из каморки. В голову лезли фильмы о туннелях, тайных ходах и прочая бесполезная ерунда. Мне уже было плевать на своё расследование. Я просто хотела уйти отсюда живой и невредимой, потому что не представляла, на что способен тот же Тревор. Выглядел он скользким, и никакой дорогой костюм не мог скрыть его гнилую сущность. Вдруг он что-нибудь со мной сделает? Изнасилует, убьёт и выкинет в мусорный бак… Боже! Меня сожрут крысы!

–Так, стоп! – Я вытянула руку вперёд и сделала глубокий вдох.

«Остынь, Эм».

«Он не похож на убийцу. А на насильника? Не сказала бы».

Не то чтобы я общалась с насильниками, но в моём понимании они должны были выглядеть по-другому.

«Да, боже мой, плевать на насильников!»

«Соберись! Возьми себя в руки! Считай, что это издержки профессии. Ничего не произойдёт. Ты справишься! Ещё и добудешь сенсационный материал! Взлетишь по карьерной лестнице! Станешь успешной, богатой женщиной!»

Я нервно провела тыльной стороной ладони по лбу, смахивая выступившую от напряжения испарину, и вернулась к стулу, чтобы рассмотреть раскиданные по нему тряпки.

Отодвинув в сторону лифчик, я пришла в дикий ужас, глядя на кожаные шорты, больше похожие на трусы.

– Ты скоро? – раздался нетерпеливый голос Тревора, и я подскочила на месте.

– Минуту! – торопливо выкрикнула я, и, испугавшись, что он войдёт и воплотит свою угрозу с переодеванием в реальность, принялась в ускоренном режиме стягивать с себя одежду, стараясь не думать, на скольких венерических шлюхах этот наряд побывал.

Маленький топ перетягивал грудь, а с трудом натянутый на бёдра клочок ткани никак не вязался со словом «шорты». Половина ягодиц была обнажена, грубый шов неприятно натирал интимное место между ними, и я, не желая, чтобы хоть одна пара глаз видела меня в таком виде, накинула сверху толстовку и вышла за дверь.

– И на черта ты её надела? – тут же брызнул своим недовольством заждавшийся меня Тревор. – А это что такое?! – Он во все глаза уставился на мой шрам, и неприязнь к этому мужчине, взлетев с немыслимой скоростью, пробила максимально критическую отметку.

– Автокатастрофа, – выдавила я, стараясь скрыть дрожь в руках.

– Рэндал – сука! – прошипел Тревор и двинулся по коридору, продолжая сыпать проклятиями в адрес нашего общего знакомого. Как иронично, я с удовольствием прикончила бы лживого козла. – Сколько раз можно повторять: никаких шрамов, татуировок и прочей херни! Красивое чистое тело – основной пункт нашего договора! – Белобрысый резко развернулся ко мне лицом. – Я понимаю, крошка, что ты не при делах, но, увы, получишь только половину суммы.

Вовремя прикусив язык, я не стала сообщать, что заплачу ему столько же, если он меня отпустит. Потому просто кивнула, и он, удовлетворённый моей покладистостью, двинулся дальше.

В огромном помещении с куполообразным потолком висели многоярусные люстры цвета бронзы. Они напоминали церковные: такие же массивные и старинные. Но вот публика была совсем не верующей.

На самом верху, в отдельно выделенной зоне, сидели важные шишки: пятеро мужчин, одетые в классические костюмы, были со всех сторон окружены охраной. Размалёванные полуголые девицы грели их жирные бока и заливисто смеялись, жеманно прикрывая рты ладонями. На средних рядах и ниже располагались спортивного вида парни с татуировками, цепями и всеми теми атрибутами, которые раньше я могла встретить лишь при просмотре фильма про мафию. Эту шокирующую для моих глаз картину завершал дальний угол, в котором к железной балке были привязаны трое грозно скалящихся питбулей.

Мне не нужны были никакие навыки, чтобы понять, что каждый дюйм этого пространства пропах беззаконием. И когда этот очевидный кусочек головоломки встал на место, желудок стянуло тревогой, а мой истерзанный переживаниями мозг окончательно осознал, в насколько опасный улей я сунула нос.

– Снимай кофту, – приказал Тревор, и я, изо всех сил сдерживая прилив панической атаки, дрожащими пальцами потянула резинку толстовки вверх.

– Маловаты, – пялясь на мою грудь, цокнул урод. – Но задница – что надо, и после боя я с удовольствием её опробую, – подмигнул он, а у меня по позвоночнику стекла капля холодного пота. – А теперь дуй отрабатывать бабки. – Тревор протянул мне квадрат с цифрой один и звучно шлёпнул по ягодице.

Я стиснула зубы, не представляя, чего хочу больше: позорно разрыдаться или раскроить ему череп.

– Куда мне идти? – стараясь не заикаться, пробормотала я.

Тревор недовольно фыркнул.

– И где он тебя откопал? Идёшь в тот угол. – Он указал пальцем на край ринга, как раз возле зловеще татуированных парней и бойцовских собак. – Как только я представлю участников, тащишь цифру и виляешь задницей. Тебя должен захотеть трахнуть каждый в этом зале, – прошептал ублюдок мне в ухо, и запах чеснока и пива вызвал прилив тошноты, которую мне с трудом удалось проглотить.

Весь мой путь до указанного угла я силилась не смотреть по сторонам, надеясь таким образом привлечь меньше внимания. От ощупывающих липких взглядов горела кожа, собственный пульс оглушал, и где-то на середине невероятно длинной дистанции я сильно засомневалась, что смогу преодолеть это расстояние, не заполучив инфаркта или инсульта.

Какого чёрта, я не послушала Стеф?!

– Какая невинная крошка, – протянул прокуренный басистый голос слева, когда я всё же добралась до финиша живой. Застыв на месте, я не спешила поворачиваться, боясь спровоцировать этих отморозков. – Хочешь к папочке на член?

В этот раз тошноту проглотить не удалось. Она не сдавалась и с такой мощью давила на глотку, что мне безумно захотелось выбежать из зала и проблеваться в каком-нибудь заплесневелом углу. И, возможно, я смогла бы осуществить задуманное, но впереди маячила худощавая фигура ненавистного Тревора, а куда вели другие выходы, я совершенно не знала.

– Эй! Я с тобой разговариваю, блондинистая сучка.

Меня заколотило от ужаса, и я, дёрнувшись назад, раздразнила одного из питбулей. Скаля клыки, он поднялся на четыре лапы и грозно зарычал, разбрызгивая вокруг себя густую слюну. Может, это агрессивное животное покусает меня, и я покину это жуткое место, пусть и не самым гуманным способом?

– Гордая, значит, – продолжал всё тот же противный голос, и я, наконец, решилась взглянуть на его обладателя. Бритоголовый татуированный качок крутил в руке нож-бабочку и, кривя губы в злой ухмылке, водил по моему телу плотоядным взглядом. – Ничего, знаю я таких, как ты. У вас разгон от школьной девственницы до заправской бляди – секунда.

Я прикрыла глаза.

– Отвали от девчонки, – встрял другой мужской голос. – Ты на кого поставил?

– На Волка, конечно, – фыркнул первый, и я порадовалась, что его дружок сумел перехватить его внимание. – Он в последнее время – настоящий зверь.

– Шоу устраивает. Публика любит