонено, преподобный мистер Хепберн и Джон Рул посетили Соединенные Штаты, чтобы изучить практику совместного обучения в этой стране. Там мистер Рул познакомился с мисс Сэди Армур из колледжа Вассар на Гудзоне, и это знакомство быстро переросло в дружбу с перспективой более тесных отношений, которые были еще впереди. Джон и Сэди поддерживали регулярную переписку после его возвращения в Оксфорд, и, естественно, он писал ей о своих опасениях за будущее