– Я должен найти его, – задумчиво проговорил Сарьян. – Где же он, тот ответ, который я хочу получить?

Он снова пошевелил кинжалом, и еще одна струйка крови потекла из другого уголка рта Матери. Вытащив кинжал, он с довольным видом оглядел его, прежде чем отпустить подбородок Матери.

– Ну?

– Праматерь скрывает ее в своем лоне.

Слова Матери звучали неотчетливо, ей пришлось несколько раз сглотнуть, но голос ее не дрогнул. Она сказала ему истинную правду, которой он не мог понять. Мать протянула руки к мужчинам, стоявшим за спиной Сарьяна.

– Слушайте мои слова, – произнесла она, обращаясь к ним. – Пока вы здесь, на острове, ваша жизнь в опасности. Помните штиль? Помните шторм? Уезжайте немедленно, если хотите спасти свои жизни.

Кровь, смешанная со слюной, вылетала у нее изо рта, пока она произносила эти слова.

Сарьян выругался и ударил ее по лицу. Мужчины, стоявшие позади него, тревожно перетаптывались с ноги на ногу.

– У нас тут больше нет никаких дел, – глухо произнес беспалый. – Мы хотим получить обещанное вознаграждение и плыть домой.

Сарьян обернулся к нему и обезоруживающе развел руками.

– Я же сказал: вы можете забрать себе все, что найдете.

– Но здесь нет ничего ценного, – недовольно проворчал беспалый. – Помимо нескольких побрякушек из серебра и золота здесь, в Храме, мы нашли только постельное белье, книги, еду и скотину. Ты утверждал, что здесь куча серебра!

Сарьян пожал плечами.

– Вы сами согласились на такой уговор. Если тут нечего красть, то в том не моя вина.

Мужчины глухо зароптали. Их подошвы шаркали по полу, сжимались татуированные кулаки. Лбы хмурились, подбородки опускались к полу. Внезапно я увидела то же самое, что и Сарьян, – он и его родственники, в роскошной одежде и с дорогим оружием, были всего втроем. А нанятых мужчин, с оружием без украшений, но познавших настоящий бой, намного больше. И что Мать пытается обратить их против него. И только одна вещь может повернуть все назад.

Двумя руками он схватил кинжал.

– Ну хватит лить свой яд, – проговорил он, но на этот раз его спокойствие было наигранным. На лбу у него выступили бисеринки пота. Он поднял кинжал, дрожащими руками целясь прямо в грудь Матери. Мать подняла подбородок, смело глядя ему в глаза. Он боялся убивать, это было заметно. Убивать того, кто смотрит ему прямо в глаза. Но он уже убивал ранее.

За спиной Матери я отчетливо видела дверь. Узкую высокую дверь Хагган.

Я закричала, но моего крика никто не услышал, потому что одновременно раздался другой голос. Освещенная сзади, в открытой двери Храма стояла фигурка в белом – светлые волосы сияли вокруг головы, как звездное облако.

– Я здесь, отец!

Все мужчины и женщины повернулись к двери. Мать сделала шаг вперед, вскинула руки.

– Яй, нет! – впервые в ее голосе слышался страх.

Яй не смотрела на нее. Ее глаза были устремлены на отца, словно никого другого не существовало.

Сарьян повернул свой кинжал к Яй.

– Шваль.

Яй стояла, опустив руки. Больше она не произнесла ни слова.

Сарьян протянул беспалому испачканный кровью кинжал.

– Я отведу ее на корабль. Берите себе все, что захотите. Отплываем к полудню. Окрет, Виньян, присмотрите за этими.

Схватив Яй за руку, он потащил ее за собой во двор.

Беспалый – должно быть, капитан корабля, – огляделся вокруг.

– Вы слышали, что он сказал. Забирайте с собой все, что сможете унести. Не уверен, что нам заплатят по договоренности.

Окрет, брат Сарьяна, что-то пробормотал. Беспалый не обратил на него внимания.

Больше я ничего не видела. Выпрыгнув из ниши, я кинулась бежать. Они шли к Козьей калитке. Нужно успеть. Я еще не знала, что буду делать, но думать было некогда, я и так потратила слишком много времени – из-за меня Яй решила сдаться. Обогнув Храм Розы, я прыгнула на крышу Дома Неофиток, перебралась через конек крыши на другую сторону и соскользнула вниз. Мне предстояло спрыгнуть во внутренний двор с большой высоты, но я не остановилась, не давая себе ни секунды на колебания. От удара о каменные плиты двора у меня перехватило дыхание. Я перекатилась на бок, лежала неподвижно, ловя ртом воздух.

– Мареси, – шептала Хагган из теней. – Мареси.

Ее голос поднял меня на ноги – я должна успеть, пока не поздно. Я вскочила, ноги повиновались мне. Я побежала. Вверх по Рассветной лестнице. Никого. Козья калитка стояла нараспашку. Я выбежала через нее.

Они шли по тропинке передо мной, на расстоянии в несколько женских ростов. Вдоль низкой каменной стены, идущей у начала тропы, не позволяющей пешеходам сорваться с высокой скалы, на которой построено Аббатство. Яй впереди отца, незащищенная спина, беззащитная девочка. Я услышала, как он что-то беспрерывно говорит – обрывки слов долетали до меня сквозь мое прерывистое дыхание и оглушительный стук сердца.

– Позор… – услышала я. – Пойти против меня… понадеялась… как твоя сестра… предательница… Унаи.

Яй остановилась. Он вскинул руку и со всей силы ударил ее по затылку.

Я вскрикнула.

Сарьян резко обернулся. Яй оказалась позади него. Быстрое движение, руки, окрепшие от работы в Аббатстве. Толчок – один-единственный. Точно направленный. Изумление на лице Сарьяна, когда он перелетел через стену, как раз в том месте, где ее разрушили камни во время вызванного нами шторма. Я склонилась вперед, следя за его падением. Видела, как он ударился о скалу – раз, другой, третий. Тело приземлилось на камни внизу. Я мало что видела. Только черную ткань с серебристым отливом.

Яй вниз не смотрела. Она с удивлением рассматривала свои руки. Потом с осознанием того, что произошло, вытянула руки вперед, словно желая держать их как можно дальше от себя. Я как раз собиралась подбежать к ней, обнять, успокоить, но в эту минуту кто-то оттолкнул меня и проскочил мимо меня. Виньян. Перегнувшись через стену, он посмотрел на дядю. Потом на Яй. Глаза ее все еще были расширены, руки вытянуты прямо перед собой.

Виньян не пошевелился. Казалось, ни он, ни Яй не замечают меня. Я приготовилась наброситься на Виньяна сзади, если он попытается ударить Яй.

– Я заберу отсюда отца, – медленно проговорил он. – Скажу, что была борьба. Что вы сорвались в пропасть – оба.

Яй ничего не ответила.

– Отец хочет поскорее уехать отсюда. Он не станет спускаться туда, чтобы проверить.

– Мать жива?

Теперь руки Яй затряслись. Только теперь.

– Да, – Виньян кивнул. – Он хотел… Хотел, чтобы она смотрела – когда он будет наказывать тебя.