– И куда все подевались? – полюбопытствовала я, когда мы поднимались на королевский этаж.

– Гвардейцы и караульные помогают восстанавливать столицу после вторжения, а придворные ухаживают за ранеными, – угрюмо ответила Бриэль. Ее тоненькие пальцы слишком сильно сдавили ледяные перила. – Александр одурачил нас, и Араклеон остался практически без защиты. Его сына слишком часто видели вблизи земель Салихейма, Арчи пришлось стянуть практически всю армию на западный фланг. Небольшая часть гвардии Габриэля и лучники Итона – все, кто встал на защиту города. Остальное войско не успело бы переместиться с границы вовремя. – Принцесса развернулась и благодарно коснулась моей руки. – Если бы не твоя храбрость, многие араклеонцы больше не встретили бы рассвет.

Я ободряюще сжала ее ладонь.

– Если честно, это сложно храбростью назвать. Меня вывернуло прямо посреди сражения.

Губы Бриэль растянулись в лучезарной улыбке, а меня словно обухом по голове ударило. Благой Принц наверняка места себе не находил. Пока я находилась без сознания, наша ментальная связь не проявлялась, и я очень сомневалась, что неблагая свита поведала ему о моем состоянии.

– Дориан! Я могу как-то связаться с ним?

– Мой брат все ему сообщил. Не переживай.

Мы поднялись на королевский этаж и устремились к самым высоким дверям в конце богато украшенного драгоценными камнями коридора.

Я удивленно округлила глаза.

– Неблагой Король его на дух не переносит, с чего такая любезность?

– Дориан предупредил нас об атаке. Рассказал, что ты отправилась на помощь нашему двору. Взамен Эллин пообещал держать его в курсе всех событий, связанных с тобой.

Мы приблизились к Великой Библиотеке. Бриэль налегла на массивные двери и, покряхтев, распахнула их.

Я шагнула в просторную комнату. Стеллажи занимали практически все пространство библиотеки, только в центре стояли стеклянные столики и стеганые кресла для чтения.

В голове тут же всплыли страстные воспоминания первой близости с Эллином. Именно здесь, под самой высокой башней цитадели, Неблагой Король признался мне в любви, а потом ненасытно доказал глубину своих чувств.

Наверное, я резко изменилась в лице или что-то проскользнуло в моем взгляде, но Бриэль с сожалением приобняла меня за плечи и подтолкнула к ближайшему стеллажу.

Деревянные половицы заскрипели под нашими ногами.

– Ты знаешь, с чего начать?

Даже не представляла, но все равно побрела вдоль книжных полок, всматриваясь в разноцветные переплеты. Я готова была задерживать глаза на чем угодно, только бы не чувствовать жар каждый раз, когда поворачиваюсь к стеклянному столу.

– Думаю, нам нужно найти третью монету. У каждой из них своя гравировка, поясняющая строку из записки.

Я присела на корточки, изучая нижний ряд книг. Бриэль выросла столбом позади меня. Сцепив руки за спиной, она покачивалась на пятках.

– То есть каждая монета – своеобразный ключ к разгадке тайн фавна?

Я сдула пыль с корешка красной книги.

– Похоже на то. Раньше я находила именно их, а потом выясняла смысл гравировки. Теперь нужно действовать наоборот.

Бриэль наклонилась, пощекотав кончиком косы мое плечо, и задумчиво почесала подбородок.

– Ты ведь не признаешься, как заполучила печенье?

Не чувствуя себя готовой вскрывать последние карты, я мило ей улыбнулась.

– У смертных есть поговорка: «Меньше знаешь, крепче спишь».

Бри хохотнула. Ее смех трелью пронесся под высоким куполом книжной обители, разгоняя застоявшуюся тишину. Даже подсвеченные в воздухе пылинки, словно живые, разлетелись по углам.

В прошлый раз я пропустила через себя поток благой силы, чтобы найти ответы о Дориане. Сейчас же попробовала мысленно перенестись в Пещеру Прорицания. Представила ее, скрытую лесной чащей, вообразила вглядывающегося в будущее Фабиона и витающий вокруг него запах сосен.

Но ничего не произошло.

Расстроившись, я поднялась и направилась к следующему стеллажу.

Мы безрезультатно просмотрели сотню фолиантов, старясь найти хоть какую-нибудь зацепку о местонахождении Фабиона, но тщетно. Все попадавшиеся нам книги содержали самую банальную информацию о фавне и его даре.

Когда солнце поплыло за горизонт, осветив пол библиотеки багровыми лучами, Бриэль устало сползла в кресло за тем самым столом.

Я сделала вид, что все еще увлеченно изучаю страницы о способностях Фабиона.

Чуть позже принцесса позвала Ирму, и нам подали ужин. Не в силах больше терпеть сосущее чувство голода, я поставила книгу на полку и все же приблизилась к столу. Поела я быстро, практически не ощутив вкуса запеченного мяса. Все мои чувства сосредоточились внизу живота, остро реагируя на знакомую телу прозрачную поверхность.

– Он не кусается, – вырвала меня и задумчивости Бриэль.

– Кто? – непонимающе уточнила я, прожевав кусочек мяса.

– Стол. – У меня вспыхнули щеки. – Не знаю, чем тебе насолила наша мебель, но вид у тебя довольно странный. Словно ты борешься со спазмом в животе.

Я тихо хихикнула и села в кресло рядом с принцессой, достав из кармана халата монеты фавна. Бри тут же выхватила их из моих рук и покрутила с разных сторон, задумчиво вглядываясь в гравировку. Следом за монетками я выложила на стол подсказку Аделаиды.

– Первая гравировка и строчка из послания означают, что у жизни есть цена, а вторая, я думаю, что страх пред смертью порождает надежду на бессмертие души. – Я указала на рисунок вырванного с корнем цветка: – Но что означает «путь блаженен во грехах»?

Я забарабанила ногтями по столешнице и пожевала губу.

– У нас больше вопросов, чем ответов, – подытожила принцесса, а потом ее зрачки внезапно расширились, словно она что-то вспомнила. – Ущелье Арахни! – взвизгнула она и, резко вскочив, ударилась коленом о стол. Подсвечники на столешнице задрожали, а принцесса, зашипев, принялась растирать ногу. – Путь через их жилище называют Коридором Греха. Раньше туда ссылали виновных в смерти королевских семей. Третья монета Фабиона точно там!

Я взволнованно наклонилась вперед и оперлась руками о столешницу.

– Бриэль, ты умница! – похвалила я подругу.

Та просияла, и мое сердце ухнуло в пятки, и даже ниже, разбившись о пол библиотеки.

Двери распахнулись, впустив порыв прохладного воздуха с запахом сирени. На пороге появился взлохмаченный Артур. Наши глаза встретились, и на мгновение мне показалось, будто брат беззвучно вознес благодарность богам.

Он со всех ног бросился в нашу сторону и, без спроса стащив меня с кресла, закружил. Я взвизгнула от неожиданности, и брат меня опустил, но не позволил ступить и шага. Сжал меня в медвежьих объятиях, вдавив носом себе в грудь.

– Я так скучал! Так волновался за тебя!

На меня удушливой волной накатила сдерживаемая обида. Я высвободилась из рук Артура и указала на переливающееся серебром кольцо Бриэль, которое изо