Шрифт:
Закладка:
– А этот твой белобрысый хлыщ куда запропастился? К своей маме вначале побежал?
Пресвятые кикиморы… про Андая-то я вообще забыла – из головы вылетел! Сейчас все студенты разъедутся на каникулы, а он будет по понятным причинам разыскивать меня. И девочки ему ничего не расскажут – раз уж руководство приняло в расчет их требования, то и ведьмы трепать языками не начнут. Слишком сильно переживать из-за Андая не получилось, объяснения застанут его в любом месте, где бы он ни находился. Но очень скоро по столице поползут слухи, что Сат Дикран выжил: сначала тот ястреб доложит в отделении городской стражи, а затем новость уже будет не остановить. Этих правдолюбивых оборотней везде уважают, а среди расследователей, обвинителей и судей им цены нет, но иногда их участие чревато такими последствиями, как преждевременная огласка. И когда о воскрешении недоубиенного узнают враги, то на меня объявят настоящую охоту – мое-то тело уничтожить куда проще, поэтому мешкать и ждать более подходящего момента никто не будет. Хотелось бы к тому времени стоять от Сата чуть в сторонке и на него показывать пальцем, если кто-то нацелит черную петлю.
Я взяла мать за руку, усадила напротив и сразу же приступила к рассказу – практически тому же самому, который Сат выдал своим. Но когда она увидела живое изображение на моей ладони, перебила:
– Так, дети, спокойно, мы что-нибудь придумаем. Ирис, отдохни и поешь, я пока наших соберу.
Мужская половина из упомянутых «детей» не стала придираться к формулировке, а тяжко вздохнула:
– С этого и надо было начинать, госпожа Мартос, а то ковену придется заново объяснять.
Она на бегу натягивала шубу, но парировать не забыла:
– Еще раз меня госпожой обзовешь, щенок, я тебя на шелудивого пса перемещу. Дочь свою освобожу в любом случае, а за собак я не в ответе.
Поскольку она могла и не шутить, Сат высказал мнение уже после ее ухода:
– Что ж, сейчас стало понятнее. Ты, оказывается, еще и достаточно воспитанная для такой среды. И как же нужно к ней обращаться, чтобы не посчитала за оскорбление?
– Тетей можешь звать. Хотя по возрасту она тебе скорее в дочери годится. Тогда по имени – Марлой. Ты ее тоже пойми – мы здесь все простые и не привыкли к вычурности.
– Запомнил. Самые банальные формы уважительного обращения – вычурность. Ругательства и грубость – норма местного этикета. Бесы, я когда-нибудь смирюсь, что у вас все наперекосяк?
Когда собрался ковен, я была вынуждена начать с самого начала, подробнее всего останавливаясь на заклинании Аи и включении в связку чистокровного дракона. Выражения их лиц лишали нас всякой надежды – было видно, что ни с чем подобным ведьмы никогда не сталкивались и понятия не имеют, что делать. Но потом все изменилось: женщины вспомнили, как давно меня не видели, принялись тискать и целовать в щеки, весело щебеча о разной ерунде – и уже ничто не говорило о том, что перед ними поставили практически невыполнимую задачу. Мама пока сидела в стороне и намечала первые идеи – остальные, как обычно, просто ждали команды главы к созданию связки. Это и есть свойство моего народа – мы отчаиваемся не больше чем на пару минут, а затем действуем. Странно, что эйр не захлебывается от восхищения, а видит только наши недостатки.
В итоге мама всех усадила на пол – ведьмам так легче сосредоточиться. Возможно, еще с тех самых времен, когда наши прародительницы собирались вокруг костров и учились первой магии, сидя на голой земле. И такую привычку почему-то в каждом поколении повторяют.
– Марла, дорогуша, – обратилась к маме старшая из подруг. – Ты уверена, что пока не нужен отвар? К примеру, не испытать ли нам что-нибудь по удалению прыщей?
Я от радости взвизгнула. Может, мой ход мыслей и неправильный, но он в точности совпадает с ходом мыслей куда более опытных коллег!
– Позже, Дарина, – серьезно ответила глава ковена. – Мы испробуем все – без дракона в связке и с ним, с отварами, травами, насекомыми и грибами. Переберем по порядку все заклинания и ингредиенты. Надеюсь, у вас нет важных дел в ближайшие дни?
