сплошной вал желтой, мутно-грязной воды. Рев стоял такой, что в какой-то момент перестал слышать локомотив за спиной. Обернулся: едет! Я был мокрым с головы до пят. В мае в Сибири даже снег случается, это точно не лето, но холода я не замечал. Шел на ощупь, под водой находил следующую шпалу и только потом переносил на нее ногу, в руках держал флажок…

Вот уже и середина. Мост держится. Шатается, но держится! Не знаю, что чувствовали машинист с помощником, они все же находились в кабине – в защищенности, пусть и иллюзорной. Если бы конструкция рухнула, конечно, тепловоз стал бы для них братской могилой. Ну и я не выжил бы, это понятно.

Врать не стану, гнал дурные мысли, но в тот момент меня обуял животный, дикий страх перед мощью стихии. Все вокруг скрипело, скрежетало. Как добрался до берега, одному богу известно. В такой ситуации самый убежденный безбожник верующим станет…

По-хорошему, нельзя было так рисковать ни своей, ни чужими жизнями. Да и подписывать подобные приказы я не имел юридического и морального права, но вокруг все струсили, а делать что-то надо было, вот я и пошел на отчаянный поступок. Тогда ведь у моста все городское начальство собралось, включая прокурора, а решение принять было некому… Когда перекинули состав через мост и первая горячка спала, я осознал, что могло произойти. Сел в сторонке и заплакал, поджилки тряслись от пережитого ужаса…

Вскоре подоспели спасатели с противопаводковым поездом, который был загружен мешками со щебнем и песком. Люди сбрасывали тяжелые мешки в воду, и их уносила пучина, словно спички: бульк, бульк… Ни один из предусмотренных в случае наводнения способов не выручил. Потом друг за другом к мосту стали подходить полные щебня БелАЗы и высыпать свой груз под опоры. А через сутки и вода начала спадать…

Чем закончилась история? Да ничем. Думаете, ответственные товарищи из горкома КПСС поблагодарили нас за смекалку и проявленный героизм? Как бы не так! Ладно я – руководитель по должностным обязанностям несет ответственность за все, что происходит на вверенном ему участке, – но машинист с помощником за что, скажите, шли на смерть? По сути, они совершили подвиг! Ну так руки пожмите им при всех, расцелуйте прилюдно, объявите героями. Весь город чествовал Бухтоярова с коллегой, а из горкома партии – тишина! Меня это поразило до глубины души. Могли хотя бы почетную грамоту вручить, взять у угольщиков немного денег и поощрить рублем железнодорожников, которые, по сути, спасли город. Во мне все кипело от возмущения! Но я не стал докладывать начальству, просить. Еще подумали бы, что Тулеев набивается на комплимент, хочет, чтобы и его отметили.

Никогда не понимал и не разделял хамского отношения к людям. Вот и в тот раз собрал всех причастных к спасению моста, поблагодарил каждого от своего имени, налил по рюмке и выпил с мужиками за здоровье и долгую счастливую жизнь.

Никогда не забуду тот случай… Мне и сейчас порой снится, как иду по качающемуся мосту через Мрассу, борюсь с потоками воды, норовящими утянуть меня вниз, а спасительный берег все не приближается…

О Новокузнецке

В Междуреченске я проработал пять лет, а в 1978 году меня пригласил к себе замом Андрей Клепиков – начальник Новокузнецкого отделения дороги. Замечательный был человек, мудрый, с волчьим нюхом на все – и на плохое, и на хорошее.

Не хочу показаться мистиком, но, считаю, в жизни иногда приключается нечто сверхъестественное, с трудом поддающееся логическому объяснению. Скажем, у меня бывают сны, которые не только возвращают в прошлое, как в случае с мостом через Мрассу, но и могут предвосхищать события, заглядывать в будущее. Вот и незадолго до переезда в Новокузнецк я увидел вещий сон. Наяву мне и мечтать не приходилось, что Клепиков сделает выбор в мою пользу. На должность его зама претендовало несколько сильных кандидатов, и я не попадал в их число. Андрей Иванович, повторяю, был Личностью с большой буквы, он очень много сделал для развития новокузнецкого железнодорожного узла, который до сих пор надежно служит югу области. Клепиков мыслил стратегически, планировал на десятилетия вперед.

Словом, мне приснилось, что претенденты-конкуренты судорожно карабкаются куда-то вверх, а я вроде и не делаю ничего особенно, дышу ровно, но каким-то образом обхожу всех и вдруг оказываюсь впереди. И вот проходит немного времени, и становится известно, что замом буду я. Все ахнули, когда Андрей Иванович именно меня выдернул. С чем сравнить? Как из лейтенантов сразу перепрыгнуть в полковники!

Как снилось, так и получилось. Правда, карабкаться мне никуда не пришлось. Хотя фон перед моим назначением был не самый приятный.

Поясню.

Во второй половине семидесятых годов заведующим промышленно-транспортным отделом горкома КПСС Новокузнецка работал Николай Егорович Крюков. И вот как-то я сидел у него в приемной в ожидании аудиенции и через приоткрытую дверь прекрасно слышал все, о чем говорили в кабинете.

– Нам какого-то Тулеева подсовывают на Новокузнецкое отделение Кемеровской «железки», – громко говорил Крюков. – Должность серьезная, масштабная, а у этого деятеля имя и отчество такие, что и не выговорить. Мне минимум три дня их учить надо. Никого не могли найти попроще – Ивана Ивановича или Петра Петровича?

Кто-то из собеседников, чей голос я не узнал, попытался оппонировать Николаю Егоровичу, мол, именно за кандидатуру Тулеева как за профессионала и бьется дорога.

Что потом еще говорили в кабинете, я не слышал. После слов Крюкова к горлу непроизвольно подступил ком. Сразу вспомнились слова отчима Иннокентия Власова. Ведь он предупреждал, что с моим именем могут быть проблемы, предлагал взять его фамилию и отчество. Я заупрямился, решил проявить характер, оставив без изменений все, что получил от матери с отцом, и вот теперь, значит, расхлебываю эту кашу. Такая злость меня взяла! Нет, не конкретно на Николая Крюкова, а на глупую ситуацию. Неужели не получу интересную работу из-за подобной нелепицы?!

Старшее поколение помнит: в советское время назначение на любую высокую должность проходило через процедуру утверждения в партийных органах. Первый секретарь Новокузнецкого горкома КПСС Николай Спиридонович Ермаков настоял на моей кандидатуре. Николай Егорович не посмел возразить начальнику, а может, уже порепетировал и научился произносить: Аман Гумирович.

Сегодня Крюков по-прежнему руководит Новокузнецким заводом резервуарных металлоконструкций, он несколько раз избирался в Совет народных депутатов Кемеровской области, к слову, не без моей личной поддержки. За долгие годы сотрудничества у нас с Николаем Егоровичем сложились хорошие, можно даже сказать, отличные отношения. Тем не