– Отец, ты слышал? Я всё-таки женат, – прошептал Нэйджел посветлевшему небу над головой и широко улыбнулся.

Глава 8

Разве можно за несколько минут полностью исцелить панику и недоверие? Нет, конечно же. Поэтому Мэй не выгоняла людей из замка, не приказывала, а просто предлагала им вернуться в свои дома и ничего не бояться. Никто не уходил, но на это она и не рассчитывала. Девушка понимала, что здесь им легче, вместе не так страшно. К тому же, их жизнь теперь круто изменилась, и жители Риона имели право знать, что их ждёт в будущем.

Когда Мэй спустилась к воротам, вошедшие в них воины Латернона дружно упали на одно колено и торжественно принесли ей клятву верности. Люди Риона должны были видеть это, и они видели. Приказ увести войско обратно за реку Таор на латернонские земли они тоже слышали и заметно приободрились, когда трое из четверых воинов отправились этот приказ выполнять. А когда оставшийся командир объяснил, что войско прибыло только для того, чтобы оказать помощь в поимке тех, кто напал на лордов Латернона, все поняли, что боялись зря. Но никто так и не пошёл домой.

Мэй позволила им это, хотя присутствие в замке такого количества людей некоторым образом осложняло приготовления к приезду короля. Впрочем, слуги тоже ещё не оправились от пережитого потрясения, поэтому приготовления как таковые шли полным ходом только в кухне, где Кристи уверенно командовала очень кстати случившимися помощницами из деревни, пытаясь приготовить завтрак и для присутствующих, и для тех, кто должен приехать.

Решив, что так будет правильно, Мэй впервые заняла высокое кресло лорда во главе стола. Обсуждать предстояло важные вопросы, поэтому девушка хотела, чтобы все понимали, что хозяйка здесь она.

Справа от неё расположился верный Тогард, чем королевский советник Фамгус оказался крайне недоволен – по статусу это место полагалось ему. Памятуя о том, какой вклад советник внёс в разжигание паники, Мэй усадила по левую руку от себя командира латернонского войска, что вызвало у советника ещё больше негодования. Плевать она хотела на его негодование, статус и претензии. Сам виноват. И пусть жалуется королю сколько влезет.

Не желая соседствовать ни с Тогардом, ни со свирепого вида латернонцем, а заодно и для того, чтобы показать, насколько сильно он возмущён столь вопиющим к себе отношением, Фамгус остался стоять на ногах, бросая понимающие взгляды на Ильвена, который старался не попадаться хозяйке на глаза, но при этом умудрялся всем своим видом демонстрировать советнику категорическое несогласие с творящимся.

Рядом с Тогардом сели прибывшие из Гоотарна лекарь и колдун. Место рядом с воином из Латернона занял Брис Фид, которого Мэй позвала для того, чтобы латернонец получил полное представление о том, какой информацией о нападении на его лордов располагает Рион. Благо, отшельник сам сообразил, что Латернону нужны будут ответы, и не остался в своей пещере после того, как обнаружилось, что раненый Нэйджел из неё исчез.

Таким образом за столом собрались все, кого Мэй и хотела здесь видеть. Оставшиеся свободными места постепенно начали заполняться обитателями замка, но девушку это не беспокоило – пусть слушают.

– Ланар, – обратилась она к латернонцу, решив начать беседу с самого важного, по её мнению, вопроса. – Как так получилось, что лорды Латернона отправились на земли Иллиафии без сопровождения?

– Это было решение лорда Саржера, да примут его боги достойно в своих небесных Храмах. Наши лорды практически не покидают Латернон, их даже на нашей земле мало кто знает в лицо, поэтому он был уверен, что два путешествующих налегке господина не привлекут к себе внимания. Сопровождение вызвало бы лишние вопросы на заставе.

Нэйджел говорил то же самое. Мэй пока ещё не совсем понимала, как себя нужно вести в роли госпожи Латернона, но спокойный и открытый ответ этого воина убедил её в том, что она всё делает правильно.

– Я так понимаю, караул на заставе тоже был намеренно сформирован из людей, которые не знали лиц своих лордов?

– Да, лорд Саржер распорядился об этом вечером накануне поездки. В Латерноне часто бывают разные купцы и торговцы, поэтому на заставе лорды представились именами тех, кто недавно въехал на наши земли, но ещё не покинул их. Естественно, в карауле были те, кто раньше не видел в лицо ни лордов, ни тех, за кого они себя выдавали.

– Кто знал об этом, кроме вас, Ланар?

– Никто. Я получил личный приказ напрямую от лорда Саржера и лично формировал состав караула.

– А кто знал о том, что лорды намерены совершить поездку сюда?

– Только те, кто живёт в замке. Лорд Саржер хотел объявить о свадьбе уже после того, как привезёт вас в Латернон. У нас не принято чесать языками и разносить слухи, госпожа. Я допросил каждого в замке, но все они были потрясены случившимся, поскольку думали, что лорды снова отправились в лес охотиться на фирвисов. Почему вы уверены, что это сотворил кто-то из наших людей?

– Я не уверена, – вздохнула Мэй. – Просто хочу видеть всю ситуацию целиком.

– А я уверен! – подал голос советник Фамгус, который стоял поблизости, прислонившись к колонне и скрестив на груди руки.

– Это почему же? – осведомилась девушка.

– Да потому, что никому в Иллиафии в голову не пришло бы совершить подобное. Все боятся дракона, которым командует Латернон.

– Но, тем не менее, кто-то же рискнул разбудить этого дракона.

– Разбойники? – предположил Ланар. – Этот господин прав. Никто в здравом уме не решился бы нападать, зная, что перед ним Хараганы. Я потому и привёл сюда своих людей, ведь в Рионе не больше полусотни воинов. Так мы могли бы быстрее прочесать лес и найти убийц.

– В Иллиафии нет разбойников! – раздулся от важности советник.

– Да неужели?! – хором ответили ему Мэй и Тогард.

– Во дворце короля Хелигарга их, возможно и нет, – в голосе Мэй появились издевательские нотки, – но Иллиафия не только из его дворца и Гоотарна состоит, господин Фамгус. На рионской земле действительно нет ни одного разбойника. Лорд Бавор позаботился о том, чтобы наши земли были безопасными. Наши леса