Он не чувствует себя наделенным вселенской миссией. Конечно, Он открыт для «народов», полон любви и сострадания и к людям, которые не исповедуют религию Моисея. Разве не говорил Он, что должно возлюбить даже своих врагов? Но, выбирая своих двенадцать апостолов, Он показал, что приоритетом для Него остается символическое восстановление Израиля.

Показателен описанный евангелистами Матфеем и Марком эпизод с хананеянкой. Иисус не хочет, чтобы Его здесь узнали. Но одна женщина обязательно хочет поговорить с Ним. Она гречанка, то ли из Сирии, то ли из Финикии, а значит, язычница. Женщина умоляет изгнать беса, вселившегося в ее дочь. Иисус не отвечает на ее мольбы. Но женщина настаивает: «Господи, помоги мне!» Он отказывается: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева. <…> Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам». Она умоляюще говорит: «Господи! но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их». Тогда Иисус сказал ей в ответ: «О, женщина! велика́ вера твоя; да будет тебе по желанию твоему. И исцелилась дочь ее в тот час» (Мф. 15:24, 26–28).

Эта история иногда шокирует христиан. Она напоминает им, что «спасение идет от Иудеев», как Иисус уже говорил одной самарянке. И подтверждает, что Иисус пришел только к погибшим овцам дома Израилева. Нет, Он не философ-доктринер, излагающий urbi et orbi, то есть «всем и каждому» всеобщую истину. Он не Платон и не Аристотель. Он хочет остаться верным своему призванию. Хананеянка признает, что ей нет места за столом сынов Страны обетованной. Но задается вопросом: разве крохи, падающие с него, отнимут что-либо у детей Израиля?

Иисус потрясен мольбой женщины. Он больше не отказывает ей. Язычники тоже обретут право на спасение. Такова мораль этой истории, такой ее запомнят первые христиане-неевреи.

В Кесарии, городе тетрарха Филиппа

Возможно, что после короткого пребывания в Тире и Сидоне Иисус и Его ученики перебрались во владения Филиппа, брата Ирода Антипы. Они прибыли на окраину его столицы, когда-то города Паниаса (по имени бога Пана), переименованного в Кесарию в честь римского цезаря Августа. То был во многом эллинизированный город, где еврейская община, составляющая большинство населения, жила в окружении языческих культов.

Во время одной из остановок Иисус спрашивает у своих учеников о том, какое общее представление складывается о Нем: «За кого люди почитают Меня, Сына Человеческого?» (Мф. 16:13). Те признаются, что ответы здесь не единодушны. Никто не считает Его исключительной личностью, оторванной от истории Израиля. Тогда Он спрашивает у них: «А вы за кого почитаете Меня?» Симон-Петр говорит: «Ты — Христос, Сын Бога живого». «Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах; и Я говорю тебе: ты — Петр [камень], и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что́ свяжешь на земле, то́ будет связано на небесах, и что́ разрешишь на земле, то́ будет разрешено на небесах» (Мф. 16:15–19).

Итак, Иисус, находясь в чужой стране, приоткрывает завесу — по крайней мере частично — над тайной Своей личности. Да, Он действительно Христос, Мессия Божий. Но, как мы уже видели, понятие мессии неоднозначно. И Иисус отказывается от националистического толкования этого термина. Он не собирается ни побеждать врагов Израиля, ни созидать временное царство или же империю, главенствующую над другими народами. Он не собирается оказывать военного сопротивления римлянам.

Игра слов «ты — Петр, и на сем камне…» также понятна и на арамейском языке (kēfâ на арамейском — камень). По мнению Пьера Грело, Иисус видит эту будущую Церковь в преемственности с Первым (Ветхим) Заветом. Он возвещает рождение не новой секты, а общности обновленного Израиля, открытой для всех народов. Он же сказал, что пришел не отменить Закон, а исполнить его.

С этого момента Иисус настойчиво говорит о страданиях и смерти, которые Ему уготованы в Иерусалиме. С самого начала Своего служения обществу Он знал о своей судьбе и кончине. Его будут преследовать старейшины, первосвященники и книжники, Его убьют, и на третий день Он воскреснет. Симон-Петр прекословит ему: «Будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою!» Иисус резко отвечает: «Отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн! потому что думаешь не о том, что́ Божие, но что́ человеческое» (Мф. 16:22–23). В словах Своего апостола Иисус сталкивается с новым искушением — избежать страданий. Иисус, несомненно, размышлял над 53-й главой Книги пророка Исаии, где говорится о некоем избраннике бога Яхве, призванном пострадать во имя спасения своего народа:

«Он взошел пред Ним, как отпрыск и как росток из сухой земли… <…> Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши… <…> Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание… <…> Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребен у богатого… <…> На подвиг души Своей Он будет смотреть с довольством…. <…> …Он понес на Себе грех многих и за преступников сделался ходатаем».

Сам Иисус уподобляет Себя «Страдающему Божьему Слуге» из текста Исаии. Таким образом, впервые устанавливается связь между победоносным Мессией, которого ждет Израиль, и этой загадочной фигурой. Иисус станет одновременно и Мессией, и Страдающим Божьим Слугой.

А вот эпизод с сыновьями Зеведеевыми Иаковом и Иоанном, которые хотели бы сидеть рядом с Иисусом в Царстве Божием. «Не знаете, чего просите. Можете ли пить чашу, которую Я буду пить, или креститься крещением, которым Я крещусь? Они говорят Ему: можем. И говорит им: чашу Мою будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься…» (Мф. 20:22–23). Так Иисус возвещает не только о своей грядущей смерти — именно эту чашу Ему предстоит испить, — но и о будущей мученической гибели апостола Иакова[35].

Иисус обличает гордыню властвующих над народами. «Кто хочет быть бо́льшим между вами, да