На следующий день он дал Лине золотую монету и поручил ей найти необходимые для его работы принадлежности: пергаменты, перья, чернила. Он также попросил её попытаться разменять монету, чтобы не тратить всё золото сразу. Лина с улыбкой ответила:

— Желание короля — закон!

Она удалилась, а Фауст остался один в доме. Он сделал себе крепкий чай и, сев за стол, продолжил чтение. За последнее время он наловчился разбирать текст на староагоранском и теперь уже не тратил так много времени на понимание каждого предложения. Однако, чем дальше он читал, тем сложнее становилось содержание книги. Началась самая сложная часть — описания уровней некромантии, которые были далеки от его текущих возможностей и понимания.

Одним из самых интересных разделов книги было описание личей — живых мертвецов, сохранивших свой разум и личность. Обычно личами становились бывшие маги, прошедшие через опасный и сложный ритуал пустоты. Описание самого ритуала в книге отсутствовало, и это не было удивительно, поскольку «Моргулион» предназначался для начинающих магов. Однако Фауст узнал, что хороший маг смерти мог подчинить лича своей воле, хотя это было очень рискованно. Если контроль ослабнет, лич мог жестоко отомстить.

Фауст задумался о вечной жизни в качестве лича. Это казалось заманчивым, но перспектива существования как мертвеца его смущала. Если он собирался вернуть себе трон и править, то быть правителем-личом означало бы управлять лишь мёртвыми, а живые существа такого правителя никогда не примут.

Следующий раздел книги был посвящён вампирам — уникальной нежити, которая одновременно была живым существом. Вампиров нельзя было создать с помощью некромантии; они считались древней расой, способной наслаждаться вином, любовью, едой, но также обладающей всеми преимуществами нежити. Для поддержания своего существования вампиру требовалась кровь. Без крови они не погибали, но теряли силы и становились беспомощными. Вампиры не могли рожать детей, но могли превращать других в вампиров, если оба — и вампир, и жертва — этого хотели.

Фауст почувствовал, что вечная жизнь в качестве вампира привлекала его гораздо больше, чем существование лича. Будучи вампиром, он почти не отличался бы от простых людей и мог бы продолжать наслаждаться жизнью, скрывая свою истинную природу.

Затем он перешёл к описанию падших рыцарей, или тёмных воинов. Эти создания, по легендам, были воинами света, оживлёнными специальным образом, чтобы служить смерти. Они сохраняли свои навыки и разум, но их личность менялась, превращаясь в фанатичное служение смерти. Говорили, что паладины и крестоносцы, которые сильно согрешили, могли сами обратиться в таких существ, но доказательств этому не было — только легенды и слухи.

Фауст решил сделать перерыв в чтении. Ему нужно было осмыслить всё, что он узнал. И как раз в этот момент вернулась Лина, довольная, с письменными принадлежностями в руках.

— Вот всё, что ты просил, — сказала она с улыбкой. — И, как видишь, я смогла разменять монету.

Фауст взял пергаменты, перья и чернила, бросив взгляд на Лину. Её находчивость и способность выполнять поручения начинали ему нравиться.

— Отлично, — сказал он, убирая всё на стол. — Ты хорошо поработала.

Лина сияла от похвалы. Её интерес к магии смерти и желание учиться теперь делали её толковым союзником, несмотря на её коварный характер. Фауст всё ещё помнил, что ей нельзя полностью доверять, но и отказываться от её помощи было бы глупо.

Он взял в руки чернильницу и задумался, готов ли он приступить к созданию своего первого голема. Впереди его ждали новые испытания и открытия, и он чувствовал, что сейчас самый подходящий момент, чтобы сделать следующий шаг на этом опасном пути.

В следующие несколько дней Фауст сосредоточился на подготовке. Он понял, что это будет гораздо сложнее, чем создание костяной гончей, и поэтому ему нужно было тщательно продумать каждый этап. Он сидел за столом, окружённый пергаментами, перьями и чернилами, записывая свои мысли и делая заметки, чтобы понять, какие шаги необходимо предпринять.

Первое, что ему понадобилось, — это кости. Много костей. И минимум один череп. Но, в отличие от гончей, голема нужно было сначала собрать, а потом уже оживлять. Это был совершенно другой процесс. Фауст задался вопросом, как он будет собирать кости и как они будут крепиться друг к другу. На верёвочках их скрепить не получится, это точно. Костяной голем должен быть прочным, чтобы выдержать битвы и служить верным стражем.

Он размышлял о том, как сделать скелет устойчивым и способным двигаться. Что, если обратиться к Петру? Ведь Пётр умел делать игрушки, возможно, за достойную плату он смог бы собрать и голема. Идея была странной, но чем больше Фауст об этом думал, тем больше она ему нравилась.

Пока Фауст обдумывал свои планы, он решил поблагодарить Лину за её верную службу и научить её чему-то новому. Она показала себя хорошей спутницей, её лояльность и рвение к учёбе заслуживали поощрения. Он решил научить её заклинанию омертвения, которым когда-то напугал Пивинса. Это заклинание создавало иллюзию некроза конечности, и хотя в реальности оно не вызывало немедленного разрушения тканей, эффект был устрашающим. Чтобы действительно начался некроз, требовалось поддерживать заклинание в течение десяти минут, что в бою было практически невозможно, если только противник уже не лежал на земле без сил. Поэтому это заклинание больше подходило для устрашения или пыток, чем для реальной атаки.

Фауст объяснил Лине теорию заклинания, и они провели несколько часов, оттачивая его. Лина оказалась способной ученицей и быстро поняла суть магии. Её энтузиазм и внимание к деталям впечатлили Фауста, и вскоре она смогла вызвать заклинание самостоятельно.

Когда они закончили тренировку, к ним в комнату внезапно завалился Пивинс. Он был явно в хорошем настроении и успел лишь сказать слова приветствия, как Лина, увидев прекрасную возможность применить свои новые знания, решила испытать на нём