Шрифт:
Закладка:
— Видишь? — он сунул блестящий камешек Гедимину под респиратор. — Это нералит. Наткнулись на жилу. Наверху будут довольны!
Гедимин забрал у него обломок и увидел щётку микроскопических серых кристаллов. В стороне от основного сгустка прорастали другие, ещё меньше, заметные как крохотные блёстки в тёмном камне. «Сингит,» — сердце сармата пропустило удар, а затем забилось быстрее. «Преобразованный настуран. Здесь было вкрапление, а здесь… видимо, небольшие фрагменты. Ирренциевая руда на Земле… Кто бы в это поверил тридцать лет назад⁈»
Арсалан, уже забыв о найденной жиле, скрылся за грудой породы — пора было высматривать места для новых шпуров. Гедимин, наклонившись, отломил от камня ещё несколько фрагментов и, оглядевшись по сторонам, рассовал их по «карманам» скафандра. Никто ничего не заметил — филки, сгрудившись у проходчика, закидывали мелкие обломки руды в контейнер, фонари крепильщиков горели у дальней стены, и им тем более было не до Гедимина. Сармат, недовольно щурясь, оглянулся на грохочущий агрегат — сегодня он шумел не так, как вчера, будто один из барабанов вращался немного медленнее и оставал от остальных на доли секунды. «Наверху его починят,» — сказал себе Гедимин, отступая к стене забоя. «Там есть ремонтные бригады. Завтра всё будет в порядке.»
Обходя гору обломков, он подобрал ещё несколько камешков, уже не относящихся к нералитовой жиле, — для исследования могли пригодиться и они. Можно было бы просканировать их на месте, но Гедимин помнил, как нервно Арсалан относится к сканеру, — независимо от степени реальной опасности, незачем было его тревожить. «Уран замещается ирренцием даже на такой глубине. Прямой контакт тут невозможен, разве что облучение… так далеко от источников омикрона? Если бы это так работало, я не бился бы столько с реакторами. Надо хорошо всё изучить, должны быть какие-то закономерности, может, по ним вычислится причина…»
…Восемь небольших обломков гранита лежали на дне ящика, обёрнутые полосками бумаги и прикрытые защитным полем. «Добыть контейнер для образцов,» — сделал в памяти отметку Гедимин. «На полосе препятствий должен быть тонкий фрил. Нарезать на ленты и вынести.»
Он покосился на часы и тихо вышел из комнаты. Арсалан, судя по тишине за соседней дверью, ещё был в душевой — Гедимин оставил ему там «капсулу» из защитного поля и показал, как подогреть воду без штатных нагревателей, так что венерианец застрял в купальне надолго. «Что-то у него с ликвидаторами… и, скорее всего, из-за Квинция,» — думал сармат, обходя ряд бараков и мимо равнодушных патрульных уходя к полосе препятствий. «Постепенно выясню, а пока — не до этого.»
Сегодня сарматы в чёрных скафандрах собрались впятером. Кто-то уже отстрелялся, и теперь один из них выгребал из закутка между оплавленными стенами обломки фрила, другой, приложив трафарет, чертил новую мишень на разбитом пустом ящике, ещё двое объясняли что-то недавнему стрелку. Гедимин нарочно зацепился плечом за полуразрушенную стену, — ликвидаторы резко развернулись к нему, и тот, на чьей груди было больше нашивок, радостно усмехнулся.
— Уран и торий! — он вскинул руку в приветственном жесте, и Гедимин изумлённо замигал — он, конечно, не ожидал услышать «салют Саргона», но и выдуманная когда-то им фраза звучала тут очень странно. — Всё-таки пришёл! И хорошо, что без шахтёров. Твой друг, не в обиду будь сказано, какой-то пугливый. Как он вчера, не содрал с себя кожу в той трубе?
Гедимин качнул головой.
— Его друг погиб на Территориях, — мрачно сказал он. — Есть от чего стать пугливым. Ты Скегги Тарс?
Сармат ухмыльнулся и протянул ремонтнику руку.
— Именно так. Идите сюда, тески, — у нас пополнение! Как тебя, Гедимин…
— Гедимин Кет, — ремонтник по очереди пожал протянутые руки. — Мне дадут бластер?
— Само собой, — кивнул Скегги, оглядываясь на выгородку для мишеней. — Вот, возьми. Дежурная «Фокка», прожигатель. Майлог, ты пока отдыхаешь.
— Есть, — отозвался один из ликвидаторов и шагнул назад. Остальные расступились, оставив пустое пространство между Гедимином и Скегги и выгородкой, куда уже поставили ящик-мишень.
— Стреляешь без стойки, с рук, — пояснил командир, быстро проверяя механизм бластера, прежде чем передать его Гедимину. — Желательно в мишень. Сильно не волнуйся — мы просто посмотрим, что ты умеешь, и над чем дальше работать. Ты ведь пилот, не стрелок?
Сармат качнул головой. Снаружи «Фокка» выглядела исправной, но внутри одна из обсидиановых линз не то сместилась, не то треснула и работала теперь вполсилы — и это очень раздражало. «Гребучий ремонтный рефлекс!» — Гедимин досадливо сощурился, направляя бластер на мишень. «Надо сосредоточиться. Хорошо, цель не движется…»
Сначала ликвидаторы за его спиной перешёптывались, потом хмыкали, затем настала тишина. Отверстие в центре мишени выросло до размеров кулака, но аккуратно-круглым так и не стало, и Гедимин, оставив попытки выровнять края, поставил бластер на предохранитель и повернулся к Скегги.
— Я думал, ты ушёл. Так тихо… — он криво ухмыльнулся.
— Ага, — отозвался Скегги, взяв протянутый бластер. — Говоришь, пилот… Кто тебя тренировал?
Гедимин, больше не терзаемый ремонтным рефлексом, сообразил, что чего-то не учёл, и настороженно сощурился.
— Гуальтари, — ответил он. — Ты его, наверное, не знаешь…
Вместе со Скегги громко фыркнули ещё двое. Оставшиеся смотрели на них с недоумением, а на Гедимина — с тревогой.
— Понятно, — сказал Скегги, возвращая бластер Майлогу. — Спрашивать ничего не буду. Пойдёшь со мной. Майлог, продолжай, вернусь — проверю.
Гедимин чувствовал затылком их взгляды, когда вслед за Скегги кратчайшим путём обходил лабиринт. Командир ликвидаторов молчал, патрульные, расступившиеся перед ним у закрытого люка, слегка приподнятого над землёй, тоже не сказали ни слова. Освещённый туннель, достаточно широкий, чтобы двое сарматов могли идти рядом, плавно уходил вниз и внезапно разворачивался в обратную сторону, превращаясь в широкий тёмный ход. Его стенки были выстланы слоями защитного поля. В свете фонаря на стене блестнули длинные приклады — на стойке рядом висели кинетическая винтовка, огнемёт и плазменная пушка. Скегги
