– Диан и мистер Бухари считают иначе.

Диан. Мне вспомнилось, что преподавателя охоты за призраками зовут Диан Ортес. Кроув называет его просто по имени?

Кроув обхватил меня за талию, озадачив этим жестом и меня, и Паркера.

– Пора на математику. Ты же не хочешь рисковать своей оценкой по интегральному исчислению, братик.

Паркер скрипнул зубами, а затем оскалился.

– Повторяешься, Кроув. Даже все призраки уже в курсе, что ты на две минуты старше меня. Поздравляю. Твои усилия должны быть оценены по достоинству. Не дождусь, когда тебе за это грамоту выдадут.

Мне показалось или отношения между близнецами и правда были паршивые? В общем и целом? Это ощущалось с момента моего прибытия.

Взгляд Паркера снова скользнул к руке Кроува на моей талии, которую я так и не стряхнула. Почему вообще? Так ли уж мне это необходимо? Похоже, ответ таков: к сожалению, да, потому что мне не хватает телесного контакта с настоящими людьми, а не с Реми.

– Что это за жесты, будто ты хочешь показать, что она принадлежит тебе? Она арбуз принесла или что?

Словно в потрясении, я посмотрела в глаза Паркеру. О нет, он не испортит мне воспоминания о любимом фильме. Ну ладно, «Грязные танцы» – любимый фильм Реми, но мы часто смотрели его вместе, и я не хочу вспоминать о Кроуве и его руке, когда Бэйби в той сцене скажет, что принесла арбуз на вечеринку.

– С ума сойти как смешно. – Кроув запрокинул голову, но так и не отпустил меня, так что я взяла инициативу на себя и отошла на безопасное расстояние. Да что не так с этими близнецами?

Две призрачные девушки, пролетавшие мимо, с любопытством посмотрели на нас, но тут же поймали мой прищуренный взгляд. Они поняли намек и сделали вид, что просто пролетают мимо.

Паркер, разумеется, игнорировал меня, и это раздражало. Он хочет показать мне, что я не стою его внимания? Что он теперь обо мне думает? К сожалению, мне не представилось возможности спросить его об этом. Паркер бросил на Кроува последний взгляд, а затем развернулся.

– Я сообщу директрисам, что ты собираешься удостоить их визита после занятия СО охотников за призраками.

Он не увидел, как Кроув скривил рот и беззвучно передразнил брата.

Да, отношения у них и в самом деле не очень…

На рисовании, которое стояло последним сдвоенным уроком перед специальными занятиями, мне впервые за этот день удалось расслабиться. Наш преподаватель мистер Орби – невероятно милый, с невероятным количеством волос на лице и руках – предложил нам воплотить на холсте сцену из повторяющихся сновидений. По сути то, чем я охотно занималась и дома. Перерабатывала кошмары с помощью карандашей и красок. В самом деле, мистер Орби, наш преподаватель-кубинец, спас мой день. Я всегда подозревала, что искусство – ответ на все вопросы.

Чтобы лучше со мной познакомиться, мистер Орби в первые минуты расспрашивал меня своим непринужденно-заговорщическим тоном. Всю вторую половину занятия он рассказывал мне о своем детстве на Кубе и о том, что сейчас он задумался об усыновлении. При этом глаза у него блестели, как у ребенка на Рождество. Внезапно я обнаружила, что у меня болят уголки рта от того, что я слишком много улыбаюсь. Непривычно, но я ничего не могла с собой поделать. Этот преподаватель был просто чудесен.

– Вот это изображение немного похоже на мою мачеху. – Мистер Орби наклонил голову, так что ухо почти коснулось воротника рубашки. К его виску пристало немного белой краски. – Когда закончишь, мой отчим заплатит за это немало денег. Он бывший экзорцист, знаешь? – Мистер Орби подмигнул, и я поняла, что это была шутка. Насчет моей картины и жутких тварей, изображенных на ней. Кошмары. Я проследила взглядом мазки и штрихи. Простым карандашом было бы еще лучше, но и так сойдет.

Под конец я испачкала кончики пальцев серым, пока все усерднее вырисовывала разрушенный город и мертвых детей на улицах. Оставалось добавить кровь и лица детям.

