Шрифт:
Закладка:
Она ведь хотела, чтобы он был потерян! Ее вся эта шайка выводила из себя. Лаврентьев, давно уже пивший ее кровь, обнаглевшая перебежчица и Арден, который решил, что он может стать у нее на пути. Жаль только, что Охримовский этого не понимал.
— Ты с ума сошла? — укоризненно посмотрел на нее он. — Это же девяностые какие-то!
— В девяностых тоже были свои удачные идеи.
— Но не такие! Ты представляешь, что с нами станет, если эти молодчики попадутся? Это тебе не верные воины, которые будут до последнего молчать, защищая свою королеву!
— «С нами» ничего не будет, — возразила Ирина. — Я заказала это в частном порядке и оплатила из личных средств. Как видишь, фирма ничем не рискует. Но они не попадутся.
— Все равно не надо. Это тупейший ход, ты подставляешься.
— Ты меня выдашь?
Он замер, обдумывая это. Ее напряженный взгляд Охримовский выдержал без труда, но и ссориться с ней не спешил:
— Нет, я тебя не выдам. Но я прошу тебя, чтобы ты одумалась и остановилась сама. Кто-то может пострадать! И если в тебе осталось маловато человеколюбия, думай о том, что тебе за это придется отвечать — при худшем сценарии. Ты понимаешь, какой это срок? Да и потом, не забывай, что там сейчас Светлана Егорова! Я не хочу, чтобы это коснулось ее.
— Это ее не коснется, там вообще никто не пострадает. Сгорят только тряпки. А этого разговора не было.
Отступать она не собиралась — и хотела, чтобы он это понял. Не важно, метил Охримовский на ее место или нет. Он был достаточно умен, чтобы понять: пока ему выгоднее быть ее другом, а не соперником.
Да и потом, он мог изображать тут святошу сколько угодно. Ирина за эти годы достаточно хорошо изучила его: что бы он ни болтал, бизнес всегда будет для него на первом месте. Может, он и правда не рискнул бы жизнью Егоровой. Но трястись над соблюдением закона или обязательным сохранением чужой коллекции он точно не будет.
— Ладно, — сдался он. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— Доверься мне.
Опасный момент миновал, Ирина наконец позволила себе вздохнуть с облегчением.
Охримовскому не обязательно было знать, что на сегодняшней встрече она дала два задания: сжечь тряпки и избавиться от Егоровой, потому что ее возвращение в «Вирелли» Ирине точно было не нужно.
* * *
Эдуард Лаврентьев понимал, что не существует удачного времени для беды — на то она и беда, чтобы сваливаться на голову неожиданно! Но теперь она была совсем уж не к месту и не ко времени. Если бы можно было выбрать самый неудачный момент для проблем, это наверняка был бы он.
В здании была установлена великолепная система пожарной безопасности, а украшения хранились так, что им навредил бы разве что ядерный взрыв, но никак не огонь. Однако именно сегодня, из всех дней, у них находилась еще и коллекция Толи Ардена. Проклятые куски ткани, которые так легко горят! Верить, что это просто совпадение, было трудно, но Эдуард заставлял себя, потому что иначе и до паранойи доходиться можно.
Теперь он стоял снаружи вместе с остальными сотрудниками и ждал, когда уже прибудут эти чертовы спасатели — заснули они там, что ли? Пожар был не слишком сильным, никто не пострадал, однако запах дыма, расползающийся по воздуху, бесконечно раздражал.
Сотрудники реагировали на случившееся по-разному: кто-то ругался, кто-то плакал, кто-то бестолково метался вокруг огороженной территории, как будто это могло что-то изменить.
Один только Романов, пожалуй, оставался привычно равнодушным, словно его случившееся вообще не касалось. Он подошел к Эдуарду и полюбопытствовал:
— Ты Егорову не видел? Не могу ее найти.
При посторонних он еще мог изображать вежливость, а вот наедине говорил свободно. Да и к чему церемониться? Они знали друг друга слишком долго и слишком хорошо.
— Не видел я твою Егорову, — отмахнулся Эдуард. — Какая тут вообще Егорова, если у нас коллекция сгорит? Все сгорит!
— Все не сгорит. Сгорят ненужные тряпки.
— Ардену это скажи!
— Арден и без меня в курсе, — пожал плечами Романов. — Ты действительно думаешь, что он будет рисковать показом на Красной Площади вот так глупо? Хрен с ним, с пожаром, во время примерки много что может пойти не так. Он сюда прислал копии подешевле, которые не жалко.
— Да? — смутился Эдуард. — Не знал!
Хотя ему полагалось знать. Ему, а не одному из мастеров!
— Это потому что ты его невнимательно слушал. А Егорова где была сегодня? В студии или в мастерской?
— Далась тебе эта Егорова! В студии, вроде.
— Тогда странно. Все дизайнеры вышли, а ее я не видел.
— Может, отошла куда?
— Не отошла бы.
Эдуард не находил в этом ничего особенного, но решил все-таки проверить. Он подошел к группе дизайнеров, с тревогой наблюдавших за пожаром. При его появлении эти девицы наконец подобрались, так что разговорить их было несложно.
Они подтвердили, что Егорова и правда была в студии с самого утра. Пожарную сирену она тоже слышала, должна была выйти вместе с остальными. При этом никто не мог уверенно сказать, что Егорова из здания вышла — никто ее не видел.
Это Эдуарду не нравилось, но еще ничего толком не значило, нужно было все проверить. А вот Романов, привычно скользивший за ним незаметной тенью, ничего проверять не собирался. Он вполне уверенно направился в сторону перекрытого здания.
— Да погоди ты! — возмутился Эдуард. — Слышишь, пожарные уже едут?
Сирены приближающихся машин и правда звучали совсем близко, однако Романов не был бы собой, если бы поставил здравый смысл выше собственного упрямства. Он даже не обернулся, и никто не пытался его удержать — в компании его многие побаивались, отрицать это было нельзя.
— Да чтоб тебя, засранец, — процедил сквозь сжатые зубы Эдуард.
Ему не следовало потакать этому. Нужно было приказать охране задержать Романова — и уж точно не идти с ним. Потому что сорокалетнему мужику такие выходки непростительны! А тому, кто ему в отцы годится, — тем более.
Но, даже понимая это, Эдуард все равно обнаружил себя идущим рядом с ним в полное дыма и воя сирен здание.
Они направились сразу же на этаж дизайнеров. Пытаться спасти коллекцию было поздно — да и глупо, если это действительно дешевая копия. Эдуард надеялся, что быстрая проверка успокоит Романова,
