Дети бегали тут и там с ног до головы в серой бетонной пыли, гоняли мяч, играли на развалинах домов. Глядя на их кажущуюся беззаботность, можно было подумать, что они спокойно пережили весь ужас войны. Абсолютно неверное и более того опасное заблуждение. Такое невозможно забыть.

К тому же не стоит забывать о сотнях, если не тысячах тех, чьи близкие и родные погибли, кто был ранен или остался навсегда инвалидом.

Проезжая мимо разрушенной школы, я вспомнил своё детство, такое безмятежное и спокойное, и, казалось бы, привычное ко многому сердце сжималось от сожалений. Я был военным, не раз видел смерть и убивал сам. В отличии от некоторых гражданских, я не мог себе позволить быть идеалистом, и понимал, что зачастую вооруженный конфликт неизбежен. Однако, будь это в моих силах, то я бы сделал всё возможное, чтобы не страдали дети.

Каждый боец из нашего отряда успел за этот месяц поучаствовать в патрулировании и проехать в составе колонны по улицам города и окрестностям. Обмениваясь впечатлениями об увиденном, мы сходились во мнении, что восстановление города до прежнего уровня произойдет очень нескоро.

Небольшое количество строительной техники, расчищающей завалы, было явно недостаточным для того, чтобы привести город в состояние более-менее пригодное для жизни. И первое, что власти решили восстанавливать были отделения местной полиции. Кто-то спросит: почему полиция, а как же простые люди?

Снабжение питанием и предметами первой необходимости из других городов наладили. Караваны шли под усиленной охраной, раздача еды проходила под контролем армии и остатков полиции. Поэтому теперь главным было обеспечить людям безопасную обстановку для жизни. Что как раз относилось к задачам полиции. За неимением достаточного количества полицейских и места для их размещения эту работу выполняли военные.

Так что пока армия, включая наш отряд, поддерживала в городе хрупкую безопасность. Большое количество разрушений линий связи, освещения существенно затрудняло дело. Людям пусть и обеспечили питание, но кому-то этого было мало. А также, всегда находились те, кто ничем не гнушался, в том числе тем, чтобы заработать на чужой беде. Отнять у другого, ударить, отобрать еду или вещи, которые с трудом удалось сохранить или достать из-под завалов… Сколько подобных случаев происходило каждый день.

Одновременно объезд территории производили порядка десяти экипажей. Маршруты патрулирования были давно утверждены, но команда узнавала о назначенном ей маршруте незадолго до выезда. Как нам рассказал Лютый, на совещании старших офицеров было сказано, что периодическое изменение маршрутов имеет целью выявление новых угроз, которые не обнаружила предыдущая команда. Типа у бойцов «глаз замыливается», а разрушений в городе много и можно спрятать не то что взвод вооруженных до зубов боевиков, но и целую роту.

Не знаю это ли решение сыграло свою роль или просто так сложилось, но наш следующий рейд изменил всё.

Глава 7

Пятеро бойцов замерли рядом с нашим бронеавтомобилем и издалека наблюдали за мной. Я чувствовал, как их нетерпеливые взгляды буравят мне спину. Бойцы ожидали моего приказа выдвигаться. Куда торопятся? Неясно. Прибыть обратно на базу мы всё равно должны к определенному времени, даже если стартуем позже.

Как старшего в экипаже, меня, вместе с остальными офицерами, отозвал в сторону командир патруля, чтобы дать последние ЦУ. Короткие пояснения по маршруту следования и карту местности нам вручили ещё вчера, чтобы было время подготовиться. При этом карта была бумажная, с маршрутом, отмеченным пунктирной линией. Не уставал поражаться этой местной фишке. Навигаторы уже лет — цать как придумали, и работать они могут офлайн, но… приказы не оспаривают.

В воздухе разливался своеобразный микс ароматов. Завтрак недавно окончился и запах еды из столовой плотно переплетался с парами выхлопных газов от заведенных бронеавтомобилей и запахом нагретой пыли. Традиции мыть территорию военной базы из шланга здесь не было. Все же пустыня вокруг и воду тут привыкли экономить.

Солнце уже начало потихоньку припекать хотя было еще ранней утро. Сегодня обещали аномально высокую температуру, поэтому я не поленился лично проверить количество питьевой воды, которую члены моего экипажа взяли с собой. И, не церемонясь, уточнил намазали ли бойцы свои брутальные физиономии защитным кремом.

Тигр басовито урчал, с аппетитом поглощал дизель и был готов без промедления двинуться в путь.

— Ну что, командир, по коням? — спросил, ухмыляясь младший лейтенант и под шутки остальных бойцов первым залез в Тигр на место рядом с водителем, которое я ему определил вчера. Если не ошибаюсь, Володя Заикин. Этот простой парень из смоленской глубинки был одним из тех, кто больше всего старался на тренировках. Даже скупой на похвалу Плохиш отметил его успехи.

Знал бы я наперёд, что нас ждёт, оставил бы этого шутника Володю на базе.

В этом рейде на удивление подобрались одни соотечественники. Поэтому мне не придётся повторять приказы. День уже близился к полудню, патрулирование шло штатно, когда младший лейтенант возбужденно выкрикнул:

— Капитан, вы видели это? Вон там! Он схватил её и затолкнул туда! — Володя указывал пальцем на один из полуразрушенных жилых домов.

Вопрос проверять или нет — не стоял. Проверять подозрительную активность мы были обязаны. Пока в городе отсутствуют полицейские службы, армия помогает обеспечивать порядок. Поэтому бронеавтомобили, патрулирующие улицы, не раз останавливались, бойцы выходили из машин, проверяли документы, разнимали драки, проводили задержания. Однако и порядок был суровее. Никто ни с кем церемониться не будет, зачитывать права как в фильмах, соблюдать милые сердцу любого либерального гражданина законы и положения. Но и за мелкие нарушения никто в ближайший участок не повезёт. Потому что его тут просто нет. Предупредят, пару раз случайно уронив на землю, и возьмут на заметку.

Младший лейтенант быстро взял себя в руки и значительно спокойнее доложил:

— Высокий мужчина схватил женщину со спины и затащил ее внутрь этого дома. Оружие у него не заметил, но всё произошло быстро, поэтому исключать, что оно имеется — нельзя.

По моему сигналу водитель повернул на небольшую улицу, притормозил, и прижавшись к обочине остановился. Типовой формы невысокие в жилые дома стояли вдоль улицы. Улица казалась безлюдной. Ни одного целого дома на ней не осталось. Некоторые этажи полностью обвалились, где-то отсутствовала часть стен и потолка, окна были разбиты.

Впрочем, завалы из обломков бетона и строительного мусора уже разобрали, поэтому мы смогли подъехать и остановиться так, чтобы контролировать все три стороны дома. Выход из здания был только один, не считая разбитых окон. Четвертая сторона единым монолитом сходилась со следующим