твоим сыном случилось подобное. Отцы не должны переживать своих детей. Но случилось то, что случилось, а ты не смог это отпустить. Ты этого не знаешь, но весь этот фарс с Яной… его вообще не должно было быть.

— Ч…что?

— Тебя должны были навести на её парня. Который на самом деле и занимался тем, что верховодил двумя кустарными лабораториями, которые варили эту дрянь. Ну насколько мне известно. И именно его тогда должны были взять полицейские. А дело попасть к тебе. Но вышло так, как вышло. И ты накинулся на Яну, потому что увидел в ней Юлию.

— Да как ты смеешь! — вскинулся он, едва я упомянул её имя. — Я…

— Мне плевать, — отрезал я. — Потому что можешь говорить всё, что хочешь. Правда в том, что ты ненавидел её. Признаюсь, сначала я думал, что Юлю отмазали богатые родители. Что это она была виновна в гибели твоего сына, а протекция влиятельных предков защитила её. Но всё оказалось даже паршивее. Знаешь, как я это вижу? Ты подсознательно винил эту девушку. И увидел её в Яне. И тогда тебя сорвало с резьбы. Мысль о том, чтобы посадить её, стала твоим наваждением.

— Это бред, — уже куда тише сказал Стрельцов, глядя на часы в своей руке.

— Как знаешь. Но просто, чтобы ты знал. Скорее всего, мы бы не добились твоего отвода. Учитывая, когда именно мы его заявили и то, что фактических улик у нас не было…

— Но подписи…

Ну вот. Сам признал, что это правда.

— Я их на этих листах сам, от руки накарябал, — пожал плечами. — Всё, чтобы вывести тебя из себя. В том числе и это.

Я показал на часы в его руке.

— Если бы ты не сорвался и не врезал мне, то в конечном итоге наше заявление не выдержало бы даже беглой проверки и тебя бы оставили на своём месте. Не думаю, что ты выиграл бы этот процесс, но уж точно продолжил бы пестовать свою ненависть и желание отомстить той, кто на самом-то деле виновна лишь в своей наивности и неспособности увидеть тьму в других. Всё, что тебе нужно было сделать, — это сдержаться. Но ты этого не сделал.

Я немного постоял, раздумывая.

— Знаешь, никакого подтверждения моим словам у меня нет, — произнес я, поворачиваясь к двери, чтобы уйти. — Но, как мне кажется, такой человек, как ты, не сделал бы того, что сделал, если бы сам этого не хотел. Ты не мог не знать, что последует после твоего удара. Просто, может быть, ты сам хотел, чтобы это закончилось, но не мог решиться на это самостоятельно?

Кто-то скажет что-то вроде: «И в его взгляде я увидел ответ на свой вопрос, и тогда мне всё стало ясно…» И прочее, прочее, прочее.

А я в его глазах не увидел ничего. Просто потому, что Стрельцов больше ни разу не взглянул на меня. Вместо этого он не отрывал глаз от фотографии в часах.

— Может быть, — ещё раз повторил я перед тем, как оставить его одного.

Глава 12

— Всё!

Я с искренним наслаждением бросил последнюю аккуратную папку в коробку для бумаг. Ну как бросил. Нежно положил и прикрыл сверху крышкой. Нафига кидать, если я до этого почти два часа этими бумагами занимался. Жалко, блин.

— Ага, вроде закончили, — вздохнул сидящий рядом Розен. — В кои-то веки.

Ага. Два с половиной дня бумажных страданий, и порученная нам работа наконец была закончена. И в этот раз мы справились даже быстрее. На часах всего девять вечера. Хоть в этот раз я приду домой нормально, а не как обычно.

Вообще, хотелось бы вернуться к нормальной жизни. Нет, я понимаю, что это тело, в отличие от моего прежнего, молодое, но повторять прошлый жизненный путь с сидением до поздней ночи, четырёхчасовым сном, а затем снова возвращаться на работу, и так каждый день, семь дней в неделю и тридцать дней в месяц у меня не было никакого желания.

Я этого ещё в прошлом накушался. Так ещё и зал совсем забросил. С другой стороны…

Вспомнил несколько последних тренировок, где Рус гонял меня как ошпаренного, и пришёл к выводу, что небольшой отпуск даже пошёл на пользу.

— Девять вечера, — сказал Розен, глянув на часы. — Какие планы?

Тут я удивился.

— В смысле «планы»?

— Ну вечер пятницы, — пояснил он. — Не обязательно же прямо сейчас по домам идти.

— М-м-м, а, что, Женечка, есть идеи? — тут же спросила Рита, не скрывая иронии в голосе.

— Пошли выпьем? Можем отпраздновать окончание работы, — пожал плечами он. — Хоть отдохнём немного.

— Я бы выпил за то, чтобы рожу твою больше не видеть, — честно признался я, на что он только фыркнул.

— Аналогично.

— Ну хоть в чём-то мы во мнении сходимся.

— Ой, вы ещё подружитесь и за ручку друг с другом ходи́те, — тут же бросила Рита, но все её шутки даже реагирования на них не стоили.

К моему удивлению, Розен тихо рассмеялся.

— Ну, думаю, что мы сходимся не только в этом.

— Ага, — горячо поддержал я его. — Ещё в том, что у тебя усы дебильные.

— Нормальные они у меня, — сразу же последовал его возмущенный протест. — Это модно…

— Было.

— Ой, Рахманов, да катись ты в задницу. Не хочешь — не надо…

— А я не против.

— А тебя, Рита, никто не спрашивал.

Рыжая надулась и с оскорбленным видом встала из-за стола, взяла коробку и пошла к стеллажу.

А я задумался. В конце концов, а почему бы и нет? Ну бесит он меня. И что? Не он первый, не он последний. Всё равно каких-то определенных планов на эти выходные у меня не было. Слушание по делу Яны перенесли на вторник. Там будет уже новый обвинитель, что в целом уже само по себе решало дело в нашу пользу.

Оставалось ждать одного из двух. Либо новый противник попадётся опытный, сразу же откажется от немедленного возобновления дела и будет тянуть время, чтобы разобраться в происходящем, как и поступил бы любой нормальный прокурор… либо нам назначат «козла отпущения».

Ладно, немного грубо прозвучало, но суть фраза передаёт