— Тамай Саяд. Гайдамал городской стражи.

— Бери, сотник, — сказал я на варгийском и выпустил из рук чрезвычайно ценную сумку.

Тамай, хмыкнув, выдал мне три небольшие грамоты, позволяющие проезжать и торговать в городе. А затем повернул коня и отправился прочь. Его подчинённые были явно недовольны таким исходом. Либо хотели побольше мзды взять, либо вообще всё забрать. Руки чесались точно.

— Зачем отдал⁈ — рыкнул Алексей. — Как возвращать будем⁈

— Вернём, — заверил я.

— Я хочу убить этого новша, — спокойным голосом заявил Батур.

Спокойным и уверенным. Я бы даже сказал, с тоном определившегося в своих действиях человека.

— Этот ублюдок, — я перевёл ругательство на варгийский, — ещё своё получит. А теперь пошли. Надо купить место в корчме, заняться лошадьми, отдохнуть, подкрепиться и всё такое. После долгой дороги хочется немного уюта.

Мы двинулись к воротам. Анна указывала, что следующая подсказка спрятана в Истоке, который располагался в здешних землях, но где именно и что с ним теперь сталось неизвестно. Но Исток был крупным, поэтому должны сохраниться записи, где его искать. Честно говоря, я в нём был только единожды и то проездом, и дороги особо не помнил. Как и город Мадальталь, собственно.

Поэтому, чтобы не блуждать по округе, хорошо бы определить область поисков, заручившись актуальными сведениями местных жителей.

Привратник с хмурой мордой осмотрел нас прищуренным глазом и хотел уже отправить пару молодых стражников проверить мешки, но я остановил его и вытащил грамоты.

— Нас уже проверял Тамай Саяд. Всё в порядке.

Он взял грамоты, развернул и некоторое время внимательно их изучал, буркнув своим помощникам что-то на асмаридском. Я не смог разобрать слов.

Я заметил, как помощники куда-то поспешно скрылись.

— Что-то не так?

— Погоди. Смотрю, — отбрехался привратник.

Мы с Алексеем и Батуром переглянулись. Неладное чуял не только я. И что-то подсказывало, дело принимало очень крутой оборот.

Стояли мы в арке ворот. Сзади прижимали другие гости Мадальталя, спереди — улицы, полные народу и стражников. Бежать уже некуда…

— Тамай Саяд, значит? — хмыкнул привратник, глянув на меня прищуренным левым глазом. Кажется, это был недуг, а не специальный жест. — Слезайте с коней!

И вместе с его словами появился вооружённый отряд. Щиты, копья, несколько лучников — всё как полагается. Алексей с Батуром хотели обнажить клинки, но вовремя догадались этого не делать. К тому же, за спиной началась суета. Невольные зрители задержания хотели смотаться подальше, но навели панику и застряли в арке вместе с нами.

— Тихо, парни, — сказал я. — Делаем, что велят.

И спрыгнул с седла.

Алексей и Батур немного задержались, но последовали моему примеру.

Стражники забрали оружие и увели коней. Тому, кто взял за поводья Задора, не повезло — мой дружок вырвался и дал ему копытом по груди. Я успокоил Задора и пообещал, что всё будет в порядке.

Иначе бы его прибили.

Он послушался. Поводья пришлось передавать самому — так Задору было проще поверить чужаку.

А вот мне очень тяжело. Когда рука стражника схватила ремни, у меня чуть сердце кровью не облилось. Только и смог, что выдавить:

— Если с ним что-то случится, от тебя и праха не останется. Понял⁈

Говорил на корявом асмаридском, но меня услышали. И по пальцам, схватившим поводья, пробежала дрожь.

Однако Задор не уступал себе. Упёрто встал рядом с Йеллой Батура, как бы оберегая её. И они скрылись на повороте.

— Куда их ведут? — спросил я привратника.

— В конюшни. Не беспокойся, северянин. Добрых коней у нас не обижают.

— А добрых людей? — ухмыльнулся я.

— Добрых — не мы, — пожал он плечами. — А вот преступников…

— Мы не преступники!

Привратник хмыкнул, снова осклабился. Стражники уже успокоились и собирались уводить нас куда-то. В тюрьму, скорее всего.

— Вот это говорит об обратном, северянин. — Привратник показал грамоты, которые нам дал Тамай Саяд.

Он махнул страже, и нас повели прочь.

У меня в груди закипал гнев. Дикая ярость, которую хотелось выплеснуть, но приходилось сдерживаться изо всех сил. Парни сжимали кулаки до побелевших пальцев и уже приглядывались, кому из проводников можно первому перерезать глотку.

Ну, ублюдок! Тамай Саяд…

Мзды захотел⁈

Будет тебе — Мзда.

Глава 13

Нас кинули, по виду, в какую-то выгребную яму, содержимое которого приняло мерзкий облик, отдалённо похожий на человеческий. Точнее, пять отдалённо напоминающих людей существ, зырящих на нас подозрительными взглядами.

Двое, кажется, были близнецами. Чем-то они напоминали Осину и Дубину, но рожи ещё грознее и тупее, а ко всему расписанные татуировками. Кстати, одному из них третий сиделец дорисовывал татуировку иглой и разведёнными в миске чёрными красками. Художник единственный не обращал на нас внимания и полностью растворился в творчестве, свесив кончик языка. Не уверен, что он нас вообще видел, потому что таращился на человеческое полотно единственным глазом. От второго осталась только впадина глазницы.

Четвёртый заключённый пялился большими выпученными глазами. Он был худой, словно обтянутый кожей скелет, лысый, с яйцевидной макушкой и растопыренным ухом. Именно ухом, потому что от второго остался только огрызок. Но кто именно отгрыз ему раковину, зверь или человек, было непонятно.

Ну, и последний. Не по значению, судя по всему, потому что сидел он в центре, на мягкой подкладке. Низкий толстый пузатик с бородатой харей и волосатой… волосатым всем телом, в общем-то говоря. Из-под густых бровей выглядывали чёрные глазёнки, а широкий рот под слипшимися усами скалился, показывая прорехи в рядах зубов.

— Не нравится мне, как они на нас смотрят, — сказал Алексей.

Он нервничал и рыскал глазами по темнице в попытках найти лазейку для бегства.

— Оценивают, — пожал плечами Батур.

Наш кхазарин вёл себя как ни в чём ни бывало. Совершенное спокойствие. Сидел, скрестив ноги на деревянной лавке, которая выполняла роль постели. И будто ни сколько не беспокоился о нашем положении.

— Оценили уже, — вздохнул я.

Главарь сидельцев наконец-то встал на ноги. Босиком по сырому каменному полу. Хотя, мне кажется, у него и на пятках росли волосы, так что ничего страшного. Остальные оживились, встали за его спиной, образуя довольно забавную картину, в которой один полурослик главенствовал над четырьмя дуболомами, каждый из которых мог его прихлопнуть одним взмахом. Даже тощий.

Полурослик встал напротив нас и