очень и очень нехорошее существо. Чем больше Ира пишет, тем и огонь, и она сама становятся сильнее – и тем проще Иру найти. Поэтому я предлагаю пересидеть в опасном, но знакомом месте.

– А, вишь оно чё, – закивал вампиреныш и вдруг спохватился: – Стоп, а я? Если ты ее днем будешь охранять, а ночью спать, то играть вообще некогда, получается?

– Какое-то время да, – осознала проблему Добротворская.

– А меня с собой туда можно, раз там почти безопасно и ты уже много раз была и все знаешь? – продолжал наседать наследник патриарха. Пандора попыталась представить лицо его отца, услышь он сейчас их разговор. Упорно не получалось.

– В том-то и проблема: опасность никуда не денется, – вмешалась Катя. – Просто здесь опасно для других, а там – для нее самой. И мне такой выбор не нравится совсем.

– Вы на полном серьезе думаете, будто она в настоящий Лес может попасть? – раздался внезапно голос Гены с верхней кровати, и Дора чертыхнулась: про медведицу в пылу озарений она начисто забыла. Интересно, догадается, нет?

– И кто теперь лезет куда не просили? – мгновенно включилась Екатерина. – И вообще, предлагаю свернуть диалог как минимум до вечера.

– Это еще почему? – уставилась на нее Пандора.

– Да так, вспомнила один нюанс, – почти пропела в ответ подруга. – Кое у кого теперь есть опекун, и без его разрешения подобное проворачивать нельзя.

– Шутишь? – аж подпрыгнула Дора. – Он ни в жизнь на такое не согласится!

– На то и расчет, – кивнула Катя. – Должна же от него быть какая-то польза.

– Нет, серьезно? В Лес? – продолжала гнуть свое Гена, не понимая.

– Это мы так глупо шутим, – немедленно ответила ей Пандора. – Конечно же, речь о прогулке рядом с домом.

Ответом был взгляд с прищуром, и наглый голос с верхней кровати выдал:

– Отлично, я иду с вами.

– Это еще с фига? – оторопела девочка.

– Ты же берешь с собой Ганбату? – гнула медведица.

– Не планировала… – замялась Дора, и вампиреныш тут же вцепился в ее руку и жалобно посмотрел в глаза.

– А раз берешь, то и меня вместе с ним.

– Не вижу логики… – начала было Добротворская и внезапно сникла. – Ага, вассал. И я либо беру тебя с собой, либо иду без Ганбаты или Кати.

– Только попробуй! – немедленно отозвалась подруга.

– Не пробуй, пожалуйста! – поспешил добавить вампиреныш.

Пандора вздохнула и огляделась. Без малого неделю назад все ее социальные взаимодействия ограничивались подругой (одна штука), родителями (две штуки, но чаще всего посменно) и периодически списывающими домашку одноклассниками. В остальное время – вежливо стой рядышком, слушай взрослых, маскируй зевки и изредка прячься от очередной хтони в канаве. При виде Ирины, решительно вцепившейся в тетрадку, поджавшей губы Кати, взволнованного Ганбаты и подозрительно прищурившейся Гены Доре внезапно пришло в голову: в канаве было очень даже ничего.

– Слушайте, так банально не получится, – начала она. – Одно дело – отлучиться вдвоем, другое – всей толпой. Я очень сильно сомневаюсь, что исчезновение четверых учащихся и одного библиотекаря с территории школы никто не заметит.

– Фигня вопрос, – мгновенно вставил Ганбата, – мы тогда от Сашки гулять пойдем! У себя он за нас отвечать будет, никому и в голову не придет проверять.

«Ага, можно подумать, Александр Витольдович роняя тапки побежит в подобное ввязываться», – скептически подумала Пандора, но упирать решила на другое:

– Нас аж пятеро. Ладно ты, отпустили с ночевкой, но остальные-то обязаны вернуться в АСИМ. Та, от кого мы Ирину прячем, неподалеку и точно заметит, если толпень будет ходить туда-сюда.

– А если не будет ходить? – задумчиво протянул Ганбата.

– Вот и я о чем, – радостно поддержала Дора. – В идеале – чтоб она вообще вас не видела.

– Так это проще простого, так бы и сказала, – обрадовался вампиреныш, и девочка смутно начала подозревать, что говорили они о разном. – Смотри, я ж на машине обычно катаюсь, да?

– Вообще-то нет, – отозвалась она. – Мы только в торговый центр…

– Не, ну это потому, что с тобой! – парировал Ганбата. – А обычно – на машине. Так давай эту вашу злыдню машинами и запутаем! Она ж не знает про ночевки? Вот вечером приеду к тебе на машине, пошумлю, чтоб поняла, мол, там только я, а обратно пустую отправим. Утром девочек на ней к нам привезут, вечером заберут – и все это будто бы меня, а я на самом деле останусь у вас. А, как план?

