Статуя Кибелы из виллы Гетти.

Начало нашей эры

Такая практика известна еще со времен Древнего Вавилона и царства Аккада, она могла в большинстве случаев явиться причиной появления культа умирающего и возрождающегося бога и его реального культового распространения. Сам культ связан с вакхическими и оргиаистическими женскими мистериями.

Отметим, что существует довольно распространенное поверье, что ведьмы, в том случае, если их возлюбленный по каким-либо причинам попадает на главный праздник ведьм – шабаш, то его убивают, а порой совместно съедают. Чаще всего он находится в образе какого-то животного, в большинстве случаев – борова, в которого они же его и превращают для полета на шабаш.

При патриархальном правлении выделяется отдельная «ужасная» ипостась этой великой Богини-Матери, создающей и воссоздающей всю Вселенную.

Позже, уже при потере женской жреческой кастой и женскими божествами ведущих социальных позиций, сам культ и его мифологическое наполнение претерпевают серьезные изменения.

Из данного факта можем сделать вывод, что в народном сознании преобладает представление о связи женщины с такими категориями, как судьба и посмертное преображение души.

Отчасти этим объясняется массовое уничтожение в средневековой Европе так называемых ведьм – как возможных носителей плохой судьбы и осквернения души христианина, а следовательно – его плохого посмертия. При этом судебных процессов над колдунами было на порядок меньше, чем над ведьмами. Преобладающее обвинение мужчинам было в ереси, что никак не связывается с вопросами судьбы.

Рассматривая феноменологию образа Великой Матери в картине мифологического создания Мира, обратимся к наиболее архаичным вариантам, относящимся к обществу охотников и собирателей, чтобы потом проследить динамику его развития.

В данной категории мифов образ Великой Матери предстает во всей своей архаической полноте: Она – создательница Мира и прародительница людей, ответственная за перерождение души человека и его судьбу, и она же – дарительница жизни. Кроме того, эта Великая Мать связана как со змеиной символикой, так и с водной стихией, которая у большинства народов считалась стихией перворождения и Протоокеана.

Отметим, что уже на этом этапе мифотворчества иногда появляется мужской персонаж – носитель фаллического символа, например, копья или дубины, который способствует рождению Мира, но его роль в самом творении еще достаточно незначительна или плохо выявлена. Отметим, что таким мужским персонажем очень часто является некий перворожденный змей, который сам по себе является фаллическим символом.

Следует отметить наличие элементов танца в некоторых мифах о создании Мира. Также в целом ряде ранних мифов, связанных с созданием Мира или актами, соотносимыми с ним, такими как рождение героя, преобразующего Мир, присутствует змеиный мотив.

Ф. Кихле, при рассмотрении изображений этрусских богинь со змеями в руках, пришел к выводу, что при совершении сакральных действий в костюме богини выступала женщина.

О теснейшей связи ведьм со змеями говорилось выше – кстати, змеиный облик довольно часто принимает и душа ведьмы, и она сама. К тому же ведьма частенько оборачивается змеей или змей ей служат.

По поводу танцев можно сказать следующее. Они являются необходимой частью обрядов на шабашах, с них начинается все действо, они же проводятся на протяжении всего шабаша и связаны с важнейшими его событиями, например появлением самого сатаны.

Характерно, что в пеласгийском мифе присутствуют одновременно три мотива:

1. Мотив моря;

2. Мотив великого змея, «фаллический образ», а также его конфликт с богиней;

3. Мотив сексуальной связи между змеем и богиней.

Само наличие подобных мифов указывает на некий змееборческий цикл мифов, где борцом со змеем предстает Великая Богиня. Змей в мифах, особенно в пеласгийском мифе, – явное олицетворение мужского начала.

Женский змееборческий мотив в мифах выступает как антицарский, где под царем понимается временный сезонный или циклический жених, муж или любовник Великой Богини.

Это указывает на то, что переход власти от родовых структур к раннегосударственным в ряде случаев не был безболезненным, а носил затяжной и переменчивый характер. При этом древнейшие варианты принесения в жертву царя для возрождения сущности Природы и Космоса являются функциональными атрибутами великой Богини-Матери.

В более поздние времена мифологема, связывающая женщину со змеей и имеющая сексуальный мотив, сохранялась в Риме, где великая Богиня-Мать Юнона/Уни имела обряд кормления девушками змеи, от которой зависело плодородие года.

Сама мифологема связывалась с сезонным возрождением и умиранием природы, а также с женскими жреческими посвящениями, культом брака и любви. У италиков в честь Юноны/Уни существовал обычай: в Ланувии, при обряде инициаций, в пещеру вводили девушек, которым предстояло накормить змею для проверки девственности испытуемой: поглощение змеей предлагаемой еды доказывало невинность девушки[22].

Отметим, что с потерей девственности, всегда связывали определенную магичность и даже божественность. Отсюда проистекают всевозможные богини-девственницы Древнего мира.

Принятие змеей корма символизировало мистическое оплодотворение самой девушки, и оно должно было оказать магическое влияние на урожай и общее изобилие. С теми же представлениями связаны изображения богинь со змеями в руках, известные на Крите.

Характерно, что у скифов и славян связь женщин и змей также носила культовый, сакральный характер. Упомянем легенду о происхождении скифов от полуженщины-полузмеи Ехидны и самого Геракла, рассказанную Геродотом.

Повсеместный культ змей у славян был связан с плодородием и женской сексуальностью. Кроме этого, одним из основных оберегов у русских вплоть до XIX века были медальоны-«змеевики», на которых часто изображались змеи и женщины или женщины с ногами в виде змей.

Другим, близким древнейшим мотивом создания Мира, сохранившимся еще от родо-племенных отношений, является, по нашему мнению, миф о принесении в жертву мужчины, о чем уже упоминалось выше. Такое жертвоприношение осуществлялось не только для возрождения Природы.

Во многих мифологиях из его останков создавалась вся Вселенная, а подчас – и все живые существа.

Это также может быть тесно связано с мифологемой об умирающем и воскресающем боге, спутнике Богини-Матери, как в случае с малоазийским Аттисом и Кибелой, вавилонскими Думузи и Астартой, древнеегипетскими Озирисом и Изидой, древнегреческими Адонисом и Венерой, этрусской богиней Туран