Оборвав бесполезную мысль, Гедимин вчитался в новость и несколько минут провёл, то ухмыляясь, то негромко хмыкая. Смотреть на него было некому — в закрытую изнутри комнату так никто и не вошёл.

«Двадцать энергоблоков типа „Альнкит“ полностью покроют потребности северных территорий, включая обеспечение сети туннельных поездов „Хелед“. Строительство достаточного количества подстанций приёма-передачи прямого луча…»

Сармат снова мигнул. «Какого луча⁈»

«Технология так называемого „прямого луча“ при достаточном распространении позволит полностью отказаться от линий электропередач, что на порядок снизит расходы на ремонт и обслуживание…» — Гедимину пришлось прерваться, чтобы досчитать про себя до двадцати и выровнять дыхание. «Так у них получилось…» — он перечитал абзац и, прикрыв глаза, снова досчитал до двадцати. «Передача лучом. Не по проводам. Без рассеивания в атмосфере, без… Hasu! И ни Хольгер, ни Герберт этого не увидели… и я мог бы сдохнуть, не увидев… Tza hasu!»

«Удержание защитного купола над подстанциями сведёт угрозу проникновения радиофагов к минимуму. Вероятность перехвата луча между подстанциями составляет менее одного процента, что пренебрежимо мало… За отсутствием источников электромагнитных импульсов подстанции прямого луча не представляют пищевого интереса для популяции электрофагов, а следовательно, не требуют специальной защиты с воздуха…»

Под статьёй, пытающейся доступно объяснить, что такое «прямой луч», стояла знакомая подпись — её автором был профессор Айяла, и Гедимин, прочитав его фамилию, невольно усмехнулся, будто знал физика лично. Объяснения, видимо, сочли исчерпывающими — дальше в новостной ленте шли только сухие сообщения: «Система подстанций прямого луча строится в Грейт-Фолс», «Новая подстанция прямого луча введена в строй в Чикаго», «Промежуточные подстанции на линии Солвези-Сумбе приняли первый луч от АЭС „Темск“, продолжаются работы на линии Солвези-Мафекенг»…

«Сейчас в Африке две новых АЭС, и будут строить ещё двенадцать — из семнадцати во всём мире,» — Гедимин еле слышно хмыкнул. «Видимо, электрофаги победили. Теперь на материке не осталось ни одной целой ЛЭП…»

Несколько минут он разглядывал фотографии достроенных подстанций, — башни разной высоты, широкие снизу, тонкие сверху. В верхней части угадывался сложенный и втянутый под защиту стен приёмник луча — отчего-то ни одна подстанция не была сфотографирована в момент приёма или передачи. Также сармат, как ни искал, не нашёл снимков строящихся башен, и даже северянские сайты молчали. «Секретная технология,» — ухмыльнулся он, оставив сеть в покое. «Если этим занимаются сарматы, я в любом случае всё увижу. Может, и в руках подержу. Давно надо было построить такую систему. У нас всё было для переброски луча, были роторы из ферка… Нет, надо было извести ирренций на бомбы, затеять войну, испоганить планету… Tza hasulesh!»

«Скандал на строительстве линии туннельного поезда „Микатарра — Порт-Хедленд“: семь тонн фальшивого энергонакопителя было обнаружено только на испытаниях. „Единственное отличие настоящего накопителя от подделки — реакция на ЭМИА-излучение,“ — говорит приглашённый эксперт из Университета Суинберна. „Положите два фрагмента рядом, и вы не отличите их — ни на цвет, ни на вкус, ни на запах!“ Проверка на складах компании-субподрядчика выявила в общей сложности двадцать пять тонн поддельного энергонакопителя. Как ранее утверждал представитель компании, накопитель был закуплен в Атлантисе, однако „Вестингауз“ уже заявил, что никакого контракта с австралийским субподрядчиком не заключал. „Все сделки по передаче энергонакопителя строго контролируются,“ — заявляет пресс-секретарь „Вестингауза“. „Австралийские партнёры к нам не обращались.“ Независимый источник в Микатарре предполагает, что строители закупили материал у так называемых „посредников“, якобы получающих его напрямую из гетто искусственнорождённых, где ведётся его производство. Представители Совета Сармы — центрального органа самоуправления гетто — неоднократно заявляли, что все поставки энергетического сырья ведутся через корпорации „Вестингауз“ в Западном блоке и „ТВЭЛ“ в Восточном. Расследование продолжается…»

Гедимин дочитал до конца и начал с начала — информации было много, но вся она — невнятными отрывками. «Накопитель. Вот оно что,» — он задумчиво сощурился на экран. «Вещество, накапливающее омикрон-кванты… На этой штуке, должно быть, всё и работает. Значит, пока меня не было, они там перестроили вообще всё. Всю эту парогрейку на уране двухсотлетней давности. Теперь энергия напрямую от реактора идёт, куда надо. И никаких роторов, никаких… Tza hasu! И я мог бы сдохнуть, ничего этого не узнав…»

Он покосился на свои ладони — шрамов под бронёй было не видно, но сармат знал, что они там, и что сдохнуть было — проще некуда. «Ну ладно,» — он тяжело вздохнул. «Пусть я идиот и зря учился в Лос-Аламосе — но я должен знать, кто всё это придумал. Сначала — реактор. Потом — накопитель. Я должен его найти.»

В дверь постучали, и Гедимин резко выпрямился, на лету выключая смарт. Заглянувшая внутрь самка, сдавленно пискнув, шарахнулась к стене.

— Извините, — пробормотала она. — Ваш рейс…

Гедимин кивнул.

— Уже пора?

…На часах была четверть двенадцатого, когда Гедимин вышел из терминала космопорта и остановился на крыльце. «Коп», дежурящий у входа, смерил его настороженным взглядом и покосился на наручный смарт.

— Работаете? — негромко спросил он, выключив передатчик. Гедимин покачал головой.

— Скоро на Землю.

— А, вот как… — пробормотал «коп» уже за его спиной — сармат прошёл мимо, не оборачиваясь. «Хватит с меня „жёлтых макак“,» — думал он, угрюмо щурясь. «Сорок минут до взлёта. Незачем было так спешить, сидел бы в хостеле.»

В порту было людно — хотя рейсов на дальние планеты уже не отправляли, барки «Луна-Земля» стартовали каждые полчаса. «Что-то там с наземным транспортом,» — Гедимин покосился на смарт, до сих пор видящий доступную сеть, но решил пока не вникать в земные проблемы. «Проще лететь через Луну, чем напрямую из города в город. Ну, им виднее.»

Он прошёл вдоль терминалов, не обращая внимания на опасливые взгляды пассажиров и зашевелившуюся охрану. «Вот здесь я обычно стоял,» — он посмотрел на ограждение. «А вот там был, когда вылезли радиофаги…»

На крыше карантинного ангара так и лежала криво налепленная временная заплатка. Сармат презрительно фыркнул, но понадеялся, что хотя бы внутри всё починено так, что не слетит от лёгкого удара лапы. «Или пусть держат под дырой только кошек. Крыс нельзя — прорвутся,» — он криво ухмыльнулся, проходя мимо четырёх мониторов. На одном из них пёстрая кошка лезла вверх по вертикальной перекладине. Приглядевшись