Судя по тому, что охранник догадался, что требуется шефу, Петр смекнул, что телохранитель – иранец. – А я позабочусь, чтобы те специалисты, что возвращаются на Родину, несмотря на все сложности, не остались без работы и чувствовали себя нужными.

– Спасибо, господин министр, – перешел на арабский Петр. – Мой друг живет у Ваджи. – Он написал новое имя Недреда на бумажке и протянул ее Хади, надеясь, что Зарифа среагирует. – Буду вам очень признателен за помощь.

– Пустяки, – отмахнулся Хади, пряча записку в карман. – Вы лечите людей, а такие как я, – страну, как это ни вычурно звучит.

«Милый парень, – зло подумал Петр. – Поаплодировать ему, что ли? А ведь его ребятки из Бадра славились своей жестокостью по отношению к своим согражданам-суннитам. Как я сейчас понимаю Тарека! Будь он на моем месте, наверняка придушил бы товарища министра. Но мы ручки марать не станем. Он еще нам и помогать будет при необходимости, тем более Хади – человек Ирана. А с Ираном мы дружим».

Второе отделение концерта пришлось досиживать, чтобы не вызвать подозрений. Зарифа ерзала, не давая подремать под заунывные мелодии народной музыки.

Едва они оказались дома, Зара, как мумия, начала разворачивать пелены слоёв своего платья. Извлекла оттуда мини-фотокамеру, с помощью которой запечатлела встречу Кабира с аль-Амири. Особенно тот момент, когда Кабир передавал ему записку. Это пригодилось бы на тот случай, если игра с турками для Горюнова окончится и придется обнародовать его принадлежность к российской разведке. Тогда встреча аль-Амири с российским кадровым офицером нелегальной разведки, имеющая документальное подтверждение в виде фотографий, приобретает нежелательный для карьеры Хади оттенок и сделает его уязвимым.

Петр не беспокоился за безопасность Ваджи, поскольку тот собирался уезжать в Париж в ближайший месяц. Под удар мог попасть только Недред, но если Центр решит предпринять какие-либо шаги, то турка выведут предварительно из-под удара.

Однако Центр на следующий день прислал сообщение, переданное Петру угрюмым и неразговорчивым связным. Александров требовал немедленно отправляться в Эрбиль и перестать заниматься самодеятельностью. Камень кинул в огород Тобиаса. Идея с министром принадлежала в большей степени ему. «Ваши действия грозят срывом основного задания. Операцию необходимо начинать немедленно», – гласила шифровка категорично.

* * *

Горюнову приходилось бывать в Иракском Курдистане. И в Эрбиле, и в Сулеймании, и в Киркуке. Особенно в последние годы он нередко ездил по стране на своем старом «минивэне», купленном незадолго до знакомства с Тареком.

Хорошие дороги, неплохой еще двигатель, желтый пластмассовый краб на приборной доске, который покачивал клешнями во время движения машины… Петра умиротворяла дорога, несмотря на опасности – то американцы останавливали для проверки документов, а то и повстанцы встречались. Правда, на этот случай у Горюнова лежал автомат Калашникова под пассажирским сиденьем в тайнике. Этот автомат у него хранился в Багдаде в одном из схронов вне дома. Пристрелянный АК ему очень жаль было оставлять в столице, но выхода не было. А еще фальшивые документы на все случаи жизни, часть из которых изготовил Афдал…

Доводилось и летать по Ираку. Его особенно впечатлил аэропорт в Сулеймании, небольшой, окруженный горами с бетонными плитами, влажными от низкой облачности и недавнего дождя.

Тарек отвез Зарифу и Кабира на «минивэне» в аэропорт. Желтый краб приветливо шевелил на приборной панели клешнями. На прощание обнялись с Тареком, и Петр почувствовал себя без опоры. Теперь надеяться придется лишь на собственные силы. Хотя он всегда так и делал. Но за последние три года ему везло – он встретил Тарека, и каким бы он ни был, Петр мог на него положиться. Так же, как на погибшего в Сирии Аббаса. Чего стоило курду прикрывать спину русскому разведчику! Петр был уверен, что так же рьяно Аббас оберегал и Теймураза Сабирова. И все же не уберег, как и самого себя…

В самолете Петр положил сумки, свою и Зары, на багажную полку и тут же уснул, едва сел в кресло и пристегнулся ремнем безопасности. Но минут через пятнадцать Зарифа растолкала его.

– Как ты можешь спать? Что ты за человек?! – горячо зашептала она ему в ухо, обволакивая своими надоедливыми духами. – Стоит тебе где-нибудь прикорнуть, так ты и храпишь.

– Я храпел? – смутился он, оглядываясь на сидящих в соседнем ряду пассажиров.

– Да нет же, не в этом дело! Ты забыл, что я боюсь летать?! – гневно уставилась на него побледневшая Зара.

– О Господи! – закатил глаза Петр. – Оттого что я не буду спать, тебе будет легче?

Зара вцепилась в его руку, пока они взлетали, и не отпускала почти весь полет. Горюнов размышлял о предстоящем.

По указанию Центра необходимо установить контакт с турками сразу же, по приезду, пока Петр с Зарифой будут еще в Эрбиле. В этом состояла одна из важнейших составляющих заданий Горюнова – выявить как можно больше информации о явках турок в Ираке, в частности, в Багдаде и в Эрбиле, понять способы связи, пароли и шифры, с которыми они работают…

Перед отъездом в Багдад встреча с Галибом получилась нервная и несколько сумбурная. Петр приложил массу усилий, чтобы вынудить его пойти на встречу именно на конспиративной квартире. В итоге ему это удалось. Однако митовец злился страшно. Едва сдерживался.

Квартира на набережной Тигра была явно не из дешевых. Внутри обстановка напоминала бордель. Драпировка из красно-лиловой ткани на стенах в восточном стиле. Шелковые подушки на тахте. Петр не исключал, что здесь устраивали свидания, чтобы в дальнейшем шантажировать намеченную турками жертву.

– Ну и гарем, – присвистнул он, оглядываясь по сторонам. – Ты тут времени не теряешь!

– Ты зубы не заговаривай, – Галиб выглядел еще смуглее и мрачнее обычного. – Что за аттракцион с табличкой?

– Я просто использовал ее по назначению. Мне показалось, что за моей цирюльней следят.

– Кто? – Галиб закатывал рукава рубашки, включив кондиционер на полную мощность. Но, услышав слова Петра о слежке, замер, склонив голову набок.

– Понятия не имею. Мне так показалось, и я решил подстраховаться. Нам не стоит рисковать накануне моего внедрения в РПК. Не так ли? Что ты поглядываешь на часы? Торопишься или ждешь кого-то? – Горюнов достал сигареты и повертел пачку в руках. – Я завтра улетаю. Так как насчет связи в Эрбиле и затем в горах?

– Вот, читай и запоминай. – Галиб протянул ему листок, исписанный адресами и инструкциями. – Не знаю, сколько пробудешь в Эрбиле, но тут хватит с запасом для нашей интенсивной работы. Я хочу, чтобы ты вышел на контакт сразу же по приезду. Там тебя встретит мой коллега – Йылдырым. Он в курсе всех наших дел.

– Делишек, – машинально