Не успела дверь из матового стекла закрыться, как Афина налетела на меня желтым смерчем.

– Что там у вас за история с Эстер и Данте? Она едва не подала официальную жалобу!

Я моргнула:

– Эстер чуть не подала жалобу?! Вы шутите? – Не сводя с меня глаз, Афина уселась за свой глянцевый стол. Я осталась стоять. – Они с Данте проникли в Мерри-Вуд, несмотря на то что им категорически запрещалось это делать.

Я догадалась, что начальница хмурится, хотя лоб ее оставался неподвижным и гладким, как яйцо.

– Что за Мерри-Вуд?

– Дом, в саду которого проходили съемки для «Аванти».

– Ах да, конечно. Ну и?..

– Эти двое взломали ведущую в сад дверь и зашли в дом, чтобы заняться там сексом.

Афина сощурила глаза, переваривая услышанное:

– Ты уверена?

Ее увешанные перстнями пальцы поглаживали золотую перьевую ручку.

– Не цветы ж они там поливали! – Получив в свой адрес знаменитый взгляд Дарт Вейдера, я откашлялась. – Совершенно уверена. Я их собственными глазами видела. У кого-то есть сомнения?

– Эстер утверждает, что они вошли просто посмотреть – она интересуется архитектурой.

Я фыркнула:

– Вот чушь! Врет она все. Архитектура ее точно не интересовала.

Афина продолжала сверлить меня глазами.

– Они не имели никакого права, – продолжала я, едва сдерживая злость при воспоминании о том, как на меня смотрела Лили. – Я обещала миссис Крукшенк, что никто не войдет в дом, а Эстер и Данте нарушили запрет.

– Леони, я в курсе, что ты наобещала той бабульке, – сказала Афина, перебирая на столе бумаги. От негодования у меня задрожала челюсть. Как она посмела так отзываться о Лили? – Конечно, учитывая, что дело было на съемках, Эстер и Данте повели себя… не совсем подобающе. Но взгляни на все моими глазами.

«Не совсем подобающе?»

Сквозь панорамное стекло кабинета я чувствовала, как коллеги изо всех сил изображают занятость, однако то и дело, как сурикаты, вытягивают шеи поверх экранов.

Афина скрестила длинные пальцы под подбородком.

– Хотя «Богиня» – престижный журнал, у нас есть конкуренты. Для того чтобы быть лучшими, нам нужны лучшие модели. – Она досадливо поморщилась. – Ты должна понимать, что недовольство таких людей, как Эстер Дрю, не идет на пользу ни нашим тиражам, ни в конечном счете нашей репутации.

Я подалась вперед, нервы напряглись до предела. Начальница, с ее острым как бритва носом и безупречной помадой, конечно, внушала трепет, но всему есть предел!

– Афина, мне стоило огромных усилий убедить миссис Крукшенк пустить нас в сад. Она поверила мне на слово. И теперь из-за шалостей этих двоих, вломившихся в чужой дом, я не только подвела эту даму, но и потеряла сто фунтов.

– Не поняла?

– Я написала миссис Крукшенк долговую расписку на покрытие ремонта поврежденной двери и положила ей в почтовый ящик.

Афина терпеливо слушала.

– Дело в том, что миссис Крукшенк вошла как раз тогда, когда супермодели собирались поиметь друг друга в гостиной. Я готова была сквозь землю провалиться.

Афина забарабанила туфлей под столом.

– Ладно. Я распоряжусь прислать этой миссис Крукшенк огромный букет цветов. Надеюсь, этого хватит.

Что значит «хватит»? По-моему, от Лили Крукшенк букетом орхидей не отделаешься.

– И не забывай думать, прежде чем говорить, Леони, – продолжала начальница. – В нашем бизнесе постоянно приходится иметь дело с взбалмошными творческими натурами.

У меня отвисла челюсть. То есть Эстер Дрю и Данте собирались совокупиться, незаконно вторгшись в дом, потому что они, видите ли, «творческие натуры»?

– Проникновение в чужие владения – уголовное преступление. И вам это прекрасно известно. Миссис Крукшенк вправе заявить в полицию о взломе и вторжении, не говоря уже о том, чтобы подать на нас в суд за нарушение контракта.

В зеленых глазах Афины впервые вспыхнуло беспокойство.

– Тебе не кажется, что мы раздуваем из мухи слона?

Я покачала головой:

– Нет, не кажется.

Судя по выражению лица Афины, она считала, что мне вообще не следовало открывать рта. Выходит, я должна была закрыть глаза и пройти мимо?

– Видишь ли, ты раньше работала в небольшой местной газете, и, конечно, для тебя это все – настоящий культурный шок…

Я с трудом сдерживалась. Допустим, «Вести Силвер-Несса» действительно небольшая местная газета, зато, по крайней мере, ее сотрудники вели себя достойно!

– В большом бизнесе все иначе, – объясняла начальница со снисходительной улыбкой, не затрагивающей глаз.

Кто бы сомневался!

– Я согласна, – продолжала она. – Эстер и Данте не должны были так себя вести, но нам, скорее всего, еще не раз придется с ними работать. С такими востребованными супермоделями важно поддерживать хорошие отношения.

Настало время сообщить ей, что на свете есть и другие модели.

– Вы знаете, я как раз об этом думала, – ответила я, нависая над столом. – Почему бы нам не выпустить номер, где в качестве моделей будут фигурировать обычные люди?

У Афины был такой вид, словно она только что села на булавку.

– Пардон?

– Обычные люди, – повторила я, не испугавшись ее сощуренного взгляда. – Настоящие читательницы, а не профессиональные модели.

Она чуть не прыснула со смеху:

– Что за бред? С какой стати?

– Потому что именно такие женщины тратят на наш журнал свои кровно заработанные деньги. Если бы им сказали, что у них есть шанс позировать для «Богини»…

– «Богиня» должна вдохновлять! – перебила Афина. – Это стиль жизни. Образ мышления. Если мы начнем фотографировать реальных читательниц, куда мы скатимся? Ты еще скажи, что нам пора создать рубрику «Меняем имидж»!

Я поджала губы. Именно это я и хотела предложить. Как же я скучала по спорам о «росписях» чаек на набережной Силвер-Несса и историям о библиотечных книгах, которые возвращали с опозданием на тридцать лет!

– Я о том и говорю, – не сдавалась я. – Мы ведь хотим, чтобы читатели «Богини» отождествляли себя…

Афина, как кобра, поднялась из-за стола и, подойдя к двери кабинета, распахнула ее, сверкнув клюквенно-красными ногтями.

– Благодарю, Леони. Вопрос закрыт. – Она прикусила губу. – А что касается твоей неприятной привычки расстраивать людей… Чтобы я больше не слышала подобных жалоб, поняла?

«Расстраивать людей?»

Я открыла было рот, готовая выплеснуть свою досаду, но вовремя одумалась. Афина, конечно, намекала на инцидент с Тилли Кребтри и тональной основой «Глориус».

Я вернулась к своему столу, кипя от негодования. Если, чтобы не расстраивать людей, надо врать им в лицо, то в гробу я видала таких конформистов…

– И еще, Леони, – пронесся над морем голов зычный голос Афины. – Я позабочусь о том, чтобы тебе компенсировали расходы на ремонт двери.