– Вздор! – осадила его Зарифа. – Разве ты не помнишь наших девчонок? У всех и маникюр был и косметика. Это не возбраняется.

– Может, ты и платье то шелковое с собой тащишь? – с большим подозрением покосился он на девушку.

Она промолчала, и он вздохнул, понимая, что Зара вот-вот попадет в знакомую ей с юности обстановку и начнет обретать голос. Уже сейчас она в предвкушении. На место ее надо ставить, пока не поздно. Однако Петру было жарко и совершенно не хотелось препираться со вздорной курдянкой. Его беспокоила не только предстоящая встреча с неведомым ему Музхаром, но и дальнейшее развитие событий.

Уже в аэропорту чувствовалось, что война не затронула север так, как другие части Ирака. Шикарный огромный аэропорт с высоким, на полукруглых фермах, потолком, напоминающим вздутый парус, был достаточно оживлен. Много прибывших и улетающих в деловых костюмах – бизнесмены.

Американцы не трогали курдов во время вторжения. Но и теперь, когда часть Ирака была захвачена ИГИЛ, дыхание войны тут не ощущалось.

– Зарифа, ты ли это, подруга? – невысокий мужчина в пропотевшей на плечах темно-синей рубашке и в туго затянутых на поясе брюках, которые ему были явно велики, выглядел не слишком опрятным.

Вертлявый, с черными близко посаженными глазами в тени нависших густо-черных бровей, Фарханг не вызвал доверия у Петра, впрочем, этого и не требовалось. Главное, чтобы ему доверяла Зара.

– Музхар, друг, – Зарифа пожала ему руку совсем по-мужски. – Ты на машине?

Он подкинул ключи на ладони и покосился на спутника Зарифы.

– Это мой муж – Кабир Салим, – вспомнила о нем курдянка.

Фарханг пожал руку и ему, и теперь уже сконцентрировал свое внимание на нем. Зарифа привыкла к такому отношению в мусульманском обществе, хотя у курдов все же существовало понятие «боевой товарищ», и оно в какой-то степени нивелировало барьер между мужчинами и женщинами.

– Извини, не думал, что кто-то женится на этой оторве, – доверительно сказал Фарханг куда-то в область груди Петра, так как к уху не дотягивался. – Повезло тебе, приятель, или нет – покажет время… – Он вздохнул как-то по-детски, со всхлипом.

Петр сделал вывод, что Фарханг не просто друг Зары. Или, во всяком случае, лелеял надежду на расположение дерзкой курдянки.

Некоторое время они шли молча. Фарханг несколько раз оглядывался. И это начало нервировать Петра. Он злился на Зарифу, что она для связи с РПК не нашла никого лучше, чем своего бывшего ухажера. Но Фарханг погасил его досаду, прошептав:

– За нами следят. Тут наши из РПК всегда под приглядом.

– А ты что не мог уйти от «хвоста»? – Петр остановился и, присев на корточки, начал завязывать шнурки. – Кто?

– Парень в белой рубашке с плешью на макушке.

– Вижу, – прокомментировал Петр, поднимаясь. – Только он?

– Заметил лишь его. Этого я и раньше видел. – Фарханг потоптался на месте, прикидывая, как быть. – Среди них предостаточно агентов ЦРУ. Их не стоит вести на нашу квартиру. Ты город знаешь?

– Бывал тут, – Петр начал догадываться, к чему клонит курд. – Предлагаешь разделиться?

Фарханг достал из нагрудного кармана листок, черкнул на нем адрес.

– Это небольшой отель. Остановишься там. А я попробую оторваться. Если он один, то пойдет за мной. Мне говорили, что ты появишься. Я здесь не только по просьбе Зары. – Он подмигнул. – Поэтому ни к чему светить тебя и Зарифу. Меня просили доставить тебя в Кандиль в целости и сохранности. От РПК тут я и еще пара человек. Мы под постоянным контролем – у цэрэушников и местных курдов.

– Как мы потом встретимся? Если, как ты говоришь, у них в Эрбиле везде осведомители, то и в отель не стоит селиться. Или вовсе нет смысла и от слежки сейчас уходить.

– Я тут совсем отупел, – хлопнул себя ладонью по лбу Фарханг. – Сделаем по-другому. Дай-ка, – он протянул руку за листком и дописал на нем другой адрес. – Это квартира. Они о ней не знают. Во всяком случае, надеюсь на это. Я снял ее через посредника неделю назад.

– Допустим. Тогда вечером придешь, только без «хвоста», – взял инициативу в свои руки Петр. – Как мне тебя найти, если мы по каким-то причинам не попадем в эту квартиру?

– Мой номер телефона у Зары, – вкрадчиво, как для особо непонятливого объяснил Фарханг.

– Если за тобой следят, то и телефон под контролем. Ты хочешь, чтобы я добрался в Кандиль, как собака с привязанными к хвосту консервными банками? Как тебя найти без телефонных звонков?

– Ладно, – Фарханг снова протянул руку за листком и написал адрес кафе. – Тогда придете сюда. Хозяин – мой друг. Скажете, что ко мне, он проведет вас в служебное помещение. Так будет спокойнее. Но это на случай, если с квартирой не получится. А если удастся, то там можете пожить несколько дней. Ты ведь не сразу в горы? Зарифа сказала, что вам нужно пробыть в городе дня два.

Петр кивнул и добавил:

– Теперь врассыпную.

Бежать он, конечно, не собирался. Пошел с Зарифой в кафе и оттуда наблюдал, как Фарханг со своим преследователем исчезли за раздвижными дверями, ведущими на раскаленную улицу. Затем он заказал чай и купил газету. Зара без лишних препираний стала не спеша пить чай, а Петр начал читать местную прессу, неторопливо, словно расположился здесь на пластиковом стуле как минимум на полдня.

Ожидание принесло результат. Он заметил второго топтуна – пожилого, чуть сутулого, худощавого мужчину. Тот ошивался около киоска с журналами и газетами. Несколько раз бросал взгляды на Зарифу и Петра – этого было достаточно, чтобы Горюнов его засек.

– У нас тоже есть «хвостик». Поросячий, – добавил он с мрачной иронией.

– Может, не стоит упираться? Пусть себе следит. Поедем в горы, там преследователя отсекут. Множество КПП по дороге, его не пустят. Зачем сейчас такие сложности? Действительно, остановимся в отеле, чтобы не светить их съемную квартиру.

– Нет. Мне необходимо спокойных два дня, чтобы никто не висел на «хвосте».

– Из-за Галиба? – Зарифа прищурилась. – Ты с ним будешь встречаться? Он тоже в Эрбиле?

– Ты же в курсе дела. Мы с ним повязаны теперь. У тебя платье в сумке есть? И чаршаф?

– Маскировка? – улыбнулась она. – Переодеться в туалете?

– Надо подгадать, чтобы туда зашли несколько женщин. Чем больше тем лучше, – Петр достал сигарету и прикурил. – Хотя можно проще, если понять, что он тут один.

– Хочешь его нейтрализовать? В туалете? Надеешься, что он