В груди шевельнулся невидимый тупой штырь, воткнутый под левую лопатку. Сармат на секунду задержал дыхание, потом протянул руку за регистрационным листком и вышел из зала. По прикрытым глазам полоснул красный луч считывателя — «коп» в синем «Маршалле» с серебристыми полосами развернулся было к сармату, но, покосившись на результат «считывания», разочарованно отвернулся.

Широкий наклонный коридор плавно уходил вверх; вдоль стен горели окошки информационных киосков — в одном из них Гедимин за пару центов скачал себе карту Ураниум-Сити. Сквозь респиратор то и дело всасывался прохладный воздух, бьющий в лицо и непривычно влажный, — где-то впереди открывались ворота. Не доходя до них, коридор становился горизонтальным, а вдоль стен появлялись лавки. Сармат двинулся к одной из них, чтобы спокойно изучить карту, но едва успел её развернуть, как почувствовал странное сосущее ощущение в солнечном сплетении — все внутренности как будто съёжились и куда-то провалились. Гедимин озадаченно мигнул, несколько раз сглотнул неожиданно обильную слюну — и наконец сообразил, что голоден.

«Скоро час. В тюрьме кормили в двенадцать,» — он криво ухмыльнулся. «Условный рефлекс, мать моя колба… А Би-плазмы у меня по-прежнему нет.»

Он огляделся по сторонам, высматривая кофейный автомат или киоск с едой. Долго искать не пришлось — окошко с крупной надписью «Wendy’s» нашлось за первым же поворотом. Рядом толкались «макаки» — значит, хотя бы для них эта пища была съедобной.

Гедимин ткнул наугад в одну из картинок, подержал подольше — одной порции ему никогда не хватало. Автомат пискнул, выплюнув в поддон запечатанные упаковки, ещё тёплые на ощупь. С каждой из них свисала узкая бумажка, приклеенная за один конец и покрытая мелким текстом. Гедимин, оторвав её, хотел было скомкать и выбросить, но наткнулся взглядом на рисунок — схематичное изображение насекомого в перечёркнутом круге.

За спиной сармата кто-то хмыкнул, и в урну полетел скомканный листок.

— Опять? — сочувственно спросил кто-то. — Так достали, так достали…

— Нашли самоубийц! — фыркнул другой. — Пусть туда лезет, кому жить надоело. Грёбаные оттепели, когда уже зима⁈

Гедимин отодвинулся в сторону, расправляя узкий листок. «Ополчению Ураниум-Сити нужны бойцы!» — было напечатано там. «Мутанты уже под стенами, но мы отстоим свой город! Ждём всех, кто может держать оружие и не боится насекомых. Вербовочный пункт — в порту, у терминала Дельта…»

«Ополчение,» — сармат аккуратно сложил листок и убрал в «карман» скафандра. «Интересно. Куда делись федеральные войска?»

На стене, над головами, вспыхнула красная цепочка светодиодов, вдалеке взвыла и тут же замолчала сирена, и огни погасли. Несколько человек у киоска приглушённо выругались. Те, кто шёл по коридору с механизированными сумками, остановились и испуганно огляделись по сторонам. «Коп» в сине-серебристом экзоскелете успокаивающе помахал им, выглянув из-за угла.

— Не здесь, — услышал Гедимин с соседней скамейки — там двое в нелепой многослойной одежде кого-то ждали, вглядываясь в поредевшую толпу с сумками. — Это на западе, у Ядерного озера. Близко к шахтам, вот и набегают. Сегодня дождь, у них крылья мокнут…

«Крылья,» — Гедимин, вспомнив, как выглядели радиофаги, повисшие у него на руках, решил, что говорят не о них — где у этих существ крылья, способные удержать их хотя бы в планирующем полёте, сармат так и не обнаружил. «У тех насекомых есть крылья. И… похоже, такие тревоги тут — вещь регулярная.»

Он покосился на сигнальные светодиоды — их было много, и почти все — исправны, но зажёгся при звуках сирены лишь каждый третий. «Это настолько важно, что сделали систему оповещения. И она срабатывает, даже когда прямой угрозы нет…»

Он проглотил остатки еды и вытер перчатки и респиратор — проталкивать сквозь него крупные куски с непривычки оказалось тяжело. «Где терминал Дельта? Посмотрю, что там за ополчение…»

Наверху его лицевой щиток тут же покрылся мелкими каплями, и сармат завертел головой, высматривая лопнувшую трубу, но тут же смущённо ухмыльнулся — «Дождь же! Вот что значит — десять лет на Луне…» Над космодромом не было защитного купола, и сплошной слой сизых туч, казалось, лежит на крышах; ветер, налетающий то с одной стороны, то с другой, швырял в лицо водяные брызги. Сармат на секунду сдвинул респиратор и вдохнул полной грудью. «Атабаска. Сентябрь… Не так уж всё тут изменилось…»

Люди, выбирающиеся из зданий космопорта, вылезали под дождь — и тут же шарахались, кто к ближайшему глайдеру с открытым люком, кто — под козырёк, прикрывающий от падающей воды. Там же, только на десяток метров левее, в стороне от движущейся толпы, прятались двое в комбинезонах космофлотской расцветки. Вместе с ними под козырёк был задвинут стеклянный куб на колёсах и прикреплённый к нему плакатик с перечёркнутым насекомым.

— Бр-р, — пробормотал один из них, обхватив себя руками, и, поддёрнув кверху застёжку на воротнике, высунулся из-под козырька и посмотрел на выход из терминала. — Эй, мистер…

— Да стой ты, — скривился второй, хватая первого за шиворот и затаскивая под козырёк. — В такую погоду никого не приманишь.

Голос у него был неожиданно тонкий — Гедимин даже вгляделся в гладкое безволосое лицо, не прикрытое защитной маской, но так и не понял, самец это или самка. Первый угрюмо кивнул и прислонился к стене, засунув ладони под мышки. Очередной порыв ветра окатил людей брызгами дождя, и они замигали, отворачиваясь и утирая лица.

Гедимин шагнул вслед за ними под козырёк, на ходу выставляя за спиной защитный купол, прозрачный, но всё же прикрывающий от дождя и ветра. Он хотел заговорить с людьми, но его внимание привлекло нечто другое — существо, заключённое в стеклянный куб. Оно в самом деле было похоже на саранчу, только с более мощными, толстыми лапками и массивными челюстями, что неудивительно при полутораметровой длине. Левая половина его тела была обуглена, от конечностей остались обломки, надкрылье уцелело, но из-под него ничего не торчало. С правой стороны из-под оттопыренного надкрылья виднелось сетчатое крыло ярко-жёлтого цвета урановых окислов. Ещё одно жёлтое пятно было на груди. Весь остальной покров издалека можно было