Примером использования новой идеи на других полях, кроме первоначального и как бы очевидного для них пространства, могут служить рентгеновские лучи, которыми поначалу стали широко пользоваться в медицине, а потом в кристаллографии и космических излучениях. Сенсационный успех лучей, случайно открытых Вильгельмом Рентгеном 8 ноября 1895 года, во многом объясняется случайностью: тем, что в ходе самых первых опытов появился снимок, на котором были видны кости руки. Это произвело такое глубокое впечатление на публику и на медиков, что медицинские аппликации для нового типа излучений стали очевидными. Лишь впоследствии, в ходе направленного поиска, были найдены еще и иные возможности рентгеновского излучения.

Можно даже сказать, что такие переходы являются правилом, а не исключениями. Не успевают появляться новые разработки в одной области знания, как они тотчас же находят себе аппликации в иных сферах жизни. Декартовские оси координат были предназначены для определения местонахождения точек в пространстве, но они также стали использоваться в графиках анализа разнообразных событий и их динамики в абсолютно непространственных ситуациях. Прав был Федор Тютчев: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется».

Я хочу сказать, что рамки знаковых систем, придуманных и используемых на практике, могут серьезно измениться по факту их расширения как в родительской системе, так и за счет внесенных ими изменений в иные науки. Это серьезный источник для увеличения суммарного знания человечества и еще одно доказательство того, что знание — единая материя, образующаяся из перекрестного опыления и взаимодействия его многообразных составляющих. Таким образом элиминируются опасения тех философов, которых огорчало появление множества наук, расщеплявших человеческое знание на не связанные между собой отдельные части. Такие опасения высказывал, например, Огюст Конт в своем упомянутом выше «Духе позитивной философии» и другие выдающиеся мыслители.

Думается, что мы достигли такого этапа созидания знаний, когда естественный процесс их специализации и разделения в рамках существующих наук сопутствуется его синтезом и интеграцией в едином массиве познанного человечеством материала. Создание информационных технологий, позволяющих объединение огромных объемов знания в одном месте и потоке, является достаточно убедительным доводом в пользу такого допущения.

Как лингвист, я чувствую это особенно отчетливо. Когда-то я составлял словари, пользуясь карточками, — одна карточка для каждой словарной единицы. Эти карточки складывались в продолговатые коробки; ими была заполнена моя комната. Сегодня я сижу у компьютера и получаю из него все, что мне нужно, — намного больше сведений о каждом слове или термине, чем раньше, все нюансы его изменений и связей. Я давно перестал покупать новые словари, поскольку те данные, которые нахожу в компьютере, превышают возможности любых печатных изданий. К тому же компьютерные словари всегда готовы к исправлениям и пополнениям, о чем их авторы просят всех будущих потребителей. Мы вообще быстро идем к исчезновению книг как физических объектов, ибо распространение литературы через Интернет оказывается гораздо эффективней и дешевле.

Когда-то изучение иностранных языков происходило либо в классе, либо самостоятельно с помощью учебников и иных наглядных пособий. Главным недостатком классного метода обучения языкам было то обстоятельство, что преподаватель — школьный или вузовский — обращался к разношерстной аудитории en masse, совершенно не имея возможности учесть индивидуальные особенности своих учеников. Компьютер может ориентироваться на такое разнообразие методических подходов, которое не снилось прежде ни в классном, ни в самостоятельном изучении языков. То же самое в принципе касается всех иных учебных предметов. Мы просто еще не знаем, как к этому лучше подойти, так как находимся в самом начале революционных преобразований всего учебного процесса познания. Думается, что опыт коронавирусного потрясения, когда дистанционное обучение стало единственной панацеей для отлученных от школы учащихся, показал, что именно дистанционные методы очень скоро окажутся в центре внимания методистов и преподавателей.

Глава 13. Этические проблемы процесса познания

Любая жизненная ситуация обременена своими нравственными осложнениями; не является в этом плане исключением и процесс познания. Сейчас, когда я пишу эти строки, мир находится в особо сложном положении, — под воздействием пандемии коронавируса. Бедствие это оказалось внезапным; и я не припомню более неприятного события в истории человечества на всем протяжении своей длительной жизни, за исключением Второй мировой войны. Природа напомнила людям, что, в конечном счете, именно она пока раздает карты и диктует правила игры, несмотря на то, что люди возомнили себя хозяевами-повелителями мироздания и вели себя соответствующим образом на планете Земля. Это обстоятельство послужило причиной того, что я включил в книгу настоящую главу, хотя и не думал этого делать по первоначально намеченному плану.

Внезапно возникшая ситуация самим фактом своего существования поставила перед нами нравственную дилемму — как бороться со смертельной болезнью? То ли принимать самые жесткие предупредительные меры, запирая людей на карантин и затрудняя активную хозяйственную деятельность, тем самым ввергая страну в состояние ступора и экономического кризиса, то ли позволить экономике в какой-то мере пережить сложившуюся ситуацию на малых оборотах. Появились модели, в которых указанные тенденции сочетались по-разному — с перевесом в ту или иную сторону. Очевидно, в каждой стране придется действовать по-своему, ориентируясь на местную специфику, что исключает возможность каких-либо сторонних советов и рецептов. Такой же характер имеют и иные нравственные коллизии, возникавшие и возникающие в ходе познавательной деятельности людей, — о чем и пойдет речь ниже. Эта проблема всегда будет решаться на основе сложившейся ad hoc ситуации, и поэтому она относится к неточным научным направлениям. Мне остается просто привести примеры некоторых нравственных ситуаций, характерных для познавательной деятельности людей.

Наиболее отчетливо нравственные коллизии, возникавшие в ходе познания человеком окружающего мира и самого себя, проявляются в семье биологических наук — остановимся на них. Мне представляется, что при таком обсуждении ведущими оказываются следующие постулаты:

1. В силу принадлежности к определенному биологическому виду люди относятся предпочтительней к своим сородичам, чем к представителям иных биологических классов и подклассов.

2. Как и все прочие виды живых существ, люди используют все имеющиеся у них средства для выживания и упрочения благосостояния своих сородичей и себя, одновременно считая возможным использовать в своих интересах любые остальные живые существа. Это проявляется, в частности, в проведении над ними научных экспериментов, когда животные служат расходным материалом в биологических опытах. Мне кажется это вполне нормальным и даже необходимым, если при этом исследователи стараются свести к минимуму страдания испытуемых и число смертельных среди них случаев.

3. Что касается людей, то на первых этапах развития цивилизации представители низших слоев населения столь же безжалостно использовались при изучении анатомии и физиологии, как и звери, но затем возобладали идеи эгалитаризма и гуманизма. Равенство