– Именно. Я покажу, куда ехать.

Машина осторожно тронулась, сделала круг и вскоре снова оказалась на улице Общественного благополучия.

– Туда! – скомандовал Хальрун, сверяясь с картой.

– Не так громко, вей Осгерт. Я вас слышу.

Дорен дернул колесо штурвала, и аппарат вместе с пассажирами наклонило на бок. Потребовалось несколько секунд, чтобы машина выровнялась.

– Полегче! – возмутился Хальрун. – Вы...

Дорен сжал зубы, и газетчик передумал высказываться о чужой манера вождения.

– Туда, – только и сказал он. – Теперь прямо... А теперь поверните! Не так же резко...

– Тогда предупреждайте заранее! – огрызнулся Дорен.

– Я предупредил, – ответил Хальрун, а потом заметил, что они едва не пропустили нужный дом уже по его собственной вине и закричал. – Это он! Сюда!

Машина встала.

– Прибыли, – с облегчением объявил Хальрун, но это оказался не конец пути.

Экипаж напоследок еще раз дернулся, словно в конвульсии, и только после этого машина окончательно остановилась, чуть-чуть проехав нужный дом. Здание находилось недалеко от проспекта Общественного благоденствия, но было хитро запрятано среди сложной сети проулков и проездов, возникших в результате нерегулярной застройки вокруг главной улицы. Хальрун, привыкший к подобной планировке в Роксбиле, без труда ориентировался в лабиринте Сартальфа. Дорен, как оказалось, нет.

Нужный дом был на этаж ниже соседних, а его фасад украшали красивые карнизы из камня более темного, по сравнению с основной кладкой, цвета. Из того же материала строители выполнили декоративное обрамление окон.

- Наш фабрикант умеет устроиться, - заметил газетчик. – Хотел бы я иметь такое же укромное гнездышко.

- Правда? – без интереса спросил полицейский.

Он тоже разглядывал дом.

– Нет... Если бы у меня было столько же денег, а бы потратил их иначе. Мы идем, детектив?

Не дожидаясь ответа, Хальрун выскочил не тротуар, легко перепрыгнув через лужу. Дорен ухитрился поставить экипаж как раз напротив самого глубокого места.

Консьержа в доме не оказалось, зато имелся замок на двери, должную вести к общему лестничному колодцу. Хальрун задрал голову, чтобы посмотреть на нависающее над ним здание, и едва не потерял при этом шляпу.

- Попасть внутрь затруднительно, если вас не приглашали…

- Не совсем так...

– Что имеете в виду? – журналист обернулся к размышлявшему о чем-то Дорену.

Несколько секунд спустя детектив принял решение. Это стало видно по сосредоточенному выражению его лица.

– Следите, чтобы никто меня не видел.

– Что? – не понял Хальрун.

– И предупредите заранее, если кого-нибудь заметите, - резко ответил детектив, а затем полез в карман, чтобы достать оттуда длинную булавку с загнутым кончиком.

- Однако, - пробормотал газетчик под впечатлением от оказанного доверия.

- Следите! – повторил Дорен, склоняясь к замку.

Хальрун отвернулся и принялся наблюдать за кусочком улицы, который мог видеть. Вход в здание находился с торца, и это играло на руку взломщикам. Краем глаза газетчик наблюдал, как уверенно и ловко действовал Дорен Лойверт, служитель порядка и страж правосудия.

- Готово, - объявил полицейский, когда не прошло и минуты.

Путь внутрь, действительно, был свободен.

- Я впечатлен, детектив, - заметил Хальрун. – Странный у вас набор навыков. Вы отвратительно водите, зато прекрасно взламываете замки.

Дорен дернул уголком рта, а затем убрал отмычку во внутренний карман.

– Никогда не знаешь, что может пригодиться, – сказал он.

Лестничные пролеты в этом доме выглядели на удивление просто, что однако легко объяснялось отсутствием консьержа и непостоянным проживанием квартирных владельцев. Детектив поднимался быстро, а Хальрун следовал за ним.

– Вы меня не постеснялись. Это лестно, но неужели вы настолько мне доверяете? – спросил журналист.

Дорен приостановился. Он опережал Хальруна на несколько ступенек, поэтому мог смотреть на журналиста сверху вниз.

- Что вы имеете в виду, вей Осгерт?

Хальрун ответил беззаботной улыбкой и пожатием плеч.

– Я ведь могу придать огласке наши не совсем законные приключения. Что вы скажите тогда?

– Что вы были моим соучастником, – спокойно произнес Дорен. – Не в ваших интересах меня выдавать.

- Но ведь я лицо неофициальное. Что мне будет! Штраф? Вы – совсем другое дело... Детектив?

Дорен его уже не слушал. Он продолжил подниматься, и вопрос газетчика полетел полицейскому в спину.

– Детектив! Зачем было поступать так неосторожно?

– Возможно, я неправильно понял ваш характер, – все еще очень спокойно ответил Дорен. – Поступайте, как знаете, вей Осгерт. Я не смогу вас остановить.

Он пошел быстрее, а потолки в здании достигали приличных четырех метров. Для не слишком выносливого журналиста скоростной подъем по лестнице превратился в испытание на выносливость.

- Да бросьте, детектив! Вы обиделись? – закричал он. – Что за глупость! Я не собирался вас выдавать! Это было простое любопытство!

– Любопытство?

– Именно!

Когда Дорен остановился, Хальрун получил возможность перевести дух и немедленно этим воспользовался.

- Уф, - выдохнул журналист. – Что за гонка!

– Вы мне угрожаете? - спросил Дорен. – Или все-таки нет?

На Хальруна он смотрел с подозрением, совсем как при первой встрече.

– Конечно же неь! Разве это была угроза?

– А что тогда?

– Шутка, – поспешил ответить Хальрун. – Просто неудачная шутка. Не обижайтесь, детектив, но кому, кроме вашего начальства, вы интересны? Не собирался я разоблачать ваши методы – мне выгодно сохранять с вами хорошие отношения.

Дорен выслушал его терпеливо, а затем долго молчал. В здании на каждом этаже находилось не более одной квартиры, тайны которых скрывали надежные двери, отсекающие любые звуки. Было очень тихо. Непривычно для Хальруна тихо.

- Вы правильно рассчитали, когда не стали меня стесняться, - не выдержал журналист. – Вы можете мне доверять.

- Пока это вам выгодно?

Газетчик просиял.

- Именно! Работа все для меня. Помогите мне получить хороший материал, и я буду считать вас своим лучшим другом. Самым преданным вам другом.

Дорен, наконец, решился. Он медленно кивнул, а затем жестом пригласил Хальруна подойти ближе. Детектив не таился, когда обсуждал собственное маленькое прегрешение, но стоило заговорить о деле Мализы, как он перешел на шепот:

- Почему вы решили, что вейя Кросгейс обеспечит вас «материалом»?

Хальрун пожал плечами.

- Считайте, это чутьем газетчика. Я всегда знаю, из чего получу историю, а что станет пустышкой.

Он не рассчитывал, что Дорен поймет, но детектив снова удивил газетчика.

- Вот и я