Сейчас, после разговора, я понял, на кого она похожа. На жену Зевса Геру.

Она также совмещает в себе и мудрость, и красоту, и коварство. Один в один, даже мимика порой похожа.

Что ж, кажется, шутка Зевса настигла меня. Он часто жаловался на супругу и в ответ на мои смешки желал мне сблизиться с ней.

— Что бы дела тебе с ней вести, — говорил он, хмуря брови. — Посмотрю, как ты выдержишь. Может, тогда поймёшь, каково мне жить с ней.

Не знаю, как там сейчас у него складывается с женой, но тогда он сам был виноват. Гера, помимо прочего, за семью и дом отвечала, а Зевс регулярно гулял налево. Вот ревнивая дама и вымещала свою ревность на любовницах, и самом громовержце.

Да, не думал, что слова старого друга переживут столько лет и вернутся ко мне. Что ж, тем интереснее. Тем интереснее.

* * *

Хорошее настроение от встречи с Черепом продержалось, к моему удивлению, не только до вечера. Оно не оставляло меня целых две недели.

Наш разговор стал некоей заключительной вехой в череде моих приключений после выхода из рода Уваровых-Орловых. Своеобразным подведением итогов, после которого темп происшествий снизился, и потянулась спокойная жизнь.

Казалось, все обо мне забыли. Бандиты не донимали наездами. Аристократы не выпендривались мощью рода, а жандармы удовлетворились единственным опросом.

Две недели мне никто не писал и не звонил. Я не покидал территории академии. Спокойно ходил на пары, занимался проектом Виктории, имитировал тренировку боевых заклинаний на занятиях Конрада Бергсона.

В кружке у нас царила тишь да благодать. Мария, отстав от меня со своим флиртом, с головой ушла в созерцания и работу с драгоценностями: кольцами и цепочками. Лидия, словно её Тихон покусал, стала немногословной и задумчивой. Она старалась не отставать от Маши, набрала в библиотеке учебников и постоянно торчала у рабочего верстака.

Даже вечный хохмач Волков успокоился. Тренировал на арене, крепнувшего на глазах Тихона, и пытался пробить магические каналы в принесённом из дома серебряном браслете.

Непривычная рабочая обстановка удивляла меня не долго. Всего один день я наблюдал за одноклубниками. Ожидал, что кто-нибудь пристанет с расспросами, или Лидия обнажит свой острый язычок. А потом спокойно уходил в свой кабинет и занимался изготовлением артефактов для продажи через Шальную.

Коля исправно посещал столичные ломбарды. Скупал кольца с браслетами по дешёвке, и подвозил их в академию. Я забирал их каждый вечер, и на следующий день они шли в работу.

Моя аура внедрялась в драгоценный (в основном серебро) металл. Воля, словно горнодобывающий бур, пробивала в плотной структуре магические каналы. Насыщала их элементами стихий и энергий. Создавала центр заклинаний, и готовые артефакты отправлялись в верхний ящик стола.

Простейшие поделки с мощностью от одного до пяти гран, они отнимали за вечер все мои силы, потому что их было много.

Я не медитировал в клубном сарае. Предпочитал за вечер перелить весь резерв в заготовки, а восстанавливаться вовремя сна.

И так все две недели. Простая, рабочая обстановка. Тихая, спокойная, скучная, рутинная. Самое то, что было мне необходимо, чтобы перевести дух и освоиться на достигнутых результатах. Подготовиться к следующему шагу. К заработку денег.

Честно, я бы и больше времени так провёл. Сделал бы больше артефактов, подготовился к походу в морг. Поработал бы с кописом греческого бакалавра. Но в пятницу второй недели мой телефон впервые за это время зазвонил.

— Кирилл Дмитриевич? — раздался в трубке мужской баритон, — Вас беспокоят из трофейного аукционного дома. Сообщаем Вам, что торги, на которых выставляется ваш лот, пройдут в ближайшее воскресение в десять утра. На вашу почту отправлено письмо с правилами торгов, а также билет для прохода в ложу для привилегированных гостей.

* * *

Граф Дмитрий Юрьевич Уваров-Орлов, «папаня» Кирилла, Москва, родовое поместье.

— Отец, этот мерзавец обманул нас! — воскликнул в трубку Матвей, старший сын, который учился на третьем курсе столичной академии. — У него второй ранг и третий уровень, отец. Он идеал в земле и огне.

— Вот оно как, — Дмитрий Юрьевич нахмурил полное лицо, от чего стал больше обычного похожим на бульдога.

— Да, ты не представляешь, что он тут отчебучил, — голос Матвея звенел от ярости, — мы с Борисом просто в шоке от его выходок. Он схлестнулся с Осокиными, с младшим и средним княжичами. Даже подрался…

— Хоть здесь не изменяет себе, — хмыкнул Дмитрий Юрьевич, но сын поспешил его огорчить.

— Нет, он магический поединок устроил, а не кулаками махал. И победил, представляешь?

Матвей Уваров-Орлов, гордость и наследник Дмитрия Юрьевича рассказывал подробности, а сам граф Уваров-Орлов слушал, поддакивал, но мысли его носились вокруг младшего сына.

«Вот оно, значит, как, — думал Дмитрий Юрьевич, — теперь ясно, почему Юрка не справился с ним. Не только предательство одного из гвардейцев сыграло свою роль. Каков хитрец, а!»

Злость и гнев в груди Дмитрия Юрьевича смешались с восхищением. Он уважал силу и ценил хитрость, и не мог не отметить, что бывший сын, всё же, оказался не таким и бесполезным, как думалось раньше.

Только его нежелание служить на благо рода мешало отдать ему должное. А также застарелая, с самого его детства лелеемая ненависть.

«Теперь понятно, почему Огонь-Догоновский не звонит, — вдруг подумал Дмитрий Юрьевич и ощерился в некрасивой улыбке, — тоже обосрался с Кирюшей».

Грубые мысли о своём покровители доставили радость. Дмитрий Юрьевич давно уже в мыслях расплатился с Огонь-Догоновским, и подумывал, как бы сбросить с себя реальный долг. Делиться наследством тестя он не хотел. А тут такой повод…

— Отец, можно я его на дуэль вызову и забью до смерти? — выпалил Матвей.

— Погоди, сынок, — Дмитрий Юрьевич прервал свои мысли и поспешил успокоить сына, — не гони лошадей.

— Но он нас позорит! Многие на меня косо смотрят, а кто-то задаёт вопросы о нём.

— Обидные вопросы? Сын?

— Нет, — буркнул Матвей спустя минуту молчания, — они им восхищаются.

— Терпи Матвеюшка, — улыбнулся Дмитрий Юрьевич, — как я тебя учил, не давай эмоциям показать твои настоящие мысли.

— Я стараюсь…

Разговор продлился ещё некоторое время. Дмитрий Юрьевич успокоил старшего сына. Дал ему и среднему, Борису, наставления на многие случаи, но, главное, приказал обходить Кирилла стороной.

— Я сам займусь этим вопросом, — закончил беседу Дмитрий Юрьевич, — отдыхай, сынок.

Телефонная