произнес патриарх. – Я ознакомился с заявкой на исследования, и соображения, изложенные в ней, показались мне более чем многообещающими… – «Суд в Гааге, не меньше», – чуть не ляпнул он в заключение.

– Как и всем нам, – семь кивков, – как и всем нам. К сожалению, реальность менее щедра на простые решения, и проект пришлось закрыть по причине бесперспективности, – доложил Марат.

– Вы свернули его порядка сорока лет назад?

– Да, верно. Приступили в районе тридцатых годов прошлого века, но до пятидесятилетнего юбилея немного не дотянули, – все так же расторопно и услужливо пояснил секретарь.

– Изучая документы, я обратил внимание на некоторую… однообразность сырья. Не могли столь печальные результаты быть связаны именно с этим? – старательно пряча чувства, спросил патриарх.

– Никак нет, Богдан Иванович, – отрапортовал Марат, выводя на проектор новые схемы и графики. – Главной целью было разобраться в природе магии, исследовать ее в качестве источника энергии и по возможности перейти к управляемому синтезу. Мы ставили опыты и на более широком круге материалов, но при выборе сырья для проекта Иван Карлович тщательно изучил рынок, и параллельные закупки применялись только для общей калибровки и контрольных экспериментов. Да, по соотношению цена – масса использовался самый недорогой магический ресурс даже с учетом выяснившейся в процессе неделимости, но причина неудачи кроется не в нем, а в хаотичной природе магии. К сожалению, у нас не получилось не только подчинить ее себе, но и провести хотя бы один мало-мальски повторимый эксперимент. Пожалуй, единственный итог стольких лет работы сходится в уже известную вам формулу: магия и ставший родным нам бренный, физический мир кардинально не сочетаются.

Задавать дальнейшие вопросы не хотелось, но Татьяна бы такого малодушия не простила, а недомолвки – последнее, на что в разговоре с ней стоило уповать.

– Простите, не могли бы вы пояснить про неделимость? – спокойным голосом уточнил патриарх. – Имеется в виду…

– Как оказалось, – пояснил Марат со стекленеющей улыбкой, – после смерти русалка немедленно утрачивает всю магию и рассыпается пеной. Стоит отрезать конечность – та станет пеной, даже если основной организм еще жив. Иван Карлович многие годы пытался выделить магию из русалок, но, к сожалению, у него не получилось. Параллельные тесты на прочих объектах продемонстрировали: это общая картина. Более возрастной материал тоже проверили – объект «Марта» предоставил Морской Царь лично, в подарок, – но результат подтвердился. К сожалению, иногда для потрясающих открытий недостаточно даже рабства и отсутствия малейших представлений о гуманизме в исследованиях.

– Понимаю и ни в чем вас не виню, – продолжал Богдан Иванович, глядя Марату прямо в глаза. «Ты ставил эксперименты и похлеще, и на большем числе жертв – ну, до того, как одумался. Я помню». Но жучки продолжали свое наблюдение, и сказал патриарх иное: – Полагаю, с учетом комментариев с вашей стороны соглашусь с итоговым заключением – проект и вправду бесперспективен, и в качестве топлива нужно рассматривать иной источник. Кстати, вы сейчас заняты?

– Никак нет, Богдан Иванович, – отозвался секретарь, закрывая ноутбук.

– Тогда предлагаю для поддержания корпоративного духа прогуляться за кофе. Сами знаете, крайне полезно личным примером напоминать младшему персоналу о необходимости строгого соблюдения непринужденной офисной атмосферы с периодической симуляцией базовых человеческих потребностей.

– Почту за честь, – кивнул три раза Марат.

Пока они двигались к лифту, пока ехали вниз и даже когда вошли наконец в кофейню и делали заказ, оба говорили исключительно о работе (несколько дежурных комплиментов от патриарха в сторону бариста не в счет), но стоило вампирам сесть за самый дальний столик и уставиться каждому в свой ноутбук, как Богдан Иванович немедленно зашептал секретарю на грани слышимости:

– А приворот?

– Отдельно не изучался, – покачал головой тот, – но несколько бедняжек попытались с его помощью сбежать. Почти получилось.

– Среди исследователей были люди? – сильно удивился патриарх.

– Нет. Только вампиры.

– Но вампира же нельзя приворожить, мы не способны любить… – начал было Богдан Иванович, однако Марат его перебил:

– Не напомните, откуда у вас такое убеждение? – И, дождавшись понимания на его лице, усмехнулся: – То-то и оно. Да, без гормонов распознать любовь сложнее, а уж если еще и заборчиком своих овечек отгородить…

– Ублюдок.

Оба поняли, о ком говорил патриарх.

– Почему он дает мне так много свободы? – продолжил Богдан Иванович, не без труда отпив кофе.

– Потому что вы близки к цели как никогда, – пожал плечами секретарь. – Корабль уже строится, ждать осталось недолго. Отчего, кстати, вы перестали замедлять процесс?

