чувствует все, что видит. Иногда, если она позволяла своей эмпатии взять верх, она могла обмануть себя, поверив, будто сама пережила все это.

Трин отступил, но нежность осталась. — Продвинулась ли Нхика хоть на шаг? — спросил Андао, не сдерживаясь.

— Мы кормим ее, предоставляем жилье, — сказал Трин. — Я не удивлюсь, если она просто тянет время. Я едва понимаю, чем она занимается, но… — Он обдумывал свои следующие слова. — Даже доктор Санто больше не надеется на Хендона. Она может быть нашим единственным вариантом.

— Или мы признаем, что, возможно, не стоит рассчитывать на чудеса, там где медицина бессильна, — вздохнул Андао. — Просто я боюсь, что Мими будет разбита.

— Я позабочусь о Мими. И о Нхике. Тебе не о чем беспокоиться, Андао. — Вот она, снова эта нежность.

Нхика воспользовалась возможностью вмешаться, наслаждаясь их смущенными выражениями. Трин посмотрел на нее усталым взглядом, его рука все еще была в руке Андао. Их глаза следили за ней, когда она села, но она кивнула на крутильный диск. — Мне нужно позвонить, если можно.

Андао выпрямился. — О Боги, Нхика — я так сожалею. Мы были так заняты, что я не подумал, что у тебя может быть кто-то, кто беспокоится о тебе. Прошу прощения за наш -

Она прервала его, чистя горло. — У меня никого нет. Это для работы.

На это он посмотрел на нее, потом вновь собрался. — О, конечно.

— Для чего? — вмешался Трин, отпрянув от Андао, чтобы сложить руки на груди. Нхика бросила на него неприятный взгляд, расстроенная тем, что ей все еще приходится оправдываться.

— Я перечитала всю вашу библиотеку, так что я собиралась спросить доктора Санто, есть ли у него что-нибудь.

Трин и Андао обменялись заинтересованным взглядом. — Неплохая идея, — сказал Андао. — Дядя Шон, вероятно, имеет доступ к последним исследованиям.

Трин скрестил руки, как всегда скептически настроенный. — Просто веди себя как следует.

— А когда я этого не делаю» — пренебрежительно ответила Нхика.

— Надеюсь, ты осознаешь серьезность ситуации, — настаивал Трин.

Нхика сжала губы в вызове. — Потому что вы подозреваете, что кто-то из присутствующих на похоронах убил мистера Конгми?

В комнате наступило молчание, и взгляд Трина стал особенно холодным. — Что мы говорили о подслушивании?

— Мими мне сказала, — ответила Нхика, не совсем солгав.

Андао схватился за переносицу в смятении. — И что именно она тебе сказала?

— Что вы полагаете, что ваш отец был убит, и вы хотите, чтобы я разбудила Хендона для ответов, — сказала она.

— Не только для ответов, — быстро ответил Андао. — Он значит много для нашей семьи. Но… — Его слова потерялись в следующем вздохе, как будто он лишился энергии, чтобы объяснить.

— Но Хендон сможет точно сказать нам, был ли здесь заговор, — закончил Трин. Они были слаженны, эти двое, заканчивали предложения, словно делили один мозг на двоих.

Нхика покачала головой. — Если вы не уверены, зачем вообще эти домыслы?

— Я знаю, что это звучит невероятно, но у нас есть свои причины, — сказал Андао.

— Какие, например…?

— Вечером перед аварией, Мими слышала, как он спорил с кем-то по телефону. Обменивались угрозами. Мы не знаем, кто был звонивший.

Она не была полностью убеждена. — Так что же вы знаете?

— Мы знаем, что отец должен был сделать публичное выступление, чтобы объявить о запуске новой линии автоматонов, но ни один автокар не завелся, — добавил Андао, становясь настойчивее. — Мы знаем, что он отправился на конном экипаже, по дороге, которую лошади прошли уже дюжину раз. Мы знаем, что они испугались на повороте — более того, они были мертвы на месте. Единственное, чего мы не знаем, это то, что произошло в день аварии.

И вот тут и появляется Хендон, подумала Нхика — именно здесь и приходит ее очередь. — Вы подозреваете кого-то из внутреннего круга мистера Конгми из-за телефонного звонка, — предположила она.

Андао покачал головой. — Не только из-за телефонного звонка. Мой отец был любимым человеком, но нельзя достичь того, чего он достиг, не приобретя врагов. И для людей, подобных ему — подобных нам — наши самые главные соперники стоят среди наших друзей, наших коллег.

— Где была вся эта информация, когда мы репетировали мою биографию? — бурчала Нхика.

Андао слабо ей улыбнулся. — Мы… не думали, что это имеет значение.

— Почему бы это не имело значения?

— Потому что ты здесь для работы, — сказал Трин, не особенно извиняясь. — Ты должна быть счастлива — домашние медсестры не получают такое проживание, как ты.

Было что-то еще, что нужно было сказать — что Целители сердец гораздо более интимнее, чем медицина, поэтому она была более ближе, чем медсестра на дому. Что она спала под их крышей, подслушивала их разговоры, одновременно ведомая исключительной в их секретах и отделенная от них. Что это было как-то наполовину приветствие, позволяющее ей ужинать с видом семьи впервые за шесть лет, но оставляя ее в том же углу поместья, что и коматозное тело.

Но Трин был прав. Это всего лишь работа с щедрым вознаграждением и дополнительным бонусом в виде их удобств. Возможно, она ошиблась, принимая близость за доверие.

— Вы думаете, что ваш отец мог быть убит по политическим причинам? Из-за кандидатуры? — вместо этого спросила она.

Андао неуверенно кивнул. — Это, безусловно, мотив. Мой отец пытался держать свои планы кандидатуры в тайне. Но когда он успешно сдал Экзамены по размещению кандидатов, слухи распространились. С кандидатурой его враги больше не заботились о богатстве. Они хотели власти.

— Одно и то же, не так ли?

Андао слегка приподнял уголок губ. — Нюансы. Особенно когда речь идет о войне.

Нхика редко задумывалась о войне — это было что-то далекое, слишком часто упоминаемое и сопровождаемое слишком малым количеством действий, чтобы воспринимать это всерьез. Она знала, что война бушует вокруг Теумаса, и что военно-морская база Далтанни на Яронге нависает как угроза на юге, но она была слишком поглощена своей собственной жизнью, чтобы думать о том, чтобы сражаться за кого-то другого.

— Так вот о чем вы с мистером Немом говорили прошлой ночью? — пробормотала она себе под нос и заметила, как глаза Трина дернулись от раздражения.

— Серьезно? Опять подслушивала? — сказал он, раздраженно.

Она небрежно махнула рукой. — Я просто проходила мимо. Чего именно он от тебя хотел?

Снова Андао и Трин обменялись своими неуверенными взглядами, пока Андао не сказал, — Он хочет, чтобы я поддержал войну именем Конгми. И если война начнется, он хочет, чтобы я подключил свои фабрики на военные нужды.

Нхика громко рассмеялась. — Ну вот и ваш убийца. Убить отца-пацифиста, повлиять на впечатлительного сына