– Мама, мама, я крутил руль! А мистер Рейвенел говорит, когда я подрасту, то смогу водить тягач по-настоящему!

Прежде чем возобновить экскурсию, Уэстон отвел Джастина в сарай, где стояли бочки со свиным навозом, и сообщил, что это и есть самая вонючая вещь на свете. Джастин остановился на пороге, скорчил гримасу, зажал нос и с воплем бросился вон, на улицу. Потом они отправились в коровник, где осмотрели стойла, сейчас пустые: несколько бело-рыжих коров щипали траву неподалеку, а бо́льшая часть стада паслась на дальнем лугу.

– Вы разводите скот в бо́льших масштабах, чем я ожидал, – заметил сэр Себастьян, его оценивающий взгляд переместился на обширные земли по другую сторону деревянного забора. – Ваши коровы кормятся на пастбищах?

Рейвенел кивнул.

– Держать их в стойлах и кормить зерном куда дешевле, – заметил герцог. – Они быстрее набирали бы вес, верно?

– Верно.

– Зачем же вы держите их на пастбищах?

– Не могу же я запереть их в помещении на всю жизнь, – с некоторым раздражением ответил Уэстон.

– Не можете или не хотите?

Феба в недоумении взглянула на отца, не понимая, почему его так увлекла эта тема. Никогда до сих пор он не проявлял интереса к животноводству.

– Мама! – позвал Джастин, дернув ее за рукав.

Опустив глаза, Феба увидела, что все та же черная кошка с мурлыканьем трется о ноги сына.

Феба улыбнулась и опять повернулась к мистеру Рейвенелу.

– …верно, держать их в стойлах было бы выгоднее с материальной точки зрения, – говорил он ее отцу. – Но дело ведь не только в прибыли. Я не могу обращаться с животными, словно с неодушевленными предметами. Мне кажется, порядочнее… справедливее, что ли… позволить им жить столько, сколько им отведено. – Он усмехнулся, заметив выражение лица проходившего мимо работника. – А вот Кирпич, наш главный пастух, со мной не согласен!

Пастух, здоровенный, как гора, с пронзительным взглядом маленьких глаз-буравчиков, сухо ответил:

– Мясо коров, выращенных в стойле, больше ценится на лондонских рынках. Оно нежнее, а такое получается, если кормить животных пшеницей.

Мистер Рейвенел отвечал так, что было очевидно: они уже не раз об этом спорили, но так и не пришли к согласию.

– Мы скрещиваем наших коров с новой короткорогой породой. Те, что получатся в результате, будут быстрее набирать вес, питаясь травой.

– И платим пятьдесят гиней за то, чтобы взять на сезон призового быка из Нортгемптона! Дешевле было бы… – проворчал Кирпич, но вдруг резко умолк и уставился на загон.

Феба проследила за его взглядом – и ужас охватил ее, когда она увидела, что Джастин пролез сквозь щель в ограде и был теперь внутри загона. Как видно, он пошел туда за кошкой: она тоже была здесь, игриво прыгала по траве, гоняясь за бабочками. Но в загоне паслись не только коровы. От стада отделился огромный пятнистый бык, принял агрессивную стойку, выгнув спину, и направил вперед рога… в каких-нибудь двадцати футах от ее сына.

Глава 11

– Джастин, – услышала Феба собственный спокойный голос, – иди назад, ко мне. Спиной вперед. Очень медленно. Сейчас же. – Ей пришлось набрать в легкие вдвое больше воздуха, чтобы не выдать волнения.

Мальчик увидел быка и, содрогнувшись от страха, попятился, споткнулся и плюхнулся на землю. В мгновение ока огромное животное повернулось к нему и принялось бить землю копытами.

Рейвенел тем временем уже ухватился рукой за верхушку столба и перемахнул через ограду, даже не коснувшись ее, а едва приземлившись, бросился к Джастину, чтобы закрыть от быка своим телом. Громко крича и размахивая руками, он старался отвлечь внимание животного от ребенка.

Феба тоже бросилась вперед, но отец уже ловко пролез сквозь ограждение и коротко приказал:

– Стой на месте!

Феба схватилась за ограду и, дрожа всем телом, увидела, как отец добежал до Джастина и схватил на руки. Всхлип облегчения вырвался из ее груди, когда он через ограду передал ребенка ей. Крепко сжав Джастина в объятиях, она упала на колени и разрыдалась. Каждый вздох ее сейчас был благодарственной молитвой.

– Прости меня, мама, прости… – едва слышно проговорил Джастин.

– Ш-ш-ш… все хорошо… ты в безопасности… – сквозь слезы прошептала Феба, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди. Осознав вдруг, что сэр Себастьян все еще за оградой, она позвала дрожащим голосом: – Отец…

– Рейвенел, что мне делать? – послышался его спокойный голос.

– При всем уважении, сэр… – задыхаясь, прошептал тот, бросаясь из стороны в сторону и делая обманные движения. – …Валите отсюда ко всем чертям!

Сэр Себастьян с готовностью повиновался: мгновение – и он уже был по ту сторону ограды.

– И тебя касается, Кирпич! – рявкнул Рейвенел, заметив, что пастух оседлал ограду и явно задумал спрыгнуть на ту сторону. – Ты мне здесь не нужен!

– Заставь его кружить! – крикнул в ответ тот. – Не давай развернуть зад, чтобы не мог двинуться вперед! Да порезвее!

Тем временем к ограде сбежались и другие работники: принялись кричать и подбрасывать в воздух шапки, стараясь отвлечь быка, – но все его внимание было приковано к человеку в загоне. Для животного весом под тонну бык оказался на удивление проворным: быстро бросался то в одну, то в другую сторону, крутился вокруг своей оси, стараясь не упустить противника из виду. Рейвенел не отрывал от животного глаз и инстинктивно парировал каждое его движение своим. Все это походило на какой-то танец смерти, в котором каждый следующий шаг может оказаться роковым.

Вот Рейвенел метнулся вправо, заставив быка развернуться на сто восемьдесят градусов, а затем бросился в обратном направлении, стремительно добежал до забора и нырнул между перекладинами. Бык развернулся и с ревом рванул за ним, но тут же остановился как вкопанный, яростно фыркая, когда увидел, что добычу ему уже не достать.

Из толпы работников послышались возгласы облегчения и приветственные крики.

– Слава богу! – пробормотала Феба, прижавшись лицом к влажным темным волосам Джастина. Что, если бы… если… Господи, она едва пережила потерю Генри! Если бы что-то случилось с Джастином…

Отец ласково похлопал ее по плечу и сказал:

– Рейвенел ранен.

Феба вскинула голову, но отсюда ей была видна лишь группа работников, столпившихся вокруг лежавшего на земле хозяина. Но она же видела, как мистер Рейвенел проскользнул сквозь изгородь и ушел от погони! Как он мог быть ранен? Нахмурившись, она выпустила из объятий сына.

– Отец, присмотри за Джастином…

Сэр Себастьян забрал внука, и Феба, вскочив на ноги, подобрала юбки и бросилась к толпе.

Мистер Рейвенел полусидел-полулежал, опираясь спиной на изгородь, и прижимал руку к