«на той стороне моря», недалеко от Вифсаиды. «Равви, когда Ты сюда пришел?» (Ин. 6:25) — спрашивают они с удивлением, потому что знают, что накануне Он отпустил своих учеников одних.

И, как обычно, Иисус отвечает поучением: «Старайтесь не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий, ибо на Нем положил печать Свою Отец, Бог» (Ин. 6:27). Этими словами Иисус начинает свою последующую речь. «Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда.< …> Воля Пославшего Меня есть та, чтобы из того, что Он Мне дал, ничего не погубить, но все то воскресить в последний день» (Ин. 6:35, 40).

Ропот среди собравшихся. Как может этот Иешуа сын Иосифа (Ieschoua bar Josef) говорить, что Он хлеб, сошедший с небес? Это безумие! Но учитель заставляет аудиторию замолчать, продолжая: «Никто не может прийти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня… <…> Верующий в Меня имеет жизнь вечную» (Ин. 6:44, 47).

Итак, истинный хлеб — это закон Божий. Главное — верить. Но это также и пища: «Я есмь хлеб жизни. Отцы ваши ели манну в пустыне и умерли… <…> …Ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира» (Ин. 6:48–51).

Общее удивление, скандал. Как может этот человек отдавать свою плоть на съедение? Временами Иисус приспосабливает свою речь к пониманию Своих слушателей, а временами провоцирует их. Он настаивает: «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 53). Он снова отождествляет себя с Сыном Человеческим. Более того, вместе с плотью он отдает и кровь свою: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие» (Ин. 6:54–55).

Слушающие Его едва не задохнулись от ужаса. В еврейской Библии кровь — это воплощение самой жизни, и человек не имеет права к ней прикасаться. Яхве запретил пережившему Потоп человечеству вкушать плоть «с душой ее, с кровью ее». Моисей напоминает об этом в предписаниях книги Левит: «И никакой крови не ешьте во всех жилищах ваших ни из птиц, ни из скота; а кто будет есть какую-нибудь кровь, истребится душа та из народа своего». Этим объясняется абсолютный запрет у евреев на употребление в пищу останков животного, убитого диким зверем или умершего естественной смертью. Тем же объясняется и ритуальное заклание животных, у которых предварительно перерезают дыхательное горло и пищевод и сливают всю кровь.

Следует отметить, что в тот момент Иисус не провозглашает Евхаристию[33]. Он лишь говорит: «Хлеб, который Я дам». Евхаристия как церковное таинство появится после земной смерти Иисуса: раздаваемый хлеб будет символизировать Его пронзенное Тело, а вино — Его пролитую Кровь. Он объявляет о Своей грядущей добровольной смерти, о жизни, отданной во имя и ради ближних своих.

Это момент великого разрыва, который богословы и историки назовут «галилейским кризисом». Многие из тех, кто следовал до того за Иисусом, вернулись домой обескураженными. Они не понимают Его послания. А двенадцать апостолов? Иисус спрашивает их: «Не хотите ли и вы отойти?» И тогда говорит Симон-Петр, провозглашая следующие слова веры: «Господи! к кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни: и мы уверовали и познали, что Ты Христос, Сын Бога живого» (Ин. 6:67–69).

А Иисус продолжает: «Не двенадцать ли вас избрал Я? но один из вас диавол» (Ин. 6:70).

В земле Гадаринской

Притягательность учения Иисуса весьма ослабла. После неудачи в Иудее Он потерпел неудачу в Галилее. Тетрарх Ирод Антипа встревожен, он хочет встретиться с Иисусом, увидеть, как тот совершит какие-нибудь чудеса, а потом избавиться от Него. Иисус знает, что Его безопасность под угрозой. И Ему снова приходится бежать.

Но тем не менее Иисус не возвращается в Иерусалим. Нет Его там и на Пасху 32 г. н. э., которая пришлась на 15 апреля. Он уходит в незнакомые Ему земли. Сложно с точностью определить этапы Его короткого служения после пребывания в Галилее. Достигнув Вифсаиды, Он пересекает Голанские высоты. Дошел ли Он тогда до рыбацкой деревни Гергеса на другом берегу озера? Именно в этой земле Гергесинской произошло «чудо со свиньями».

На окраине этой деревни жил человек, «одержимый нечистым духом». Иисус изгоняет бесов из несчастного, повелев нечистому духу уйти. На вопрос «Как тебе имя?» несчастный отвечает: «Легион имя мне, потому что нас много». Нечистые духи просят Иисуса: «Пошли нас в свиней», что паслись на горе неподалеку. «И устремилось стадо с крутизны в море, а их было около двух тысяч; и потонули в море» (Мк. 5:9, 12, 13). Разгневанные гибелью своих животных, жители Гадары «начали просить Его, чтобы отошел от пределов их» (Мк. 5:17). Исцеленный бесноватый, напротив, просит Его остаться.

Иисус в Финикии

Покинув окрестности Геннисаретского озера, Иисус направляется в сирийские Тир и Сидон. Расположенный на скале город Тир — финикийский порт, финансовый центр и перекресток караванных путей. Влияние этого города распространяется на весь Ближний Восток, он доминирует в экономике внутренних районов Ливана. Это «рынок народов», как однажды сказал пророк Исайя. Несмотря на то что ко временам Иисуса пора его расцвета уже завершилась, Тир по-прежнему благоденствует. Город Сидон, прозванный Великим, расположен в 35 км к северу и менее населен. Но это и оживленный порт, живущий в экономической орбите Тира. Здесь, в стране язычников, деньги текут рекой. Здесь правит грозная царица Иезавель, дочь царя Тира и Сидона, вышедшая замуж за Ахава, царя Северного Царства[34]. Это Иезавель ввела в Израиле культ своих богов Ваала и Ашеры. В Тире был храм и другого бога — Мелькарта (отождествлявшегося с греческим Гераклом), в честь которого раз в пять лет проводились игры.

И снова Иисус меняет тактику. Он перестает проповедовать перед толпами и разрешать споры. Он встречается с общинами близкой Ему диаспоры. Ведь про Него знают и в