и возврату частей духа. Но раз уж вопрос стоит ребром — а я не думаю, что Шелестов шутил об отчислении за прогулы — тоя выберу учебу в академии. Как бы не чесалось и не хотелось.

Бестужев замер. Замерло и его лицо. Практически полное отсутствие эмоций через пару мгновений сменилось чем-то похожим на досаду.

— Вылитый дед, — прошептал он и кивнул, — хорошо, через год.

— А знаете, что, — я хотел уходить и, посмотрев в сторону, увидел матушку, — возможно, я смогу придумать решение быстрее.

— Весь во внимании, — оживился Пётр Алексеевич.

— Дайте мне несколько дней, — протянул я, обкатывая в голове пришедшую идею. — Я свяжусь с Вами.

На этом мы и распрощались. Бестужев пожал мою руку и пошёл вверх по лестнице. Я же направился в сторону, где заметил матушку. Но, прежде чем найти её, я наткнулся на троицу «перехватчиков» ставок.

Злотарёв, Крамской и Комаров стояли у стойки получения лотов и паковали многочисленные покупки. Лица их выражали озадаченность, когда они рассматривали очередную оплаченную безделушку.

— Как же я мечтал выпить чаю с этого сервиза, — протянул я, проходя мимо них.

Они оглянулись на меня. Крамской нахмурился, а Злотарёв приоткрыл в удивлении рот.

— Древние сказания об этом сервизе говорят, — я не сдержался и добавил, когда увидел, что они обратили на меня внимание, — если потереть бока заварочного чайника в новогоднюю ночь, то это принесёт прибыль и выгоду. Вы везунчики, господа.

Я прошёл дальше, а они ещё долго провожали меня полными злости взглядами. Только Злотарёв смотрел так, будто явил ему откровение.

На лестнице я матушку не нашёл. Только что она была здесь, а теперь её платье мелькнуло наверху. Поспешил за ней. Хотелось скорее догнать её, пока она одна. Догнать и поговорить. Идея, как получить кинжал зависела от неё. Хочу ей предложить…

Звонок телефона прервал мои мысли. Достал трубку на ходу и, не глядя, кто звонит, раскрыл и приложил к уху.

— Поздравляю с продажей усадьбы, граф, — раздался весёлый голос Шальной, — отличные сегодня на вести день, не находишь?

— Быстро же слухи расходятся, — пробурчал я, поднявшись наверх и отыскивая маму взглядом, но на глаза попадались сплошь посторонние люди.

— Слухи не собираю, — притворно оскорбилась Шальная, — только проверенные факты.

— Угу, — я направился в какой-то коридор, где, кажется, мелькнуло платье матушки.

— И это всё? — графиня снова, судя по голосу, надулась, — даже не спросишь, как я узнала так быстро?

— Подкупила служащего аукциона, — буркнул я, — тоже мне тайна.

— Орлов, а ты уверен, что мы сработаемся? — выдохнула в трубку Шальная. И снова наигранно. — Я тут счастлива за тебя, поздравить звоню, а ты и не рад мне.

— Спасибо, но счастливым за себя я буду сам, — в следующем зале я снова не нашёл маму, только увидел, как она повернула на другую лестницу. — Ты просто так звонишь, или есть что о делах рассказать?

— Определённо, надо заняться твоим воспитанием, — протянула Шальная, — девушка тобой интересуется, а ты весь в делах, даже прерваться на пять минут не можешь.

— Не сейчас, — бросил я, собираясь положить трубку, потому что спустился вниз и оказался в пустом зале.

Куда идти дальше я не понимал. Заклинание разведчик сорвалось с пальцев и принялось искать матушку.

— Ладно, ладно, я тебе припомню, когда на свидание позовёшь, — хмыкнула в трубку Шальная и, серьёзным голосом добавила: — мы зашли на территорию Повара, жду тебя завтра на его складе.

— Понял, знаю, где это…

— Естественно знаешь, — рассмеялась Шальная, — мы тут за тобой прибирали. Я целый день буду…

— Приеду сегодня вечером, до встречи, — я положил трубку и спокойно вошел в новый коридор.

Туфли отстучали шаги по паркету. Мелькнули по сторонам полосы позолоты на деревянных панелях, и я вышел к маме. Она, как и показывало заклинание разведчик, ждала меня в небольшом кабинете.

— Сыночек, — она кинулась ко мне и обняла за шею. Содрогнулась, словно собиралась зарыдать, но взяла себя в руки и отстранилась. — Как ты, солнышко моё?

В глазах у неё блестела влага. Она взъерошила мои волосы и печально улыбнулась.

— Орлик мой, ты возмужал… как же я за тебя переживала.

— Всё хорошо мам, — взял её ладони в свои и прижал к груди. — Всё хорошо. У меня всё получилось, я жив и здоров, как видишь.

— Ты так и не позвонил, сынок, — в её голосе не было осуждения или недовольства, только смешались печаль и счастье от встречи. — Я ждала, читала новости.

— Ты же помнишь, что я плохо запоминаю номера, — улыбнулся я.

— Телефон не даты, — кивнула она, и как-то разом расслабилась. — Счастье-то какое, что ты жив и здоров, но, — она бросила взгляд мне за спину, и на её лицо тут же наползла тревога, — у нас мало времени, твой отец будет искать меня. Расскажи, как ты устроился? Как учёба? Могу ли я чем-то помочь тебе?

— Устроился отлично, — я чуть сжал руки, успокаивая её. — Взял второй ранг, учусь хорошо, мамуль, а помочь…

Я смотрел на неё, и меня охватывало настоящее сыновье чувство. Поразительно, не понимаю, как так вышло, но никак иначе я её не воспринимал.

Матушка. Заботливая, любящая матушка. Единственный родной человек, который появился у меня спустя века после смерти…

— Чем помочь, сыночек? — поторопила она.

— Мамуль, — я крепче сжал её ладони и улыбнулся также, как и в тот раз, когда рассказывал о планах на отделение от рода Уваровых-Орловых. — У меня к тебе важное предложение, оно изменит твою жизнь.

* * *

Швейцар аукционного дома «Трофейный» уже собирался закрывать двери, когда на крыльцо взлетел князь Осокин. Вечерние сумерки окрасили его лицо в синеватый цвет, отчего оно казалось совсем больным.

— Куда⁈ — рявкнул князь, когда служащий дёрнулся запереть дверь.

— Простите, ваша светлость! — швейцар склонился в поклоне. — Аукцион давно закончился, администрация…

— К чёрту администрацию!

Осокин ворвался в здание словно ураган. В пустом вестибюле всё ещё витал запах дорогих сигар и парфюма. Уборщицы собирали пепельницы и бокалы из-под шампанского.

— Ваша светлость! — навстречу князю выскочил администратор, на ходу поправляя