Я продолжала требовательно смотреть на него, ожидая, пока он ответит на мой вопрос, но тот молча смотрел в окно и наслаждался моментом нашей близости. Кто знает, быть может, это последняя возможность спокойно посидеть вдвоём.

— Я не отстану, — после нескольких минут тишины я всё же напомнила ему о себе, но Макс никак не отреагировал на мой выпад.

— Я скажу тебе об этом, когда всё закончится. Обещаю. Просто верь мне, — через некоторое время прошептал он, всё так же нежно обнимая и тем самым убаюкивая меня.

В его тёплых объятиях ко мне быстро пришла дремота, такая долгожданная. Я прикрыла глаза и провалилась в сон, надеясь на то, что утром сил у меня будет больше.

* * *

Даже крик петуха не смог меня разбудить. А вот аромат свежезаваренного кофе, который я могла услышать даже на расстоянии десятков метров, поднял меня со скоростью пули.

Я с трудом разлепила веки и огляделась. В спальне никого не было, я лежала на кровати, укрытая одеялом, из окон вовсю лился солнечный свет. Голова болела от позднего отхода ко сну, тело подрагивало от холода. По комнате гулял ветерок. Прасковье Ефимовне давно пора провести ремонт и реконструкцию дома не только снаружи, но и внутри.

Я надела кроссовки, в которых ходила по дому из-за ледяного пола, который прогревался только печью, но топить её я не умела, и отсутствия тапочек. Накинув ветровку, я направилась в сторону кухни, откуда и шёл столь приятный запах кофе.

— Выспалась, надеюсь? — Макс стоял у плиты и помешивал что-то в кастрюле. Рядом с ним стояла пачка кофе, которой он угощал меня в доме Маруси Демьяновны пару дней назад.

— Думала, ты сбежишь, — усмешка на моих губах заставила его хмуро взглянуть на меня и недовольно покачать головой.

Его задевали мои насмешки, но он действительно имел непосредственное отношение к происходящим странностям в Забивалове.

Макс не стал развивать эту тему дальше и быстро разлил по кружкам кофе. Он поставил их на стол и жестом пригласил сесть. Не помню, когда в последний раз засыпала с кем-то в обнимку и просыпалась от аромата любимого напитка. Если бы ещё и завтрак в постель принёс, я бы подумала, в качестве кого привлекать его к делу. Шутка.

— Картошка или лук с яйцом? — Парень сорвал полотенце с тарелки, стоящей на столе, и я чуть не сошла с ума от счастья. Есть хотелось так, что желудок начинал прилипать к спине. — Предупреждая твои вопросы: нет, я не пёк эти пирожки, а взял их у Маруси Демьяновны.

— Она действительно верит, что ты её родственник? — На мой вопрос молодой человек только кивнул и моментально погрустнел, будто эта тема его действительно волновала. — Что-то не так?

— Мне жаль её. У неё не осталось родных, и она была очень счастлива, когда я приехал и представился двоюродным внуком. У неё будто смысл жизни появился: стала печь, топить баню, за огородом ухаживать и ягодами меня кормить. Мне жаль, что придётся уехать отсюда и оставить её снова одну. — Макс говорил настолько искренне, что я аж замерла с кружкой в руках. В его глазах я видела неподдельную печаль и сочувствовала ему.

Для женщины, которая много лет не видела близких, такое событие действительно могло перевернуть жизнь. Раньше она только и делала, что ходила в лес да на поминки, а теперь стала стараться для кого-то. Пожилым людям важно радовать своих детей и внуков, ведь других причин жить у них не было. Телевизор и иные развлечения у жителей такого возраста в Забивалове отсутствовали, поэтому все сидели по домам и рано ложились спать.

— Это очень грустно. Не думал приезжать к ней хоть иногда после того, как дело раскроют? — Я откусила пирог и взглянула на Максима.

Тот явно не хотел говорить на эту тему, но не хотел обидеть меня.

— Думал. Не знаю, будет ли такая возможность… — его ответ мне не понравился, но лезть в душу сейчас было бы неправильно.

Нужно допросить всех причастных, а затем делать выводы о том, кто здесь Макс и какова его роль в исчезновении семьи.

Оставшийся завтрак прошёл в полной тишине и моих раздумьях. Шестое чувство подсказывало мне, что сегодняшний день станет решающим в моём расследовании, поэтому я съела сразу три пирожка — восстанавливала силы перед мотанием по всей деревне.

— Какие планы? — Макс сделал последние глотки кофе и отставил кружку в сторону, обращая внимание на меня.

Весь завтрак он смотрел только в окно, рассуждая о чём-то своём, впрочем, как и я.

— Нужно ехать к Афанасию. До сих пор остаётся открытым вопрос с его встречей с Прасковьей в лесу и… вчера ещё кое-что произошло, — я вспомнила, что ни слова не сказала о секретарше.

Нужно было спросить у Макса, не замечал ли он чего-то странного в последнее время со стороны администрации Забивалова.

— Вчера я заметила на участке Настасью Темнову — секретаршу Жмурикова. Она фотографировала дом снаружи. Попыталась пройти внутрь, но тут её встретила я. Ничего внятного я не услышала, кроме того, что это задача главы.

Макс внимательно слушал меня и явно что-то вспоминал. Он отвёл взгляд в сторону и сжал в руке кружку.

— Я несколько раз видел, как Афоня ошивается рядом с домом. Раз в неделю он точно появлялся. Камеру в руках я не видел, но ходил и осматривался он с таким видом, будто искал изъяны, — парень подтвердил мои догадки о том, что Жмуриков хочет продать дом Прасковьи, только оставалось загадкой, почему именно этот «особняк» пришёлся ему по вкусу.

В округе было много домов, которые больше подходили на эту роль, и люди в них жили моложе. Они могли согласиться на его условия и без запугивания. За тот месяц, который он за ней ходил, можно было найти другой, более подходящий объект, забрать который не составило бы труда. Почему он пошёл по столь сложному пути?

Максим заметил моё задумчивое выражение лица, но мешать не стал. Мне понадобилась ещё пара минут, чтобы прийти в себя, а затем я поднялась с места и направилась за своей сумочкой.

Когда я вышла из спальни, Макс уже стоял у порога в своих кроссовках и куртке, ожидая меня.

— Решил поехать со мной? — Усмешка коснулась моих губ.

— Куда я теперь денусь. — Макс невзначай приобнял меня за талию и подтолкнул в сторону сеней.

Я не смогла сдержать улыбки. Никак не могла избавиться