Шрифт:
Закладка:
Прибавим кстати, что несколько ранее для гербов финляндских губерний, составлены были, по поручению графа Армфельта, рисунки управляющим гербовым отделением по ведомству министерства императорского двора Кене. Эти гербы были представлены Государю Императору и 10 — 22 июня 1859 года состоялось Высочайшее их одобрение.
По Высочайшей резолюции (13 — 25 декабря 1858 г.) состоялось основание на Аланде города Мариегамна. В 1860 году учреждено было общество трезвости. В сентябре того же года создалась экспедиция земледелия при сенате и т. д.
Время управления графа Берга отличалось кипучей деятельностью: «всюду замечалось движение, всюду видны следы просыпавшейся жизни».
В конце 1856 года сенат рассматривал вопросы: 1) об изменении постановлений по винокурению и 2) об увеличении сбора с гербовой бумаги. Некоторые сенаторы при этом заявили, что упорядочение в означенные дела в состоянии внести только земские чины, а потому возбудили вопрос об их созыве. Сенатор Клас Норденгейм намекнул даже, что закон 1842 года о гербовом сборе издан неправильно, т. е. не в порядке, установленном основными законами, так как в нем речь идет о самообложении, т. е. о вопросе, относящемся к сеймовому законодательству. «По моему мнению, — писал недовольный этим граф Берг министру статс-секретарю, — все это дело задумано членами комиссий, разрабатывавших проекты лишь с целью поставить в сенате на очередь вопрос о сейме. Университет (речью Фр. Л. Шаумана) до такой степени настроил умы в пользу ходатайства о сейме, что в Гельсингфорсе это желание получило характер мании, чего отнюдь нельзя сказать о других местностях края. «По-видимому, — добавляет граф Берг, — в стране образуется партия, желающая закрыть некоторые источники казенных доходов, дабы затем воспользоваться финансовым затруднением, как доводом в пользу неизбежности созыва сейма».
Граф Берг вполне правильно понял и верно оценил те приемы и пути, которыми финляндцы задумали добиться созыва земских чинов. — Мысль о сейме все более и более стала занимать умы деятелей того времени. Общественное мнение, видимо, повлияло и на Берга. При свидании Берга с Армфельтом и обмене мнений по очередным вопросам, оба они пришли к заключению, что улучшить дело без созыва земских чинов невозможно.
В 1859 году Берг, находясь в Петербурге, стал ходатайствовать о разрешении приступить к приготовительным работам по сейму. Но предварительно вопрос обсуждался (в гостинице «Демут») в частном совещании, на котором кроме Берга и Армфельта присутствовали: Шернваль-Валлен, Лангеншельд, ав-Брунёр и Антель. По выслушании мнения присутствующих, граф Берг решил доложить Государю, что в Финляндии имеются законы, которые не могут быть изменены «без содействия земских чинов». «Не считая себя вправе ходатайствовать... о созыве сих чинов, я беру на себя смелость всеподданнейше доложить Вашему Величеству, что в настоящее время созвание сейма невозможно по той причине, что для сего не предпринято никаких приготовлений. Все, что пока возможно предпринять... заключается в исходатайствовании соизволения Вашего Величества на представление Вам перечня узаконений, требующих при своем издании или пересмотре содействия земских чинов». Для этого граф Берг просил позволения учредить соответствующие комиссии.
27 апреля (9 мая) 1859 года министр статс-секретарь сообщил графу Бергу: «Государь Император, приняв во внимание всеподданнейшее представление вашего сиятельства о том, что некоторые дела по законодательной и финансовой части, а равно касающиеся духовного и материального развития в Финляндии не могут, по действующим в Великом Княжестве основным законам, получать административным путем такого окончательного разрешения, которое удовлетворяло бы потребностям края и соответствовало бы всемилостивейшим и отеческим видам Его Императорского Величества, милостивейше повелеть соизволил вашему сиятельству и финляндскому сенату, по тщательном обсуждении этого предмета, всеподданнейше представить Его Императорскому Величеству показание о всех подобных вопросах, в настоящее время могущих заслуживать Высочайшего Его Величества внимания. Сию монаршую волю покорнейше прошу ваше сиятельство сообщить финляндскому сенату к сведению и распоряжению».
Приведенное сообщение очень осчастливило сенат, и на следующий день весь город знал уже эту новость, писал граф Берг Армфельту; «но чтобы предупредить преувеличение значения этого распоряжения, я приказал губернаторам и цензорам не допускать статей и обсуждений по этому поводу в газетах».
Сенат принялся за составление порученного ему перечня дел, требующих для своего решения содействия земских чинов.
Пока сенат занимался перечнем, созрел план той выборной (январской) комиссии, которой предстояло высказаться по делу.
О происхождении идеи этой комиссии, которая получила, историческое значение, граф Армфельт рассказывает в своей французской записке (оглашенной Т. Рейном) следующее: «три или четыре года спустя» после речи профессора Шаумана, барон Лангеншельд совершил поездку по Финляндии, с целью установления общего недовольства населения. «Представителей правительства обвиняли в утаивании от Государя назревшей потребности созвания сейма». Результаты поездки Лангеншельда были доложены Государю графом Армфельтом, так как граф Берг уклонился от вмешательства в это дело. Лангеншельд был принят Государем, удостоившим его «откровенной» беседы, из которой выяснилась совершенная невозможность Его Величеству в данный момент идти навстречу желаниям финляндцев. «Я вполне понимаю Государя, — сказал после этого Лангеншельд графу Армфельту, — но решительно не знаю, как заставить наших соотечественников понять это». Затем состоялось частное совещание (Армфельта, Шернваль-Валлена и Брунёра), на котором Лангеншельд предложил прибегнуть к созыву комиссии. Предложение было принято членами совещания, кроме графа Армфельта, и доклад о сем повергнут на благовоззрение Монарха. Государь одобрил проект и повелел посвятить в дело графа Берга, «который до того момента ничего не знал о задуманном мероприятии».
«Что, ради всего святого, вы сделали!» — воскликнул изумленный Берг, но затем успокоился и уступил увещаниям Лангеншельда. Таким образом, ответственность за дальнейшее падала исключительно на финляндских советников Монарха. Для обсуждения дела, в виду того, что созвание сейма признавалось невозможным, во дворец были приглашены: князь Горчаков, граф Блудов, Берг. Армфельт, Шернваль-Валлен и члены комиссии по финляндским делам, в числе коих находился тогда барон Рокасовский. На совещании князь Горчаков и барон Рокасовский находили, что учреждение выборной комиссии не удовлетворит общества, причем первый даже настаивал на немедленном созыве сейма. «Государь повторил свое решение не созывать теперь земских чинов».
По отзыву самого Лангеншельда, один из присутствующих русских государственных людей, кажется Горчаков, заметил, что эта мера может представиться финляндцам государственным переворотом. Тогда Император обратился к финнам с вопросом: «могу я ошибиться» (я ошибаюсь?); на это Лангеншельд ответил уверением, что «этого не может
