Забрав у неё деньги, пошёл на выход из зала. Я хорошо запомнил, что в холле стояли автоматы. Ну те самые, с дерьмовым кофе, которые чистят раз в месяц, а воду в бачке могут не менять и того дольше. Не любил я кофе из автоматов. В этом плане этот мир не так уж сильно и отличался от моего собственного.

И стояли эти автоматы как раз на середине широкого, ведущего к залу суда коридора.

Много времени это не заняло. Автомат деловито жужжал, наливая мне в картонный стаканчик с кофе, а я стоял и ждал. И нет. Ждал я не кофе.

Стрельцов появился в коридоре как раз в тот момент, когда я допил примерно половину этой отвратительной бурды. Прокурор шёл в сторону открытых дверей зала, что-то читая с экрана смартфона. Так даже лучше.

Я ещё раз прокрутил в голове каждый раз, когда видел, как он это делает. Когда человек из года в год повторяет одно и то же действие, то оно превращается в привычку. А привычка — синоним предсказуемости.

Когда он проходил мимо меня, я резко повернулся…

…и столкнулся прямо с ним. Остатки кофе из стакана выплеснулись прямо на его кашемировое пальто и портфель.

— Да чтоб тебя! Смотреть надо…

А затем он увидел, с кем именно столкнулся.

— Ах ты мелкий ублюдок, — прошипел он сквозь зубы.

— Сорян, — пожал плечами. — Я вас не заметил.

Он явно хотел сказать что-то ещё. Смотрел на меня так, что если бы взгляды могли убивать, то я бы уже давно закончил своё бренное существование в этом мире.

Кто другой на его месте тут же начал бы кричать и продолжил скандал. Но нет. Вместо этого Стрельцов тихо выругался, развернулся и пошёл по коридору в сторону туалетов.

Проводив его взглядом, я постоял ещё пару секунд, а затем пошел обратно в зал.

— Вот теперь мы готовы, — сказал я, опускаясь на свой стул рядом с Мариной.

— Готовы к чему?

— К тому, чтобы размазать его, — зло улыбнулся я.

Глава 11

Прошлым вечером…

Проехав большую часть пути на метро и избавившись таким образом от проблемы пробок, я всего за сорок минут добрался до своей цели. По пути позвонил и договорился о встрече. Вот тут, если честно, пришлось попотеть, чтобы убедить судью в том, что эта встреча действительно необходима, а не моя спонтанная придурь. Правда, пришлось немного схитрить, но думаю, что мне это простят.

К счастью, мне это удалось. Оставалось теперь лишь самое маленькое. Продемонстрировать ей свою точку зрения таким образом, чтобы она мне поверила.

И немного подыграла.

Центральное управление судебного департамента Империи оказалось высоченным зданием в нескольких кварталах от центра столицы. Почему-то больше всего он напоминал мне здание МГУ из моей прошлой жизни. Только тут он оказался несколько ниже и шире, чем известный на всю страну университет.

Быстро пройдя через пропускной пункт и получив временный пропуск, двинулся к своей цели. Девятый этаж. Кабинет номер триста двадцать шесть. Почему-то именно в этот момент, идя по коридору, я вдруг почувствовал приятную ностальгию по прошлому. Раньше, имея очень и очень обширные связи, я порой проводил в кабинетах судей времени больше, чем в судейском зале. И, как правило, умудрялся решать больше двух третей своих дел, не доводя их до открытого рассмотрения.

Правильно тогда сказал Лазарев. О том, что есть два типа адвокатов. Первые хорошо знают закон. Вторые же хорошо знают судью. И у тех, и у других имелись свои преимущества и недостатки.

К счастью для меня, раньше я попадал в обе эти категории. Наверное, поэтому, постепенно обрастая связями и знакомствами, был так рад, что наконец попал сюда. Это была возможность. Действительно хорошая возможность.

Найдя нужную дверь, я постучал.

— Войдите, — послышалось с той стороны, и я не стал заставлять себя ждать.

— Добрый вечер.

— И вам, Рахманов.

Имперский судья, Бородинская Елизавета Александровна, отложила в сторону бумаги, которыми занималась, и посмотрела на меня поверх очков в тонкой золотой оправе.

— Честно признаться, когда вы столь усердно упрашивали меня о встрече, я предполагала, что встречусь с вашей начальницей. Но уж точно не ожидала, что увижу всего лишь её помощника.

Ну этого следовало ожидать. Она несколько недовольна тем, что я её немного обманул, и это можно понять.

— Приношу свои извинения, что ввёл вас в заблуждение, Елизавета Александровна, — с предельной вежливостью проговорил я. — Но боюсь, что моя коллега не смогла приехать. Или мне лучше обращаться к вам официально?

— Лучше так, Рахманов. Да, мы с вами недостаточно знакомы, чтобы фамильярничать. Но должна сказать, что мне даже любопытно, почему адвокат обвиняемой не приехала, прислав вместо этого своего помощника.

О как. Она неуступчива. Но здесь не личная неприязнь. Скорее уж она… да. Просто она дама строгих правил. Что ж, раз таковы правила игры, то почему нет. И, вообще, чего это сразу «прислала». Я сам приехал. Ну да не будем. Сейчас не об этом.

— В данный момент она оформляет ходатайство об исключении из материалов дела любых упоминаний о предложенных Яне Новиковой сделках, а также запрет на раскрытие этой информацией в суде. Обеих сделок, ваша честь.

Елизавета нахмурилась.

— Стрельцов предложил вам новую сделку? — с удивлением спросила она.

— Да, ваша честь. Вы позволите? — Я указал рукой на одно из кресел, что стояли перед её столом.

— Присаживайтесь, коли уж пришли, — вздохнула она. — Не на ногах же вас держать.

— Благодарю, — улыбнулся я, присаживаясь и пристраивая свой рюкзак рядом с креслом. — И да. Он предложил нашей подзащитной новую сделку. Пять лет за признание вины.

Тут её брови полезли на лоб.

— Даже так? Впервые слышу о такой щедрости со стороны Владимира.

— Не стоит себя обманывать, ваша честь, — покачал я головой. — Это его акт отчаянья. Попытка выиграть уже и без того проигранное им дело. Он прекрасно знает, что мы победим на этом процессе, и его сделка не более чем манипуляция.

— Поясните, — уже строже сказала она.

— Легко. Стрельцов прекрасно знал, что мы откажемся от сделки.

Я достал из сумки бумаги, полученные от Громова, и передал их судье. Елизавета читала быстро, так что уже через полминуты она