Над городом вместо облаков плыли монстры. Слева разинул пасть тот, который был якобы похож на мачеху преподавателя. Я снова улыбнулась, и в тот же момент мистер Орби отошел от меня, взмахнув рукой.

– Это немного пугает. – Кроув встал позади меня, рассматривая холст. – Я бы скорее ожидал увидеть котиков и единорогов.

Я подняла брови.

– Ты еще не видел моих татуировок.

– Там котики и единороги?

– Нет, отрезанные головы парней, которые слишком действуют мне на нервы.

Справа, у соседнего мольберта, кто-то засмеялся. Паркер. Я еще никогда не слышала, как он смеется.

– Понимаю. Но однажды тебе понадобится натурщик… – Кроув игриво пошевелил бровями.

– И тогда я попрошу Паркера. Вот что я думаю. – Старательно сохраняя спокойствие, добавила в серо-белую смесь немного коричневой умбры. Не обращая внимания на реакцию Кроува, хотя и не отказалась бы увидеть сейчас его лицо.

Как раз когда прозвенел звонок, я нанесла последний слой белых мазков, придавая картине трехмерный эффект. Ко мне подошел мистер Орби.

– Интересно. – Он наклонил голову. Сначала направо, потом налево. – Вы видите во сне смерть своей сестры и мою мачеху.

Ох. Я опять забыла, как много в этом интернате все обо мне знают. Обо мне и моем прошлом. Я заставила себя не отвечать – просто смотрела на шестерых маленьких девочек, изображенных на моем холсте. Все они погибали разными смертями. Та из них, которая лежала посреди улицы с ножом в груди, решила я, больше всего похожа на Нову. Но и остальные довольно хорошо удались.

– На сегодня хватит. – Мистер Орби хлопнул меня по плечу, и я чуть не расплескала мутную воду из стакана. Я опустила в него кисточки.

– Порядок. – Я бы с радостью сидела здесь до полуночи. Словно на автопилоте поставила холст у окна, чтобы он просох. Рядом с чужими работами. На них были спортивные машины, лошади, океанские волны и парки развлечений. Наверное, очень приятно видеть такое во сне.

Странно, но после этого сдвоенного урока Кроув меня не ждал.

Я осмотрелась по сторонам. В коридоре никого не было. Все уже разбежались по своим специальным занятиям. Хорошо, я знала дорогу отсюда до подвала, через все загадочные двери, но потом… Почему коридор вдруг кажется таким мрачным? Может, запугивания Кроува начали постепенно на меня действовать. Ну, большое спасибо. И где прячется Реми?

– Ну что, совсем заблудилась? – Из тени неподалеку выступила человеческая фигура. Готова была поклясться, что только что Натальи не было в коридоре. Мне пришлось потереть лоб. Галлюцинаций со мной еще никогда не случалось.

– Кроув послал меня, чтобы я отвела тебя на тренировку. Ему помешали.

– Помешался? – переспросила я с глупым видом, надеясь хоть немного ее развеселить. Но с этой Белоснежкой или ледяной девой разговаривать было бесполезно. Она фыркнула.

– Его родители здесь, если тебе интересно. Они входят в наблюдательный совет школы. Разумеется, ты этого не знаешь. Но он собирается сегодня днем, это очень важно и, конечно, Паркер и Кроув попросились, чтобы их тоже допустили. – Она перевела взгляд на мои волосы, собранные с помощью карандаша, а затем на мои перепачканные серым цветом ногти. Она определенно подумала о том, что, к счастью, я никогда не окажусь настолько важной персоной, чтобы меня позвали на заседание совета. Что ж, если мне не показалось, то и ее тоже не пригласили. Иначе почему бы Кроуву пришлось просить ее сопроводить меня.

Шана, Ира и Варла занимались на том же курсе, что и я. Но нет, эти трое выбрали музыку вместо рисования, а сейчас они уже пошли на свое СО для медиумов. А, нет, Ира была среди экзорцистов.

Я подняла подбородок, крепче прижала сумку к себе и зашагала вперед, стараясь, чтобы шаги были четкими и громкими. Охотнице за призраками волей-неволей пришлось последовать за мной. Так она, по крайней мере, прикроет мне спину.

– Мне серьезно интересно, будешь ли ты вопить во весь голос, – спросила она, когда мы спускались