– А что было потом?

– Потом мне вернули Ксанту, и мы были с ней безмерно счастливы. Но я не смог простить ей, что она была наложницей Иолая! Иногда я представлял ее в его объятиях, и это сводило меня с ума! Я продолжал ревновать ее к каждому кусту! Я не мог воспользоваться дарами Афродиты и превратил свою жизнь в ад! Через несколько месяцев я ушел от Ксанты, завербовавшись наемником в отряд спартанцев, идущих на войну.

– А она?

– Через год она вышла замуж за одного торговца виноградом из нашей деревни и нарожала ему кучу детей.

– Ты видел ее?

– Нет, не мог. Хотя много раз порывался с ней встретиться. Иногда она мне и сейчас снится по ночам. С тех пор я всю свою жизнь воюю, а как вышел в отставку, стал учителем фехтовании в Фессалии.

– Значит ты не из Сидона?

– Нет, я прибыл издалека.

– Что же привело тебя сюда?

– Однажды, когда я спал у костра, укрывшись плащом, ко мне снова явилась великая Богиня. Она была похожа на мою возлюбленную Ксанту! Чувства вновь вспыхнули во мне и я снова просил ее вернуть мне любовь и любимую, даже если мне придется встретиться с ней в царстве Аида!

Богиня сказала, что я должен спасти одного влюбленного юношу из Сидона, которому грозит опасность! Тогда она снимет с меня мою печаль и снова вернет мне мою любовь и умиротворение. Три дня я скакал сюда, боясь опоздать. Но, кажется, успел. Вот почему я здесь.

– Как ты узнал меня?

Спартанец внимательно посмотрел на Ника.

– По твоим глазам. В них такой же блеск, как у Богини.

– Научи меня воинскому искусству!

– Зачем тебе это, сынок?

– Я хочу так же, как ты, вызвать на поединок своего обидчика и вернуть себе невесту.

– Это непростое дело, не каждый сможет выдержать тренировки. Зачем тебе это нужно? Иди домой к матери. Дома ты найдешь себе другую девушку, не хуже прежней.

– Я все равно буду драться с ним, даже если ты мне не поможешь, – сломанный сучок громко хрустнул в сжатой руке Ника.

– Знаю, знаю, – старый воин, улыбнувшись, одобрительно закивал.

– Ты смелый парень. А это главное. Если ты боишься, то проиграешь. Страх – вот главный враг! Только глядя смерти прямо в глаза, можно победить.

Он поднялся и подбросил в костер охапку веток. Пламя ярко запылало.

– Времени у нас мало, завтра построим хижину и начнем тренировки. Ослушаешься меня один раз – и можешь искать себе другого учителя! Ты готов?

– Да! Я готов стать твоим учеником! – Ник встал и поклонился спартанцу.

Солнце медленно закатилось за горизонт. Стемнело. Старик завернулся в овечью шкуру, продвинулся поближе к костру и через минуту уже захрапел. Ник остался сидеть у костра, изредка помешивая прутиком угольки. Перед глазами у него стояла Аэлла. Ее черные волосы развивались на ветру, она смотрела на него пылающим взглядом и в мольбе протягивала к нему руки. Он представил себе, как Амфион молча затаскивает ее в свою постель, срывая на ходу одежды… На глаза навернулись слезы. Он сидел, уставившись в одну точку. Скоро усталость взяла свое и, уронив голову на грудь, он заснул глубоким сном.

Глава 8

Поединок

Много дней Ник усиленно тренировался под наблюдением своего наставника. Как лань носился он по лесу, не чувствуя под собою ног. После обеда, когда солнечная колесница бога Гелиоса переваливала за горизонт, они приступали к отработке приемов ведения боя. Ник научился играть тяжелым мечом, как легким прутиком. Движения его руки стали быстрыми и четкими. Теперь он наносил удары один за другим, одновременно уклоняясь от меча противника. Набивая песком овечьи шкуры и подвешивая их на деревьях, Ник научился драться одновременно с тремя противниками. Это были элементы древней восточной борьбы. Откуда ее знал его учитель – осталось для Ника тайной. Спартанец научил его также некоторым приемам, которые придумал и разработал сам: как уклоняться от скачущего галопом коня, как защищаться щитом от прямого удара противника, уходя корпусом в сторону и одновременно неожиданно атакуя сбоку, и многим другим. Ник беспрекословно выполнял все его требования. Как заведенный он бегал, прыгал, подтягивался, отжимался, таскал камни и рубил, рубил и рубил. Ночью он падал от усталости и спал как убитый.

Дни проходили за днями. Время летело для него очень быстро. Иногда он с ужасом замечал, что начинает забывать свою Аэллу. А иной раз, наоборот, она отчетливо возникла у него перед глазами. В эти моменты единственным, что давало Нику возможность не сойти с ума, были бесконечные изнуряющие тренировки. Однажды утром после очередного пробежки через лес спартанец спокойно сказал ему, что завтра занятий не будет.

– Как не будет?! Почему? – Ник с удивлением уставился на него. – Ведь мы готовимся к бою с Амфионом, мы должны еще больше тренироваться! – от волнения он схватил спартанца за рукав.

– Я научил тебя всему, что знал сам, – грустно сказал старик, понимая, что он лишает себя ученика. – Больше я уже ничего не смогу тебе дать. Ты готов к бою. Сегодня ты спустишься с гор и пойдешь в город.

Он порылся в углу хижины и извлек из-под груды тряпок великолепный клинок. Солнце сразу заиграло на его лезвии.

– Этот клинок принадлежал самым прославленным воинам Греции. Его сделал лучший мастер Эллады Ксантикрит. Он подкинул в воздух шелковый платок, который извлек из глубины хитона и, резко взмахнув мечом, легко разрубил его надвое.

– Секреты выплавки стали этого клинка ушли в могилу вместе с мастером. Только оружие, выкованное богом Гефестом, лучше этого. Я хотел подарить его сыну, – сказал он задумчиво, – но у меня его нет, вернее, теперь есть. Клинок твой.

– Это тот самый меч?

– Да, это меч моего учителя Анаксагора. Я убил им Иолая, а ты убьешь Амфиона! Ты мой последний ученик, других не будет! Помни мои наставления, берегись левой Амфиона, он использует кинжал и, уходя от удара мечом, бьет им с разворота.

Ник молча взял меч, поклонился Мастеру и пошел вниз, не оглядываясь.

– Прощай! – услышал он вслед. – Да будет с тобой благословение Богини!

Прежние чувства вновь нахлынули на Ника. Он вдруг понял, как хорошо ему было с учителем. Он словно заменил ему отца. Физические нагрузки оттеснили его душевные муки на второй план. В лесу он был счастлив! Он даже начал забывать про Аэллу! И вот, все вернулось на свои места, и он должен выполнить задуманное и отомстить.

Солнце сияло над пробудившимся Олимпом. Зевс сладко потянулся, сидя на своем троне, зевнул и, приложив ладонь ко лбу, стал всматриваться вдаль. От всевидящего ока повелителя ничто не могло ускользнуть. Порхая