– А на лошади она тоже ленится?

– Понятия не имею. Я вообще не знаю, чем они там занимаются.

– Так, может, стоит съездить, посмотреть?

– Когда? – возмутилась мама. – Я на работе устаю, потом еще с Олей сидеть, следить, как играет… Леша, послушай, я понимаю, что дочь наплела тебе с три короба про страдания, про то, что не хочет заниматься музыкой, а я заставляю…

– Да ничего она мне особо не рассказывала, – как-то грустно сказал папа. – Я сам все видел в этой конной академии.

– Подростки в ее возрасте не любят заниматься, у них в голове только развлечения, – назидательно произнесла мама. – Все эти лошади – блажь, ничего больше. Сидишь себе, а лошадь тебя везет.

– Аня, спорт – это тоже работа, – возразил папа. – И выигрывают те, кто пашет.

– Ну это не про нашу дочь. И давай больше не будем об этом. После случившегося про лошадей Оля забудет раз и навсегда, – отрезала мама.

– Тогда и про твое фортепиано тоже! – в отчаянии выкрикнула я, выскакивая на кухню.

– Оля, как ты себя ведешь? – возмутилась мама, но мне было наплевать.

– Я не стану больше ходить в музыкалку! Меня от нее тошнит! И от вас всех тоже!

Последнее вырвалось само.

– Оля! – с укором воскликнул папа, а мама потребовала:

– Немедленно извинись!

– И не подумаю! Вы же учили меня говорить правду? Так вот: я ненавижу музыку! И больше не стану играть, а в восемнадцать лет уеду на конезавод! – Я шмыгнула носом, сведя на нет весь эффект от пламенной речи.

Мама еще больше нахмурилась:

– Оля, с тобой мы поговорим позже. Леша, спасибо, что зашел…

Но папа покачал головой.

– Нет, Аня, так больше не будет. Это и моя дочь, и я не желаю ломать ей жизнь в угоду твоим несостоявшимся амбициям.

– Моим? – Мама почти взвизгнула.

– Это ты всегда мечтала о музыке, а не Оля.

Я вытерла слезы и дернула отца за рукав:

– Пап, не надо. Не ссорьтесь из-за меня.

Он тяжело вздохнул:

– Ребенок, послушай…

Неизвестно, что он хотел сказать, поскольку его прервал дверной звонок.

– Добрый день, – раздался смутно знакомый голос. – Скажите, а Быстрова Ольга здесь остановилась?

– Да, – Бронислава Александровна явно растерялась. Я ей даже посочувствовала: не квартира, а проходной двор какой-то.

– В таком случае, вы позволите?

– Заходите.

– Спасибо. Мальчики, осторожно.

Послышался шум, словно разувалась сороконожка. Сгорая от любопытства, я выглянула в коридор и увидела Витю с Толей в сопровождении уже знакомой мне рыжеволосой женщины. Той самой, которая вчера была в конной академии.

– Ольга, добрый день! – вежливо поприветствовала она.

– Э-э-э… здрасьте… – Я переводила взгляд с нее на близнецов. Женщина улыбнулась и обратилась уже к моим родителям, которые тоже вышли в коридор. Даже бабушка, и та выглянула из дверей спальни.

– Извините, что без приглашения. Позвольте представиться: Екатерина Викторовна, хозяйка и директор конной академии «Оседлать мечту». А это мои сыновья – Витя и Толя.

Сыновья? Я оторопело смотрела на мальчишек, не понимая, почему я не поняла это раньше. То, с какой легкостью они общались со всеми сотрудниками и решали проблемы, должно было натолкнуть на подозрения.

– Добрый день, – тем временем хором поздоровались близнецы.

– Очень приятно, – отозвался папа. Мама только кивнула, напряженно смотря на незваных гостей.

– Как я понимаю, вы родители Ольги? – продолжала женщина. – Мне бы хотелось переговорить с вами и с вашей дочерью.

– О чем мы можем разговаривать? Особенно после того, что случилось! – возмутилась мама, но папа взглядом остановил ее.

– Если хозяйка квартиры позволит, – начал он.

Бронислава Александровна только улыбнулась:

– Проходите на кухню. Думаю, там будет удобно. Мальчики, пойдемте, я дам вам стулья, чтобы все сели.

Пока взрослые рассаживались, я подошла к близнецам:

– Вы не говорили, что ваша мама – директор академии.

– А ты и не спрашивала, – хмыкнул Витя.

– И вообще, это что-то изменило бы? – улыбнулся Толя.

Я задумалась. Действительно, что? Не пошла бы с ними в Петергоф? Или не взяла бы шлем? Вряд ли. Поняв, что все осталось бы так же, я мотнула головой:

– Не-а.

– Вот видишь.

– А как вы вообще здесь оказались? – вдруг спохватилась я.

– Ну привет! Ты же сама нам адрес вчера написала, – фыркнул Витя.

– Вот мы утром маме все и рассказали, – подхватил Толя. – Нам, конечно, влетело, зато мама решила поговорить с твоими родителями. Ладно, пойдем, а то пропустим самое интересное.

Они подхватили стулья и прошли на кухню, где взрослые уже сели за стол. Все, кроме бабушки. Сославшись на здоровье, она предпочла уйти в комнату. А вот Бронислава Александровна на правах хозяйки квартиры осталась. Она даже не скрывала, что ей очень интересно, о чем пойдет разговор.

– Прежде всего я бы хотела принести извинения за поступки моих сыновей, – начала Екатерина Викторовна. – Они должны были рассказать мне все сразу… Хотя в этом случае ваша дочь не была бы допущена до вступительных испытаний, и мы не узнали бы, что она очень способная девочка.

Сердце подпрыгнуло в груди. Я с удивлением уставилась на рыжеволосую женщину. Способная? Я? И это говорит мне директор конной академии?! Заметив, что я улыбаюсь, мама нахмурилась еще больше.

– Я не понимаю, как вы вообще допустили несовершеннолетнюю к таким опасным животным без согласия обоих родителей? – процедила она. Папа кашлянул, а Екатерина Викторовна виновато улыбнулась:

– Нотариальное согласие одного из родителей при отсутствии прямого запрета второго вполне допустимо.

– Ах, даже так! – Мама обернулась к папе и зло на него взглянула. – То есть ты знал?

– Папа ничего не знал, – вступилась я. – Я попросила его сделать согласие на год, чтобы на соревнования ездить.

– В таком случае, Алексей, можешь его забрать! Больше никаких лошадей! – отрезала мама.

Рыжеволосая женщина покачала головой:

– Поверьте, вы совершаете большую ошибку.

– Я не совершаю ошибок! Вернее, единственная моя ошибка в том, что я поверила дочери и отпустила ее в Петербург! Теперь она еще и хромает!

– Хромает? – Екатерина Викторовна повернулась ко мне.

– Конь на ногу наступил, – нехотя пояснила я. – Ничего страшного.

– Врачу показывали?

– Зачем? – Я пожала плечами. – Он не сильно, к вечеру все пройдет, не в первый раз.

– Как не в первый? – обомлела мама.

Екатерина Викторовна улыбнулась:

– Еще одно доказательство того, что конниками не становятся, – ими рождаются, и близким остается только смириться.

– А если бы это был кто-то из ваших сыновей, вы бы смирились?

– И Витя, и Толя занимаются конным спортом.

– Ну конечно, – фыркнула мама. – Чем же еще им заниматься?

– Чем угодно. – Екатерина Викторовна пожала плечами. – Оба шахматисты, Толя хорошо рисует, а Витя занимается