– И зачем? – я нахмурился, неуверенный, что хочу знать ответ.

– Юный император вступает на трон. А наследники семей окажутся в Лихолесье.

– И? Я не разбираюсь в дворцовых интригах.

– А стоило бы, – ощерилась девушка в хищной ухмылке. – Если кто-то попытается совершить переворот, то его потомок рискует сгинуть в не самом приветливом местечке. И ведь потом не прикопаешься, все чин по чину устроить можно. Там помереть можно, не успев снять шляпу.

Я на это лишь шально улыбнулся и махнул рукой:

– Не жили богато…

– Ладно, Святогоров, – прервала меня девушка и словно случайно шлепнула по ягодице. – Увидимся на учебе.

Муромцева пошла к машине своей семьи. Я же высмотрел на парковке «Победу» с номерами Святогоровых и направился к ней.

– Привет, Марк, – обратился я к водителю.

– И вам доброго дня, князь, – склонился мужчина. – Едем. Матвей уже собрал тревожный чемоданчик.

* * *

Дворецкий встречал меня на крыльце. И вид у старика был какой-то… озадаченный.

– Идемте, князь, – произнес он сразу после того, как я вышел из машины. – До конца отведенного времени остался час. Хотя кто знал, что в этом году вас отправят на практические занятия.

Я посмотрел на циферблат хронометра. Действительно, нужно было поторапливаться. Учитывая пробки, которые были в городе в это время. И на всякий случай уточнил:

– А если я опоздаю?

– То сами будете искать дорогу к месту, которого нет на картах навигатора, – спокойно ответил старик. – Так что идемте, князь.

Я недоверчиво покосился на дворецкого, но тот был серьезен. И я не стал спорить и послушно потопал следом за Матвеем.

В холле уже стоял вместительный рюкзак. Старый лис не терял времени даром и собрал все необходимое.

– Несколько пар тренировочных костюмов, еще одна пара к форме, – начал перечислять тот. – Полевые комплекты одежды и средства гигиены вам должны будут выдать на месте.

– Да я и сам мог…

– В старых семьях так не принято, – покачал головой дворецкий. – Для этого есть слуги.

– Никак не могу привыкнуть, – рассеянно признался я.

Значит, вещи собраны. Осталось только найти тетрадку с Плетениями. Кажется, я оставил ее в кабинете. Именно за ней я пошел в правое крыло.

* * *

Я сел в кресло, открыл ящик стола. Достал тетрадку и хотел было выйти, как заметил край черной обложки, торчавшей из-под стопки сложенных книг. Это еще что такое? Еще один блокнот с Плетениями?

Я вынул старые книги с потрепанными корешками, извлек тетрадь. И собрался ее открыть, как из коридора послышался приглушенный голос дворецкого:

– Мастер, пора.

Черт, а ведь точно. Я покосился на хронометр: через час мне уже нужно быть в Академии.

Потому я схватил оба блокнота и вышел из кабинета.

Матвей ждал меня в гостиной.

– Давайте присядем на дорожку, князь, – торопливо произнес он. – Традиция есть традиция.

Я пожал плечами и опустился на край рюкзака. Минуту мы молчали, а затем Матвей произнес:

– Пора.

Машина уже была припаркована у крыльца. А Марк, который стоял у открытой пассажирской двери, торопливо листал что-то на экране телефона:

Рюкзак уместился в багажник. Я же остановился у двери:

– Ну, до встречи, старый лис, – хитро прищурившись, произнес я на прощание. А затем обнял замешкавшегося дворецкого. Будто старого друга. И сел в машину. Марк закрыл дверь, занял водительское сиденье, вручную вбивая маршрут. Ворота открылись, и авто вывернуло на шоссе. В зеркало заднего вида я заметил стоявшего у ворот Матвея, который смотрел нам вслед. Выглядел он как-то потерянно.

– Что будет с дворецким, если хозяин погибнет и не останется наследников семьи? – спросил я у своего дружинника.

Тот бросил на меня мрачный взгляд и ответил:

– Все слуги окажутся на улице. Кто-то сможет устроиться на новом месте, если хозяин погиб не по их вине. Но… – он замолк.

– Но это будет сложно, – понял я.

– Ваш отец распорядился о содержании для Матвея, – неожиданно успокоил меня водитель. – Он не просто тот, кто открывает двери. Ваш дворецкий долгое время был секретарем Святогорова.

От этой новости мне стало легче на душе.

* * *

Пробки никуда не делись, и к главному корпусу Академии мы прибыли за минуту до окончания отпущенного времени. У парковки уже стоял автобус, на боку которого красовался знак Синода. А рядом с открытыми дверями топтались Муромцева и Микулин:

– Святогоров, быстрее, – заметив меня, крикнул парень и помахал мне рукой. – Отправление вот-вот.

Марк уже вытащил рюкзак и с трудом засунул его в багажный отсек автобуса.

– Ну ты и горазд собираться, – усмехнулся Василий, когда я подошел к дверям. – Чуть не опоздал.

– Пробки, – коротко ответил я.

– Не хочу влезать в вашу беседу, но мы отправляемся, – послышалось из салона.

Мы обернулись. У входа стоял тот самый преподаватель, который должен был вести введение в предмет.

– Ладно, давайте в салон, – оборвала нас Муромцева, и мы торопливо взбежали по ступенькам. А через секунду двери закрылись.

Виктория заняла мне место, и я довольно плюхнулся в мягкое кресло рядом с ней. От девушки пахло вином и ванилью. Она подмигнула мне и протянула пластинку жевательной резинки.

– Надеюсь, это не намек, что у меня изо рта пахнет?

– Мне с тобой не целоваться, – хитро хмыкнула девушка и облизнулась.

Автобус заурчал двигателем, тронулся с места.

– Сколько нам ехать? – послышался с одного из сидений недовольный девичий голос. – Меня укачивает в таком плебейском транспорте.

– А княжна Королева никак не уймется, – шепнула Виктория мне на ухо.

– К сожалению, княжна, пару часов вам придется потерпеть, – холодно ответил наставник.

– Пару часов?! – взвизгнула девушка. – Да я буду жаловаться отцу!

Но наш провожатый не отреагировал. Он уселся в переднее кресло, рядом с водителем, и равнодушно уставился на дорогу через большое лобовое стекло.

– А транспорт-то и правда старый, – отметил я.

– Зато быстрый, – вклинился в разговор Микулин, который сидел позади нас.

– Надеюсь, – ответил я и откинулся на спинку кресла. Покосился в окно. Зевнул. Прикрыл веки и провалился в глубокий сон.

* * *

– Эй, просыпайся.

Я открыл глаза, осмотрелся по сторонам.

Автобус стоял у крыльца старого особняка. И судя по всему, к нашему приезду подготовились. Дорожки были усыпаны чистым песком. Свежая краска на крыльце еще не высохла. Я вышел из автобуса, подхватил рюкзак. Взглянул на таинственный восьмой учебный корпус.

Это было крепкое здание в три этажа, со светлой черепицей и белым рамами больших окон. Серый камень стен покрывала влажная побелка и из-под нее проглядывали надписи краской, среди которых хоть и с трудом, но можно было рассмотреть даты и имена. Видимо, традиции вынуждали кадетов оставлять тут свои инициалы перед отбытием. У самого угла виднелись странные