Пандора зависла, переваривая, поэтому первой отреагировала Катя:

– Честно? Ничем не лучше Дориного, а значит, прокатит. – Выдав это, она, сложив руки на груди, повернулась к подруге. – Если уж ты собралась туда переться – изволь прихватить с собой всех, кто за тебя переживает.

– А как же опасность? – вяло запротестовала Пандора.

– Хороший вопрос. Абсолютно уверена, опекун твой тоже об этом спросит, так что можешь пока начинать придумывать отмазы, – похлопала Катя Добротворскую по плечу. – Итого план такой, – обратилась она к присутствующим. – Как сядет солнце – посмотрим территорию и дотопаем пешочком до избушки. Ганбата приедет на машине, и, если у Доры получится договориться, с утра его водитель заберет и отвезет туда нас с Ириной.

– И мной, – вставила сверху Гена. – И к Сашке я тоже с вами схожу, чтобы не было соблазна наврать, будто он запретил, и тайком без меня смыться.

– Окей, предположим, – кивнула Катя и повернулась к Пандоре. – Ну, как тебе такой план?

– Категорически неприемлемо! – выпалил Александр Витольдович после первого же осторожного упоминания о Лесе. – Вы вообще понимаете, о чем просите?!

– Отпустить меня с друзьями погулять? – попыталась невинно похлопать глазами Пандора, но получилось скорее саркастично. Кажется, впервые за все это время она рассердила Пня по-настоящему.

Пока события шли четко по Катиному плану: после осмотра интерната девушки добрались до избушки лешего самостоятельно, Ганбата прикатил на «мерседесе», а старьевщик хотя и несколько удивился численности компании, но противиться не стал и радушно потчевал всех ужином – по крайней мере до тех пор, пока Дора не попросила его обсудить кое-что с глазу на глаз и они не вышли за пределы кухни под ехидную улыбку Екатерины. Заинтригованный поначалу, сейчас Александр Витольдович пребывал в четкой стадии отрицания и, судя по выражению лица, не говорил и половины того, что думал.

– Объясните, пожалуйста, как невинная ночевка вашего стесненного обстоятельствами друга вылилась в мероприятие подобного толка? – продолжал он. – Начнем с того, что минимум двое из заявленных к участию персон совершенно не понимают, с чем имеют дело, еще одна – человек без малейшего шанса на самостоятельное выживание там, а вы, вообще-то, должны стараться выглядеть нормальным ребенком, а не скачущим туда-сюда по Лесу! Как планируете объяснить сие тому же Ганбате?

– Честно? Никак, – пожала плечами Пандора. – Он прекрасно чувствует чужие границы и либо не задает вопросов, либо не обижается, когда не может получить на них ответы.

– А Евгении? – продолжал напирать опекун.

– А ей, на мой вкус, как раз неплохо бы с чужими границами познакомиться, – отрезала подопечная. – Тем более объяснять не планирую. Даже если захочет кому-то об этом рассказать – вряд ли ей поверят. Хотя, на мой взгляд, целевую аудиторию еще придется поискать.

– И к тому же они оба вообще не осознают опасности, на которую соглашаются, – напомнил леший.

– Я понимаю, – согласилась Дора, – и именно поэтому хочу все продумать до мелочей. Ирина наденет куртку Димы – ту самую, зачарованную. Ганбата – вампир, Гена – медведица, они сильные. Но я каждому дам простой способ мгновенно перенестись обратно в безопасность. И нет, это будет не вещь, которую можно потерять, а жест, очень простой. И свет для защиты тоже дам. Все как папа учил, правда. Вошли и вышли, приключение на двадцать минут.

– В прошлые разы вы использовали эту фразу в ироническом ключе, – припомнил Александр Витольдович. – И потом, вариант «перенестись» крайне сомнителен. Нельзя таскать столько людей туда-сюда сквозь границы миров, вы банально их истончите!

– Про это тоже подумала, – мгновенно отозвалась Пандора. – Мы не напрямую в Лес полезем, а через переходник – наш, Семейный мир, в котором вы были. И переноситься тоже будем туда. Тогда граница между нашим миром и Лесом не подвергнется ни капельке давления – мы банально выйдем через окно, образно выражаясь.

– Вы меня не переубедите, – покачал головой опекун. – Слишком опасно, я такое позволить и уж тем более одобрить не могу.

– Отлично, – развела руками девочка. – Но чего тогда с Ириной делать? У нее дедлайн в прямом смысле слова: не успеет написать – и она труп. В нашем мире ее обязательно учует Феникс, это только вопрос времени. Либо мы поможем – и тогда у Ирки будет шанс, либо отойдем в сторонку – и тогда пора начинать прощаться и заодно записывать себя в те самые пофигисты, из-за которых, по мнению мамы, мир и катится в тартарары. А мне, между прочим, в нем еще жить!

Александр Витольдович смотрел не мигая и вообще не походил на вчерашнего