– С ума сошла? – воскликнула другая ведьма. – Твоя забота – наше общее дело! Начинай уже, не раздражай уши глупостями.
Вот именно на такой дружбе и строятся настоящие ковены. Я с сожалением потупилась – у меня пока и близко нет таких же подруг. Или же есть? Ларта, Арса, Нани, Ая, Элка, Минда, Белс и даже Валиса – они ведь тоже за меня горой вставали, когда неприятности подбирались к самому горлу. Мама со своими нередко шумно скандалила из-за мелочей, но чуть что – они все без исключения оказывались в этом кружке, создавая нечто большее, чем обыкновенная магия. В нашем обществе трудно разобраться, где заканчивается обычная поддержка и начинается дружба на всю жизнь.
Энтузиазм ведьм не означает, что результаты появляются незамедлительно. В тот день мы не продвинулись никуда, как и на следующий. Возможно, разгадка была в том, что самые рискованные варианты женщины пока отложили на крайний случай. Убрать Сата с моего тела как раз было не слишком сложно, но после этого он вряд ли выживет. Нас нужно было именно разделить. Сам эйр чаще помалкивал, а подавал голос, если его включали в общую связку, сажая меня предпоследней в круге. Он ничего не говорил и мне, хотя должен был признать свою неправоту: да, мои спасают меня, но и о нем пока беспокоятся. Или все же не настолько он ошибался, ведь когда все способы будут исчерпаны, то беспокойство о нем будет уменьшаться с каждой следующей попыткой…
Ночью второго дня, когда все разошлись, чтобы несколько часов поспать и начать заново, я подошла к матери и произнесла:
– Мам, если этот дракон пострадает, то его родня меня со свету сживет.
Она была погружена в чтение – каждую свободную минуту искала подсказки. Когда обнаружилось, что задача оказалась еще сложнее, чем виделось на первый взгляд, она обратилась к другим ковенам – и теперь к нам в дом с утра до вечера доставляли книги, свитки и исписанные тетради. Ведьмовские союзы нередко соревнуются – особенно при борьбе за клиентов, но если угроза одной из своих настоящая, то откладывают все обиды. Мать ответила, не отвлекаясь:
– Ирис, меня это не остановило бы – драконы вон разбойников по лесам найти не могут, тебя мы припрятали бы еще надежнее… – Она сделала паузу, а затем подняла на меня усталый взгляд: – Дочка, есть ощущение, что вы связаны не только описанным заклинанием. Чем откровеннее будете, тем быстрее я придумаю выход. Понимаю, что говорить на эту тему неловко, но в разные комнаты я вас сейчас не разведу. Между вами двумя, случайно, не было интрижки? Это объяснило бы, почему ваши сущности так крепко друг в друга вцепились.
Более смелым оказался Сат – он ответил с моей ладони почти беспечным тоном:
– Все верно. Я был влюблен в Ирис – возможно, с первого взгляда. Меня раздражало в ней все, но я был бесконечно влюблен. Потом отпустило, но раз нужен факт, то вот он.
От такого признания у меня щеки начали гореть. Я отвела глаза, но мама поторопила:
– Ясно. Дочка, а ты? Я же не ради смеха спрашиваю – в этой привязке столько всего прошито, а нам с подругами надо разобрать каждую ниточку.
Ух, до чего же не по себе. Я так-то храбрая и решительная, но не на любые темы готова рассуждать. Тем не менее пришлось:
– Ну… он мне немного нравился… Совсем чуть-чуть! И тоже раздражал… Больше раздражал, чем нравился. А потом, после разрыва первой привязки, вообще только раздражал и совсем не нравился…
Несмотря на столь общее и обтекаемое объяснение, мать сделала какой-то собственный вывод и громко расхохоталась:
– Надо же! Я была уверена, что Андай опростоволосится, а тут моя родная доченька не подвела. Горжусь!
– Ма-ам, – проныла я, стремясь забраться куда-нибудь с головой. – Ты же не ради смеха спрашивала!
– Да-да, – она успокоилась и глянула на очередной свиток, который еще не просмотрела. – Идите оба отдыхать, завтра
