еще не вернулись с кладбища, а мечники и оружейники уже съели свой поздний ужин и вернулись к учебе. Взяв себе пару бифштексов и кусок сырного пирога, девушка выбрала столик и с такой жадностью набросилась на еду, словно перед этим голодала неделю.

Ее увлеченность едой сыграла с ней злую шутку: Вирата не обратила внимание на легкий шум в помещении, а когда подняла глаза, соседний столик занимали уже знакомые ей маги во главе с лордом Ривеном. Последний кусок мяса колом встал в горле. Девушка закашлялась, подхватила стакан с компотом, залпом выпила, проливая сладкую жидкость себе на подбородок и с трудом, но все же одолела спазм под насмешливым взглядом высокого лорда.

Ривен усмехнулся и сел за свой стол так, чтобы в упор разглядывать девушку, отпуская колкие шуточки своим прихлебателям.

Увидев его вблизи еще раз, баронесса не могла не признать – они с Арвэном, действительно, очень похожи! Оба яркие темноглазые брюнеты, одеваются дорого и со вкусом, правда, цвета они предпочитали разные. Лорд Ривэн тяготел к сочетанию черного и алого, словно, был не боевым магом, а некромантом. А лорд Арвэн чаще носил черный и темно-синий – цвета, близкие к цвету формы Арранты.

Но были и более существенные различия. Выражение лица. Замкнуто-отрешенное у Арвэна и высокомерно-брезгливое у Ривена. Руки. «Королевский клинок» никогда не снимал перчаток, а маг картинно работал без них, демонстрируя невозможно изящные, нервно-подвижные пальцы и драгоценные перстни. Конечно, отпечаток накладывала специальность, но Вирате казалось, что дело было еще и в воспитании, и в характере.

Арвэн то ли не замечал семейную вражду, то ли не придавал ей такого великого значения. Он разумно сторонился Ривена и его семейства, но не уступал в прямом столкновении. Второй лорд вел себя иначе. Норовил подставить ножку, сделать мелкую пакость, а потом картинно посочувствовать пострадавшему и…снова подставить!

Первой от его проделок после памятного столкновения в спортзале пострадала, как ни странно, Итла. В ее сумку с конспектами и зельями уже следующим утром подбросили мелкое пакостное заклинание, путающее не только ингредиенты, но и слова в строчках. Плача и ругаясь, некромантка переписывала лекции за учебный месяц и выбрасывала дорогие декокты.

Доказательств ни у кого не было, но после обеда Ривен сам остановил девушку между корпусами и с изящным поклоном попросил «передать привет лорду Арвэну». На недоумение «лилии смерти» он только усмехнулся и уточнил, что послание было в ее сумке, но, если она так настаивает, можно повторить отправку.

Взбешенную некромантку едва сумели остановить от дуэли, а Дорн с той поры жаждал поквитаться с высоким лордом. Следующая «стрела» прилетела оружейнику – из кузни пропали все инструменты – и его личные, и принадлежащие Академии. Расследование не обнаружило следов магии, так что претензии предъявили студентам.

К счастью, в это время вернулся из отпуска старейший оружейник столицы. Ему хватило легкого запаха жареных семечек в пустой и холодной кузне. Он велел залить помещение ледяной водой, и обнаружил на полу и в стенах редкого жучка «сталееда», настоящего бича кузниц, пожирающего сталь и раскаленное железо с бешеной скоростью.

Жучка вывели маги, инструменты списали, но настроение кузнеца от этого не улучшилось, и Арвэн заподозрил провокацию. Когда на мелкие неприятности начали жаловаться и остальные участники студенческих игр, лорд понял, что Ривен не оставит его команду в покое и посоветовал держаться вместе и непременно обзавестись защитными амулетами.

Вирата сидела за столом, ковыряя пирог, и думала о том, что Арвэн предупреждал всех. Есть она больше не решалась, зато старательно придумывала, как добраться до выхода из столовой. Маги сели так, что легко перехватят ее или нанесут удар в спину. Поразмыслив, девушка решила вызвать подмогу. Конечно, это жестоко, поднимать Итлу в такую пору, но, возможно, некромантка еще не спит?

Амулет-ромашка сработал безупречно, ночью помех было меньше. Некромантка не спала, но судя по ее выражениям, занималась чем-то интересным и важным. Сосредоточившись, Вирата донесла до нее ситуацию ментальным посылом, и «лилия смерти» тотчас прервала возмущение и буркнула:

– Сейчас будем, жди!

Между тем маги заметили волнение девушки и, прикинув, что она одна, принялись подкалывать ее, надеясь нащупать слабое место:

– Мадемуазель, – куртуазно обратился к ней один из магов, восхитительный красавец с капризными алыми губами: – почему Вы одна в столь поздний час? Любовник бросил Вас, не дождавшись начала игр?

– Неужели, он решил, что Вы не сумеете согреть его в эту холодную ночь? – подхватил издевку другой, совершенно некрасивый, но очень высокий и явно знатный маг.

– Может быть, мы сумеем утешить Вас, – развил тему третий, пошло подмигивая блудливыми зелеными глазами.

Вирата отмалчивалась, хотя это давалось ей с трудом. Хотелось встать и двинуть зарвавшемуся лорду в ухо, а лучше – в глаз, но ссориться с магами было себе дороже. Те чувствовали сдержанность девушки, но принимали ее за страх и потому глумились все откровеннее и откровеннее.

Студентка уже казнила себя, что забыла взять с собой сумочку, тогда был шанс напугать магов впечатляющим зрелищем монеты, влетающей в стену, но в этот момент дверь распахнулась, впуская некромантку в традиционной черно-алой мантии. За девушкой топали, щелкая костями, скелетоны. Защита столовой тотчас сработала, вызывая из недр тихой кухни весьма недовольного гнома с половником:

– Нельзя! – завопил коротышка, багровея от ярости, и подпрыгивая на месте от гнева и нетерпения, – вон! Чтобы я не видел здесь тухлых костей!

Итла величественно пожала плечами:

– Я только хотела прихватить бутербродов на кладбище, – вкрадчиво сказала она, наблюдая краем глаза, как Вирата быстро закидывает поднос на специальный стол и перемещается к двери. Скелетоны вежливо посторонились, пропуская боевичку, и снова встали по стойке «смирно», подчиняясь движению пальцев хозяйки.

Разъяренный гном все же избавился от мертвяков, сунув «лилии смерти» увесистую корзинку с бутербродами и компотом. Довольная Итла вышла на улицу и увидела, что Вирата стоит очень близко к Дорну, а северянин приобнимает девушку и что-то шепчет ей на ухо. На миг в некромантке проснулись нехорошие подозрения, но тут она увидела, как ее парень вынимает огромный носовой платок и буквально как маленькому ребенку вытирает мечнице щёки и нос. «Помощнице смерти» стало стыдно, а когда она подошла ближе, стало стыдно вдвойне. Вирата рассказывала, как получилось, что она ночью пришла в столовую:

– Два меча я уже закончила, сил не хватило, а эти гады! – жалобно говорила она, всхлипывая и размазывая по лицу обиженные слезы.

Дорн снова приобнял мечницу, утешая, и в этот момент из темноты появился лорд Арвэн:

– Вижу, у вас снова что-то случилось, – ровно и прохладно произнес он.

– Уже