– Заткнись, бога ради, – скривив лицо так, словно я его смертельно утомила, бросил пиар-директор.

– Не смей, черт тебя дери, разговаривать так с ней, Ленокс, – прогремел суровый голос Зверя, и я, не в силах поверить, что он действительно это сказал, взглянула на него так зачарованно, как маленькие дети смотрят на звезды в ночном небе. Но Макс больше не смотрел на меня.

– Вступаешься, Пауэлл? Тебя обвинили в грязной игре из-за ее статьи о силовых приемах. Я даже не говорю уже о том, какую лавину это вызвало.

– Какую? Билеты на игры раскупаются за считанные часы, клубу это идет на пользу. – Пауэлл поднялся на ноги, выпрямился, чтобы в следующее мгновение опереться руками на стол, теперь он был большой и страшной летучей мышью. Нет, он был кем-то вроде Бэтмена. Макс одарил Ленокса уничижительным взглядом и угрожающе заговорил: – Только попробуй навредить ее работе, я не буду послушным мальчиком и стоять в стороне. И я не нуждаюсь в защите папочки пиар-директора.

Ленокс скользнул недоверчивым взглядом сначала по мне, потом по Максу и, сделав какие-то умозаключения, выдал:

– Макс, я догадывался, что часть слухов – правда, но ваши личные отношения…

– У нас нет никаких личных отношений! – грубо прервал его Пауэлл. – В каждой из статей говорится обо мне, а не о команде, поэтому решать буду я. А ты не посмеешь увольнять ее за то, что она просто делает свою работу. И мне пора, игра вот-вот начнется.

Даже не взглянув на меня, он вышел из кабинета.

Ленокс тяжело вздохнул.

– Вы свободны, мисс Митчелл, считайте, что сегодня вашу шкуру спасли, – затем он обошел стол, встал за моей спиной и склонился к моему уху. – Только попробуй выкинуть что-то еще, я от тебя мокрого места не оставлю!

Мне было плевать на Ленокса, однако я почувствовала огромное облегчение от того, что не потеряю работу сегодня.

Я выбежала из кабинета. Нужно срочно найти Макса.

Мне хотелось объяснить ему, как все обстояло на самом деле. И почему-то это было важно для меня.

Черт возьми! Этот парень заступился за меня, когда должен был поспособствовать моему увольнению. Но зачем он сделал это?

Лифт открылся и уехал пустым, а значит, он пошел по лестнице. Я побежала к огромным серым дверям и оказалась на лестничном пролете. Перегибаясь через перила, заметила, как он почти спустился на первый этаж.

– Макс! – крикнула я. Но он не остановился, не оглянулся, продолжая твердо следовать своему маршруту.

Я побежала по лестнице, едва не спотыкаясь и перепрыгивая сразу по две ступеньки.

– Зверь, стой, я все объясню!

Но он и не думал останавливаться.

Я нагнала его на первом этаже, мы попали в крыло для персонала, Макс собирался в раздевалку команды. Я решительно схватила его за предплечье и потянула на себя, словно имела право делать нечто подобное с ним.

Пауэлл резко обернулся и упер в меня разъяренный взгляд, который едва не пронзил меня насквозь.

– Что? Подкинуть тебе еще подробностей моей жизни? Рассказать, когда был мой первый поцелуй, первый секс? Может, сдать кровь, отпечатки, пописать в баночку?

– Я знаю, что ты зол, но выслушай меня, прошу.

– Нет, Утконос, ты перешла черту. Черт возьми! Я не просто зол, я в ярости!

Я с виноватым видом заламывала пальцы рук, глядя в холодные голубые глаза Пауэлла.

– Я не отправляла это, пойми. Кто-то выкрал текст с моего электронного хранилища. Я понятия не имею, кому это нужно. В последнее время меня словно пытаются задавить и… – Я выдохнула и обхватила себя руками, решаясь озвучить ему правду, в которой не могла признаться даже самой себе. – Я хотела за твой счет вытащить свою задницу из дерьма. И сейчас меня мучает совесть, ведь я совсем не такой человек, я не иду по головам ради достижения цели. Мне жаль. – Подытожила я и невольно коснулась кончиками пальцев его сжатого кулака, забывая о том, где мы находимся. Это был дружеский жест, который должен был показать, что я действительно раскаиваюсь.

Он не реагировал, стоял как статуя: холодный и безжизненный. Ну, конечно, я только что сказала ему о том, что хотела использовать его имя, чтобы исправить свое положение.

– Зачем ты вообще написала это? – спросил он, а пальцами я почувствовала, как его кулак медленно разжимается, и убрала руку.

– Я была зла, ты обошелся со мной как с проституткой. Предложил мне телефон за секс, – зашипела я, забывая, что еще секунду назад извинялась перед ним.

– Потому что ты нуждалась в телефоне, – вспыхнул он.

– Ты выставил меня из квартиры!

– Тебе пора было на работу, я просто напомнил тебе, чтобы ты не опоздала.

– Да? – изумилась я. – Так это была забота? Ах, спасибо, даже и не знаю, как тебя благодарить.

Он приблизился и схватил меня за предплечье. Крепко, но так, чтобы я не чувствовала боли. Боже, его пальцы обернулись вокруг моей руки полностью. В такие моменты я вспоминала о том, что Пауэлл был больше меня почти вдвое.

– Не думал, что решив однажды… – осекся он, – не думал, что ты такая неугомонная…

– Я извинилась.

В ответ на это он тяжело вздохнул и ушел, оставляя меня в одиночестве.

Глава 17

Макс

Мы лидировали в Восточной конференции, и у всей команды было хорошее настроение. У всех, кроме меня. И дело было в Митчелл.

С самого первого дня я пытался держаться от нее как можно дальше. Но все изменилось в день, когда я застал ее на парковке одну, без машины и с разбитым телефоном. Заметив Перри, такую маленькую, с дрожащими плечами и сидящую на холодной земле, я почувствовал, как во мне что-то перевернулось. Мне было жалко Утконоса. Кажется, она искренне любила своего парня, а он обходился с ней как с вещью: не ценил и обижал. От этой несправедливости мне хотелось как следует съездить ему по роже. Но откуда тянулись эти эмоции, я не понимал.

Раньше Перри была другой. В том сальном баре за Лос-Анджелесом она так сильно выделялась на фоне остальных: была веселой и раскованной, что ее трудно было игнорировать. Но сейчас она изменилась. Стала более зажатой версией себя. И я понимал: всему виной Даррелл. В прошлом он уже позволял себе обижать девушек, с которыми встречался, после стольких лет ничего не поменялось.

А она его так просто простила!

Я видел все собственными глазами, был в тот день у ее студии и хотел поговорить с ней, объяснить, что я не считаю ее проституткой, что я не хотел обидеть ее…

Я во многом сомневался, пытался заставить себя не думать о ней как о девушке, но, когда она оказалась в моей квартире, вышла из душа с