Отсутствие на пути подлизы Тревора и ребят, скорее всего, участвующих в массовой оргии, позволило нам беспрепятственно выйти наружу. Я подвёл Эм к своей тачке и, открыв дверь, посмотрел ей в глаза:

– Садись.

– Спасибо, что помог. Дальше – я сама. – Эта ненормальная указала на другую сторону улицы, и я, прищурившись, смог рассмотреть красный MINI Cooper.

Высший уровень маскировки.

– Садись в машину. – Мне было плевать. Она уедет со мной.

Эм сглотнула, но в глазах сверкнуло знакомое упрямство. Премерзкая черта характера: держать марку там, где стоит просто заткнуться и сделать, как говорят.

– Максвелл, я…

– Один раз. – Я устало потёр пальцами переносицу. – Хоть один раз ты можешь не спорить со мной?

Я надеялся обойтись без принуждения. Надеялся, что это невероятно сложное для неё действие произойдёт на добровольной основе. Но если нет – запихну силой.

Эм прикусила нижнюю губу и, судорожно поправив длинные рукава, из-под которых выглянули милые красные ноготочки, соизволила исполнить мою просьбу.

Мне необходимо было подумать, и делать это будет намного проще, если мне не придётся волноваться о тех проблемах, которые эта неугомонная может в любой момент найти на свой аппетитный зад.

Вывернув на Сентрал-авеню, я резко вжал педаль газа. Над поясницей, в районе пропущенного удара, порывами вспыхивала боль, но я старался абстрагироваться от некомфортных ощущений и сосредоточиться на анализе ситуации: выискать опасные дыры и в срочном порядке придумать план по их оперативному устранению.

– Куда ты меня везёшь?

Тревор прекрасно знал, что я никогда не цепляю девчонок в той помойке. Но он слишком пёкся о своей шкуре, и именно его трусость должна сыграть мне на руку. С Рэндалом я «поговорю», а вот Фрэнк… Я был уверен, что он уже забыл об Эм и драл обдолбанных шлюх, но, к его огромному невезению, об этом вряд ли забуду я…

– Почему ты дерёшься там? Что это за место? Там такие… такой контингент…

– Помолчи.

Эм подалась вперёд, пронзая мою щеку острым взглядом. Но я не спешил поворачиваться и только до скрипа кожи сжимал пальцами руль.

– В кого ты превратился? – Она разочарованно покачала головой и откинулась обратно на спинку сидения.

В ход пошли лекции о нравственности. Я прямо заждался.

– Я всегда был таким.

– Каким таким? Насиловал девушек со своими дружками? – зло бросила она.

Совсем забыл, что сегодня она ещё не угрожала мне копами.

– Разве я тебя насиловал? – спросил я, разглядывая из-под задравшейся толстовки кусочек кожаных шорт. Такие ролевые мне приходились по вкусу. Когда всё закончится, я лично подберу ей пару нарядов. – Я помню, как ты сладко стонала…

– Заткнись! – тут же взбрыкнула она, смешно топая по коврику ногой.

– Кончала, Эм, – как придурок продолжал я. Безобидные поддразнивания неплохо отвлекали меня от мрачных мыслей.  – Кончала на мои пальцы.

Я буквально услышал скрежет её зубов.

«Ты любишь изводить меня, детка, но не любишь, когда тем же самым занимаюсь я. Это нечестно».

– И как твой доктор отпускает тебя по ночам? – не желая заканчивать наши милые игры, подначил я и, окинув её многозначительным взглядом, саркастично ухмыльнулся: – в таком виде.

Эм раздражённо поджала губы.

– Не твоё дело. И хватит на меня пялиться, смотри на дорогу!

– Разве так благодарят своего рыцаря?

– А тебе спасибо будет недостаточно?

– Нет.

Эм напряглась, всем своим видом показывая, что скорее отгрызёт себе руку, чем согласится на что-то большее.

– Как насчёт поцелуя? – невинно поинтересовался я.

– Тебя есть кому целовать! – неожиданно выдала она и, стрельнув грозным взглядом в мою шею, скривилась.

Чёрт, я ведь совсем забыл, как хорошо над этим местом вчера потрудилась Алисия. Она будто чувствовала грядущий финал и старалась высосать из меня не только всю сперму, но и кровь. Обычно этой суке не нужно было присутствовать, чтобы испоганить мне жизнь, но в этот раз она потерпела фиаско, потому что, несмотря на щекотливость ситуации, я как кретин пришёл в восторг от чужой реакции.

– Мне нравится, как ты ревнуешь, – открыто признался я, и щёки Эм зажглись симпатичным румянцем.

Я сражён.

– Ещё чего! Я просто наблюдательна. Ты мне никто.

«Вот уж не думаю».

– Как скажешь, Эм.

Некоторое время мы ехали в тишине. И когда до её дома оставалось не более десяти минут, я сбавил скорость, чтобы увеличить этот ничтожный отрезок вдвое. Эм заметила мои манипуляции, но вместо комментариев об очевидной тактике я услышал совсем другое:

– Я работаю в отделе, который занимается сбором сенсационной информации. Подпольные бои – золотая жила. Я не могла её упустить.

Все мои догадки подтвердились, и я верил каждому слову, потому что она никогда по собственной воле не пошла бы сверкать голой задницей перед толпой развращённых парней. Но легче от этого не становилось, и я стиснул челюсти, чтобы удержать себя от обидных слов, так и лезущих наружу.

– Я должна была попасть на бой в качестве зрителя. Рэндал меня обманул.

Я коротко усмехнулся, совсем неудивлённый коварством мудака.

– Рэндал подбирает девочек для шоу. Он – обычный сутенёр, который за банкноты родную мать подложит под самого жуткого извращенца. Раунды – скромный разогрев. Дальше ими пользуются, как хотят. Этот ублюдок не собирался тебе помогать. Он просто хотел заработать бабок и остаться безнаказанным, потому что из Ямы ты могла не выйти. А если и вышла бы, то с полнометражным фильмом, которым Фрэнк шантажировал бы тебя при каждом удобном случае.

Я честно ожидал услышать соболезнования, адресованные её предшественницам. Но не дождался.

– Закат карьеры «заурядной журналистки», – с плохо скрытой досадой в голосе протянула Эм. – Какое горе!

Остановившись на светофоре, я включил правый поворотник и повернулся к моей обиженной малышке.

– Ты обманом пролезла в закрытый подпольный клуб. Это опасно, глупо и ещё куча эпитетов, которые ты не хочешь слышать, но точно не заурядно.

– Мне всего лишь нужно было рискнуть собственной карьерой, здоровьем и, возможно, жизнью, чтобы твоё мнение изменилось, – невесело усмехнулась она.

– Я никогда так не думал.

– Зачем тогда сказал? – Эм насупилась и стала походить на надутого воробья после драки за хлеб.

– Чтобы ты обиделась и ушла.

Захотелось рассмеяться от глупого ответа. Мы были словно дети в песочнице, где я, выступающий в роли влюблённого мальчишки, коряво объяснял девчонке, что дёрганье за косички – это признак симпатии, а не издёвки.

Эм нахмурила брови и неосознанно потёрла кончик раскрасневшегося носа, по которому мне вдруг захотелось игриво щёлкнуть. Ведь именно из-за этого носа у меня образовался целый ворох