Вперед вдруг выступил незаметный парень в какой-то синей робе. Рыжие засаленные волосы закрывали глаза, зато из-под волос выступали острые на концах, как у гоблина или Леголаса из «Властелина колец», уши.

— Я за него поставлю, — сказал парень писклявым голосом и положил пять рублей на серый железный ящик.

Карлик тут же накрыл пятерку стаканом с пивом.

— Ага!!! — издал он торжествующий звук, — смотри сами, Леший, смотри сам, тебе виднее, сам потом с него стрясешь, я помогать не буду!

— Мне не нужна твоя помощь, — спокойно сказал парень по кличке Леший.

Он даже не посмотрел на меня, и я так и не увидел его глаз.

— Че встали, делаем ставки, народ! — карлик развернулся всем телом, крутанулся вокруг оси и на него тут же посыпались купюры. Я видел, что мужики ставят понемногу: кто по рублю, кто по трешке. Лишь в конце, когда все уже поставили, и карлик принялся пересчитывать мятые купюры, делая отметки в своем маленьком замызганном блокнотике, из бара вышел еще один мужик. Он был в бежевом костюме и по сравнению с остальной гоп-компанией выглядел как Ален Делон. Я даже кашлянул от изумления — так он был похож на современного киногероя и денди.

От него шла волна какой-то странной силы. Компания примолкла, а он тем временем протянул четвертной с Лениным.

— Динамо, — коротко сказал он.

Карлик кивнул, но ничего записывать не стал. К тротуару тем временем подкатила черная Волга. Мужик окинул всех взглядом, так же молча уселся в машину и уехал, окатив окрестности свежим «Шипром».

— Шелест, — прошептал кто-то.

Я чуть было не спросил, кто это, но ответ последовал раньше.

— Директор рынка.

— Эй, — кто-то тронул меня за плечо. — Держи.

Я как раз наблюдал, как «Волга», газанув, пересекла двойную сплошную, развернулась и умчалась куда-то в сторону центра.

Повернувшись, я увидел рыжего, который протягивал мне стакан с пивом.

— Надеюсь, твоя ставка сыграет, потому что я отдал последние деньги, — сказал он.

— Ты, Леший как был дурак, так и остался, — вздохнул кто-то.

— Дуракам везет! — карлик был явно в ударе. — Всем пива за счет заведения и водочки для заводочки! — он махнул рукой и на импровизированном столике возник ящик пива и несколько бутылок водки.

Я услышал, как из павильона донесся знакомый звук и голос… Николая Николаевича Озерова — знаменитого футбольного комментатора.

— На поле в Киеве выходят игроки… Динамовцы в белых трусах и белых майках, команда занимает первую строчку турнирной таблицы! Только посмотрите, как стадион встречает своих любимцев… а это крупным планом… да, Валерий Лобановский, тренер киевской команды… о чем он задумался? Можно только догадываться нам… а тем временем…

— Начинают! — воскликнул клетчатый. — Давай уже, наливай!

Зазвенели стаканы и кружки, меня подтолкнули к железному ящику, прозвенел свисток, трибуны взревели и… понеслось.

К концу первого тайма, несмотря на несколько очень опасных моментов (по мнению Озерова), счет оставался нулевым. На перерыв команды удалились под одобрительные голоса и, кажется, на меня уже перестали смотреть как на чужака — пива наливали все больше, появилась нехитрая закуска и я вдруг почувствовал себя как дома. Я никогда не участвовал в подобных мероприятиях — лишь издали, будучи совсем мелким, наблюдал, как взрослые спорят, машут руками и пьют пиво перед радиоприемником, одновременно стуча доминошными костями.

А теперь я был в центре этой компании. И по мере приближения конца тайма, обстановка накалялась. Карлик поглядывал на меня недобрым взглядом. Клетчатый подливал пива, кто-то добавлял в стакан водки, но я этого не видел — все кружилось и вертелось перед глазами словно заколдованное и ощущение грядущего выигрыша, о котором я точно знал пьянило и окрыляло меня. Я совсем потерял голову. Наверное, я заработаю рублей сто, а может быть и двести, — думал я, потому что по ходу матча подходили еще люди и все они продолжали делать ставки и ни у кого не было и мысли, что будет ничья.

Толпа вокруг собралась изрядная, все что-то кричали, скандировали:

— Цэ-эс-ка! Цэ-эс-ка!

Но ЦСКА словно камней в бутсы набрали.

И когда прозвучал финальный свисток, никто не понял сразу, что произошло.

Я покачнулся. Карлик недобро взглянул на меня, в глазах его промелькнула злоба. Меня повело — я совершенно не контролировал, кто и что мне наливал, только в последний момент осознал, что надо бы придержать коней, но было поздно.

Раздался свисток. Кто-то крикнул:

— Шухер! Менты!

Чья-то рука потащила меня сначала за павильон, но я упал, зацепившись ногой за железный ящик.

— Вставай! — раздался знакомый голос.

Я протянул руку и на удивление мне помогли, но стоять на ногах я уже не мог, в глазах все плясало. Заботливые сильные руки повели меня куда-то, я слышал свистки, крики, но понять, откуда они раздаются не мог.

— Лежи, отдыхай, — это последнее, что я услышал перед тем, как сладковатая мутная тина поглотила меня с головой.

Прошло может быть еще пара минут, а может и тысяча лет.

Я открыл глаза — если можно так выразиться. Приоткрыл один глаз на миллиметр. Увидел белый потолок. С трудом повернул голову, но ничего понять не смог.

— Где я? — прохрипел я, но вряд ли мой стон можно было понять.

Однако, кто-то его все же понял. Ответ вышиб из меня холодный пот.

— Ты там же где и все мы. В вытрезвителе. Лежи, отдыхай.

— Как это… как… мне надо… домой… срочно…

Я подумал про отца, которому должен был рассказать про все, что произойдет в этот вечер и эту ночь, — когда он уйдет и больше никогда не вернется и все, что за этим последует и из моих глаз потекли слезы.

— Поверь, всем надо… — ответил мне тот же голос. — Все мы здесь заложники судьбы.

Чудовищная сила пригвоздила меня к кровати. Я не мог пошевелиться и лежал, бессильно глядя в потолок, на котором шевелились сумрачные тени настоящего, прошлого и будущего.