Шрифт:
Закладка:
Иерусалим, октябрь 32 г., праздник в самом разгаре. Религиозные власти разыскивают Иисуса, чтобы задержать Его. Но где же Он? И что это за человек? Мудрец или лжепророк? На четвертый день праздника Иисус внезапно появляется. Он поднимается в Храм и проповедует там на виду у всех. Он говорит уже не сидя, как рабби, а стоя перед людьми. Авторитетность, с которой Он наставляет народ, возмущает слушающих Его фарисеев. Они набрасываются на Иисуса — по какому праву Он обращается к иудеям в самом священном для них месте? Иисус жестко отвечает. Разве Моисей не даровал им Закон? Но этот Закон, который исходит от Бога, они не применяют на деле! «За что ищете убить Меня?» (Ин. 7:19) — неожиданно спрашивает Иисус. Они отвечают: «Не бес ли в Тебе? кто ищет убить Тебя?» (Ин. 7:20) Иисус продолжает: «Одно дело сделал Я, и все вы дивитесь» (Ин. 7:21). Он имеет в виду исцеление несколькими месяцами ранее парализованного в Вифезде. «Если в субботу принимает человек обрезание, чтобы не был нарушен закон Моисеев, — на Меня ли негодуете за то, что Я всего человека исцелил в субботу? Не судите по наружности, но судите судом праведным» (Ин. 7:23–24).
Видя, что Иисус проповедует совершенно свободно, некоторые задаются вопросом, а не признали ли власти Храма Его Мессией? И многие следуют за Ним. А другие возражают: мы ведь знаем Его происхождение, а когда придет Помазанник Божий, никто не будет знать, откуда Он родом! Иисус отвечает: «И знаете Меня, и знаете, откуда Я; и Я пришел не Сам от Себя, но истинен Пославший Меня…» (Ин. 7:28).
Благочестивые фарисеи, возмутившись, доносят на самозванца служителям охраны Храма. Так зарождается коалиция фарисеев и саддукеев, которая впоследствии приведет к суду и приговору Иисуса.
Вода и свет
В последний день праздника Иисус возвращается в Храм. Он встает перед людьми подобно пророку и восклицает: «Кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой» (Ин. 7:37–38). Евангелист видит в этом провозглашение Святого Духа. Иисус произнес эту фразу по особенному случаю: в последний день Суккота целая процессия отправляется за водой из Силоамской (Шилоахской) купели — места «водочерпания», или «спасения». Затем два священника проводят всех в Храм через ворота Никанора. Один из них поднимает перед собравшимися и служителями храма золотой сосуд с водой, второй — с вином, они торжественно выливают оба сосуда на жертвенный алтарь.
Не менее 77 быков будут принесены в жертву от имени 77 народов земли. Этот ритуал имеет духовную значимость и связан со Словом Божьим. Вода всегда считалась мощным символом. Иудейская традиция провозглашала, что в день прихода Мессии в пустыне забьют животворящие источники и сделают ее плодородной. Не сам ли Иисус обещал самарянке, что даст ей воду, которая утолит всякую жажду и станет источником вечной жизни? Так что теперь Его слова, произнесенные посреди Храма, обретают значимость мессианского послания.
Возникают жаркие споры, но в конце концов никто не осмеливается арестовать Иисуса. Даже охраняющие Храм стражники потрясены. Почему они ослушались приказа? «Никогда человек, — отвечают они, — не говорил так, как Этот Человек» (Ин. 7:46). Фарисеи в ярости.
Праздник Кущей завершается вечерним обрядом зажигания огней. Четверо молодых людей взбираются по лестницам, приставленным к светильникам, и зажигают их. Все поют и танцуют перед огнями с факелами в руках. День прихода Мессии будет также днем Света.
И снова Иисус говорит как пророк. Он провозглашает: «Я свет миру; кто последует за Мной, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни» (Ин. 8:12). Возмущенные фарисеи заявляют, что у Него нет свидетелей, а потому Он не может ничего доказать. Иисус утверждает, что Его свидетельство обоснованно, потому что исходит от Отца: «И в законе вашем написано, что двух человек свидетельство истинно. Я Сам свидетельствую о Себе, и свидетельствует о Мне Отец, пославший Меня» (Ин. 8:17–18). Здесь Иисус снова дистанцируется от закона Моисеева. «Где Твой Отец?» — спрашивают Его. «Вы не знаете ни Меня, ни Отца Моего; если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего» (Ин. 8:19).
Из этого обмена фразами видно: споры были бурными, а противостояние — жестким. Иисус страдает от того, что Израиль отвергает Его точно так же, как отвергал в свое время пророков Исаию, Иеремию, Осию, Амоса и многих других.
Споры продолжаются
Иисус повторяет своим оппонентам, что собирается «уйти». И те наконец-то понимают, что Он имеет в виду собственную смерть. Уж не собирается ли Он покончить жизнь самоубийством и кануть во тьму потустороннего мира? «Вы от нижних, Я от вышних; вы от мира сего, Я не от сего мира, — отвечает он. — Потому Я и сказал вам, что вы умрете во грехах ваших…» (Ин. 8:23–24). И это «Я не от сего мира» — новое обращение к Божественному имени. Фарисеи и саддукеи все еще не понимают: «Кто же Ты?» «Когда вознесете [на крест] Сына Человеческого, — отвечает Иисус, — тогда узнаете, что это Я и что ничего не делаю от Себя, но как научил Меня Отец Мой, так и говорю» (Ин. 8:28).
Его собеседники по-прежнему враждебны и уязвлены до глубины души. Как же это Он мог сказать: «…познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32)? Пусть они и под римской оккупацией, но они — потомки Авраама и никогда не были ничьими рабами. А Он говорит, что «всякий, делающий грех, есть раб греха» (Ин. 8:34), и только «если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (Ин. 8:36). Нет, они отказываются слушать. Они из колена Авраамова, рождены не от «блуда» и признают только одного Отца — Яхве! Здесь, похоже, скрывается намек на тайну рождения Назарянина, которого молва уже превратила в незаконнорожденного.
Враги Иисуса обвиняют Его