– Ближайшие пять лет Ганбата будет находиться под защитой оборотня Старшей крови, справлявшейся и не с такими. Если и рисковать всем, то только сейчас.

– Интересно, – кивнул Марат без всяких уловок. – Получается, вы скорректировали план, чтобы не рисковать жизнью сына?

– Разве могло быть иначе?

– Забавно. Еще лет сто назад я бы от вас подобного не услышал… Кстати, как ваша проприоцепция?

Патриарх внимательно огляделся и, не заметив ни единого взгляда, распался на мельчайший туман. Повисев недолго облачком над оставшимся на стуле костюмом, собрался снова, заполнив его как ни в чем не бывало.

– Впечатляет. Но радоваться рано, – цокнул языком секретарь. – Я ученый, но тот, кому вы хотите бросить вызов, – военный. Их тренировали лучше нас всех и довольно специфично. И не забывайте, в отличие от вас солнце ему не вредит.

Сжав зонт покрепче, Богдан Иванович парировал:

– Зато вредит некая другая субстанция.

– Вы считаете, это сработает?

– Да.

Марат покачал головой:

– Потому что вам так пообещало старое дерево?

– Волшебное старое дерево, друг мой. Такому можно верить.

– Магия хаотична… – попытался возразить секретарь, но Богдан Иванович в ответ только хмыкнул:

– Лишь для тех, кто не готов играть по ее правилам. Однако прежде чем мы ввяжемся в эту безумную авантюру, я должен уладить некоторые дела.

Марат кивнул и, немного подумав, добавил:

– Хотите знать точное число жертв?

Патриарх покачал головой:

– Этого мало, голубчик. Имена. Мне нужны имена каждой. Однажды – когда все закончится – мы сделаем памятник и высечем их в камне… Кстати, вы напомнили мне еще один нюанс. А как же кинжалы?

– А что с ними? – нахмурился секретарь.

– У каждой русалки есть магический кинжал, – пояснил начальник. – Их вы тоже изучали?

– Нет. Морской Царь забирал их перед продажей и выбрасывал в море, а Иван Карлович не был против: даже вампирам подопытные с холодным оружием кажутся плохой идеей.

– М-да-а, – протянул Богдан Иванович, в очередной раз отпивая Татьянино пойло. «А вдруг она уже обо всем знает и кофе – расплата за погибших сестер?» От этой мысли патриарх отмахнулся – его русалка бы мстила гораздо масштабнее.

Марат, однако, истолковал его вздох иначе:

– Полагаете, стоило настоять и исследовать?..

– Вряд ли бы вам и это помогло. Главное за последние два столетия я уяснил: сложно рассмотреть звезды, светя на них фонариком.

– Считаете, проблема в методике?

– В самом подходе, – отбрил патриарх, мрачнея. – Вы изучали мир как захватчики извне.

– Каковыми и являемся, – закивал Марат, но под взглядом Богдана Ивановича остановился.

– Время менять колониальное мышление на партнерское, – покачал тот головой. – Даже я пока не привык, но однажды с этим придется смириться каждому. Мы остаемся. И местные – наши соседи, не рабы, не источник наживы и не дикие аборигены.

– Учитывая, сколько веков мы поступали иначе…

– Понимаю, – перебил его Богдан Иванович. – И поверьте, мне даже страшно представить, какой в итоге счет придется оплачивать. Но жить, будто его никогда не предъявят, вовсе не выход.

Вампиры помолчали, думая каждый о своем, и в результате Марат в полный голос подытожил:

– Я рад, что вы стали нашим патриархом.

– Ну, лично я не особо, – отшутился Богдан, в очередной раз отпив кофе. – Но в конце концов, должен же кто-то эту гадость расхлебывать.

Иллюзий Баранов не строил и, несмотря на неумолкаемый нудеж Бляблина над ухом и собственные далеко не беспочвенные опасения о крайней ограниченности имевшегося в их распоряжении времени, на штурм коттеджа дражайшей коллеги пошел только после обеда, ближе к полднику. В этот раз повезло: Ипполита открыла сразу, но, смерив их с Кириллом взглядом, не церемонясь, взяла Игоря за шиворот и поставила подле себя, затем нехарактерно кратко приказала:

– Ты – в дом, этот – на улицу, и подальше.

– Секунду, – еле успел Баранов придержать дверь и закричал ассистенту: – Если на экране будут мое имя и зеленый кружок – нажимай, это звонок. Понял?

– Зеленый кружок, имя, нажать. Понял, не дурак! – проорал тот в ответ за секунду до того, как единорог, втащив коллегу внутрь коттеджа, накрепко закрыла дверь. Принюхалась:

– Сойдет. Чего понадобилось?

При виде очередного полупрозрачного халатика и пояса с чулками Игоря так и тянуло ляпнуть в ответ «В гости», но жить хотелось все-таки больше:

– Обсудить с тобой один рабочий момент. Собственно, оставшийся снаружи товарищ – внезапно мой