распущенными волосами и в этой огромной футболке с моей фамилией на спине, что-то сломалось внутри меня. Она была прекрасна. Горяча и красива. Давно я не испытывал такого сильного сексуального влечения к девушке.

Я никогда не причислял себя к святым, но у меня было табу на девушек, которые состояли в отношениях. Я легко отказывался от секса, ведь обладал железной выдержкой. Я постоянно держал все под контролем. Но только не с Перри. Ее взгляда, голоса и тихого вздоха было достаточно, чтобы заставить меня сорваться с цепи. Я объяснял это тем, что у меня очень давно не было секса, нужно было сбросить напряжение и все стало бы как раньше. Но после того раза мне было мало. Мне хотелось ее снова, и это желание сводило меня с ума, заставляя подолгу наблюдать за ней.

Прямо как сейчас.

Мы были в аэропорту, ждали, когда команду пригласят на рейс.

Перри забралась в самый дальний угол зала ожидания. Она сидела за каменной колонной с ноутбуком на коленях. Одна, без Даррелла. На ней были узкие темно-синие джинсы и светло-серый мешковатый свитер. Даже такая одежда не могла скрыть сексуальной округлости ее бедер и большой груди. О да, я видел эту грудь, чертовски красивую, которая не могла покинуть моих мыслей и по сей день. Волосы она завернула в аккуратный пучок, который не шел никому, кроме нее. В ушах переливались два зеленых камушка, так подходящие под цвет ее глаз.

Не вздумай, тебе это не нужно.

Дьявол!

Ноги сами понесли меня к ней.

На соседнее пустое сиденье рядом с Перри я поставил бумажный стакан с малиновым чаем, за которым только что ходил в одно из кафе аэропорта. Зачем-то я взял два стакана, ее слова о том, что она любит малиновый чай, не выходили из моей головы. Почему-то я запоминал каждую деталь, находясь рядом с ней.

Сам я расположился чуть поодаль от нее.

– Только что звонила моя мама. Я не взяла трубку. Тогда она написала длинное сообщение с дерьмом о том, как она зла, что я игнорирую ее звонки, не сказала о переезде в Нью-Хейвен и ситуации с фотографиями. А еще она хочет видеть нас на Дне благодарения. Но в свете последних событий мне не хочется показываться ей на глаза, – сказала она, что-то печатая в ноутбуке, даже не взглянув в мою сторону. – Ненавижу самолеты, – фыркнула Утконос, хватая стакан с чаем с сиденья. – Я думала, ты задержишься, ждала тебя позже, малыш.

От этого сладкого прозвища, сказанного с нежностью, мои ребра едва не сложились в гармошку.

– Правда? – спросил я, прекрасно понимая, что она приняла меня за Даррелла.

Как я и думал, Перри всем телом повернулась ко мне, едва не роняя ноутбук с колен. Через секунду брови ее сердито изогнулись, а зеленые глаза потемнели, превращаясь в два больших изумруда, от которых просто невозможно было отвести взгляда.

– Какого черта ты расселся тут?

– А мне нравится летать, – сказал я, вспоминая ее фразу о самолетах. – Самолет – самый безопасный транспорт.

– Ты оглох? – вскипела она. – Зачем ты сел со мной?

– А это запрещено?

Перри вскинула подбородок и отвернулась, нервно оглядывая зал ожидания.

– Нельзя, чтобы Майк узнал, это разобьет ему сердце. – Ну еще бы, сукин сын заслужил гораздо больше, чем разбитое сердце. Например, разбитый нос. – А то, что ты сел рядом, – подозрительно.

– Подозрительна только твоя бурная реакция.

Она убрала ноутбук в сумку и повесила ту на плечо.

– Иди за мной.

Рядом с залом ожидания был небольшой коридор, ведущий к пожарной лестнице. Перри привела меня именно туда.

– Говори, что хотел, только быстро.

– Ты избегаешь меня все эти дни.

Ее щеки покраснели от злости, уничижительный взгляд прошелся по моему лицу, затем, удостоверившись, что никто не подслушивает и не смотрит на нас, она тихо сказала:

– Нам нужно держаться как можно дальше друг от друга.

Мне хотелось рассмеяться в голос.

– Поздновато, не находишь? – Я приблизился к ней и мягко обхватил нижнюю часть ее лица рукой, аккуратно сжимая щеки, заставляя смотреть мне в глаза. Перри не возразила, просто замерла, глядя на меня широко распахнутыми глазами. Казалось, она наслаждается моими прикосновениями. – Почему ты все еще с Дарреллом? – спросил я, ведь думал, что в свете последних событий она уйдет от него. Почему же Митчелл так держится за этого придурка? Она ведь не любит его.

– Потому что мы идеальная пара, – ответила она. И в этот раз я натянуто улыбнулся. Мысли о ней и Майке моментально подпортили мое настроение.

Заметив мою улыбку, она начала злиться. Перри не знала всего того, что знал я. Даррелл был худшим человеком из всех, кого я встречал на своем жизненном пути. Он отвратительный друг и ужасный парень, который обращался с девушками как со своими игрушками. Я тоже не был святым, но и не претендовал на роль парня Перри.

– Ты уверена в том, за что борешься?

– Уверена, – отмахнулась она. – И отпусти меня сейчас же, наши с ним отношения – не твое дело!

Она тяжело дышала. Было видно, что я вызываю в ней не только гнев.

Остановив взгляд на ее губах, я приблизился, позволяя Перри думать, что я хочу ее поцеловать. Она ожидаемо потянулась мне навстречу, даже не удостоверившись, что за нами никто не наблюдает. Вот и ответ на все. Я отстранился, так и не поцеловав ее.

– Перестань избегать меня. Зачем отказываться от того, чего мы оба хотим? – спокойно спросил я.

Она сложила руки на груди и гордо вздернула маленький носик.

– Потому что у меня есть парень.

– Он не даст тебе то, что могу дать я.

– Нет, Макс, это ты не сможешь мне дать то, что сможет дать он. Секс ничего не значит, вот, – она указала на уродливое помолвочное кольцо на пальце, – это значит многое. То, что случилось между нами, было ошибкой. Я не позволю этому повториться и не позволю больше так легко запудрить мне мозги. Найди себе другую игрушку.

***

Мы обошли «Акул Торонто» и заняли первое место в Восточной конференции. Команда вернулась в Нью-Хейвен.

Во время выездного матча произошло одно неприятное событие – Даррелл получил травму колена. Теперь ему предстоит потратить две недели на восстановление. Не могу сказать, что огорчился. Когда мы вместе играли в «Атлантах», он был неплохим результативным игроком. Но сейчас его статистика ухудшалась, «Дьяволы» заключили контракт с балластом, ведь если он не исправится, то повиснет на шее клуба.

В понедельник мы готовились в раздевалке к игре, когда туда запустили журналистов. Мой взгляд сразу выхватил рыжую макушку и маленькую фигурку в толпе журналистов-мужчин. Перри, даже не взглянув на меня и прикусывая нижнюю губу от волнения, подошла к Эшбруку, который находился в двух метрах от меня.

После того, как Утконос ясно